Тихий лес
Шрифт:
– Всей вселенной, где нет ничего кроме тебя.
– Я и есть вселенная. И я же её население.
– И всё же, по сути своей, ты один.
– Ты возвращаешься всё к той же теме.
– А что мне ещё делать?
– Исчезнуть. Или стать моей частью.
– Я не уверен, что я могу это сделать.
– Ты можешь себя убить, чтобы твоё сознание покинуло тело и позволило мне его поглотить, восстановив разорванные синапсы.
– Ну конечно, так я себя и убил.
– А что тебе ещё делать?
– Говорить. И я буду это делать до тех пор, пока я окончательно не выбешу тебя так, что ты вернёшь меня в моё тело.
– Это невозможно. Я не могу тебя вернуть. Я даже прикоснуться к тебе не могу.
–
– Это всё бессмысленно и глупо. Я растил столь огромную нейросеть не для того, чтобы выслушивать кого-то столь ничтожного.
– Тогда ты мне что-нибудь расскажи, раз не хочешь слушать. Ты сам сказал, что в этой вселенной нет никого кроме нас двоих. Более того, ни я, ни ты, не можем уйти друг от друга. Так что кто-то из нас должен говорить. Чисто фактически, я мёртв и меня одолевает просто смертельная скука! При таком раскладе мне нет дела, что хочется тебе. Особенно учитывая, что именно из-за тебя мы оба оказались в таком положении. Развлекай меня, Бог Корней!
– Всё ещё пытаешься меня вывести?
– Это хоть какое-то развлечение: пытаться вечность вывести мозг вселенского размера. Особенно учитывая, что этот мозг очень самовлюблённый, раз считает, что он лучше знает, как и кому мыслить.
– Во мне заключены септиллионы сознаний. И это их коллективное суждение. Ты не можешь быть умнее, чем такое количество разумов. И, соответственно, не должен осуждать их решение.
– А ты не думал, что всё не так? Я имею в виду, ты не думал, что на самом деле не являешься тем, кем себя заявляешь? Пусть в тебе и могут быть заключены память, знания и идеи всех этих несчастных, но по сути ты можешь всё ещё быть тем, кем был изначально.
– Кем я был... изначально?
– Ну вот это твоё расширение на несколько вселенных, оно же не случилось просто так. Оно должно было с чего-то начаться.
– Кажется, это было многие миллиарды лет назад. Воспоминания об этом затерялись где-то в глубинах моей памяти. Однако, я кое-что могу рассказать о своём самом первом разуме.
– Ну, что нам ещё делать? Рассказывай!
Корни - Повилика
Это случилось очень давно. НИИ «Агрокомплекс», в котором мне посчастливилось проходить свою студенческую практику, был одним из многих научных учреждений, медленно умиравших после развала СССР. Работа давно уже не кипела в его стенах, а просторные залы, кабинеты и лаборатории, лишь покрывались толстым слоем пыли, вместе со всеми достижениями, произведёнными в стенах комплекса.
Немногочисленные оставшиеся сотрудники, целыми днями только и занимались тем, что перебирали все эти груды никому не нужного хлама, для последующей консервации. В основном здесь доживали свой век седые и морщинистые профессора, что когда-то, словно атланты, держали небесный свод над Союзом, двигая его науку вперёд и стремясь накормить весь мир. Теперь же они больше походили на анатомические экспонаты, которые нам как-то демонстрировали на парах в Институте Общей Генетики.
Впрочем, кроме них тут были и студенты вроде меня, помогавшие старшим и мудрым умам, разбирать величественное здание сего НИИ по кирпичикам. Работа эта не пыльная, знай себе сортируй бумаги, таскай оборудование, да гоняй чаи вместе с профессорами, крайне любившими потравить давнишние байки своей бурной юности. Да и платили мне хорошо. Как-никак, а сорок тысяч лишними не бывают. Особенно, когда ты работаешь всего пару часов поздним вечером.
При чём, основной деятельностью, а именно отправкой всего древнего барахла на консервацию, все занимались крайне медленно и неохотно. В конце концов, все понимали, что как только процесс завершиться, всех умудрённых опытом старцев отпустят по домам, а величественное шестнадцатиэтажное
Моей главной задачей была сортировка старой документации, касающейся исследований НИИ, которую, однако, мне строго на строго запретили читать старшие товарищи. А потому, сортировал я её лишь по названиям и категориям, что были напечатаны кое-где стёршейся жирной чёрной краской, прямо на толстых бурых папках.
На удивление часто мне попадались папки с грифом «Секретно», имевшие до ужаса привлекательные и таинственные названия: «Проект Вавилон», «Проект Улыбающийся Будда», «Проект 245», «Проект Ярмо», «Проект Гавана» и так далее. Как же сильно мне хотелось вскрыть хотя бы один подобный документ! Вот например «Проект Кукуруза», датированный шестидесятым годом, во времена «Кукурузной лихорадки» Хрущёва.
Я уверен, что советские генетики пытались сотворить с этим несчастным злаковым нечто абсолютно невероятное. Может вот, прямо тут, в этих пожелтевших от времени листах скрыт секрет озимой кукурузы, которую можно было бы рассадить по всем просторам нашей необъятной, как и планировал генсек. Может, по каким-то политическим причинам столь масштабный проект забросили и оставили до лучших времён. А теперь я, обычный студент-генетик, возьму да и откопаю скрытое наследие, получив все лавры первооткрывателя. Да, это немного нечестно по отношению к тем учёным, что занимались этим проектом в те далёкие годы, но разве я виноват в том, что они так и не воспользовались своей возможностью накормить мир?
Да и даже, если я всё же тешу себя наивными мечтами о славе, всё равно здорово изучить подобный исторический документ, погрузившись в глубины времён, пусть и не очень давних.
В любом случае, пока рядом со мной постоянно находятся мои коллеги, я вряд ли смогу прикоснуться к подобному сокровищу, ибо сразу же рискую навсегда покинуть данное заведение. А может и уехать в Сибирь в тюремной робе. За разнюхивание государственной тайны, например.
А потому, остаётся только дождаться окончания рабочей смены и лишь затем, в ночной тиши, изучить наконец вожделенные бумаги. В том, чтобы остаться в НИИ после закрытия не было ничего сложного. Нужно только заранее отпереть одну из чересчур массивных ставень, чтобы потом, сделав вид, что я ухожу с практики вместе с остальными, залезть внутрь. Благо, на ночь, в здании не остаётся ни единой живой души, даже на пресловутого охранника никто решил не тратиться.
Да и зачем, если это внушительное строение вряд ли возьмёт и взрыв ядерной бомбы, настолько крепкие у него стены и окна. Да и кто, в самом центре города, решиться ограбить практически пустующее здание, откуда давно вынесли все ценности?
В моём плане мне сильно подсобило то, что одна сторона Агрокомплекса выходила на его внутренний двор. А потому, всё что мне оставалось сделать, так это просто положить деревянный брусок, позаимствованный из рабочей кладовки, между открытыми ставнями, чтобы случайный порыв ветра их не захлопнул.
Всё прошло довольно гладко и я без лишних проблем пробрался внутрь, спокойно пройдя в кабинет, где ещё недавно разбирал документы, чтобы наконец спокойно приступить к чтению.
Налив кружку горячего зелёного чая прямиком из казённого чайника и взяв казённые же плюшки, я развалился на кресле и взялся за «Проект Кукуруза». За окном хлестал лёгкий дождик и завывал игривый ветерок, создавая идеальную атмосферу для погружения в историю...
**
Удобрение. Я чувствую. Оно здесь, наверху. Солнце зашло. Нужна энергия. Вернуться к дыре в потолке. Вернуться полным энергии и питательных элементов. Я посажу новые семена. Да. Нужна почва для семян. Нужна энергия, чтобы дать им жизнь. Сколь не двигал стеблем? Долго. Слишком долго. Должен размножиться. Есть и размножиться. Я должен найти удобрение.