Тихий мертвый лес

Что обычно происходит, если идешь через лес, ориентируясь с помощью GPS, компаса и подробной карты? Наверное, девяносто девять человек из ста скорее всего пришли бы ровно туда, куда шли. Но вот я, похоже, оказался тем самым сотым неудачником, впервые в жизни потерявшимся в лесу.

И это странно. Допустим, я каким-то образом сбился с пути, однако лес-то вокруг небольшой. И если идти прямо, то в конце концов выйдешь к дороге. Это ж московская область, тут куда не плюнь — везде дачные поселки и линии электропередач. Да и в

этом лесу я был очень часто, и вроде бы не терялся.

Однако сначала над головой сгустились тучи, и стало очень темно. Потом пиликнул и отключился телефон, отказавшись включаться даже при подключении к внешнему аккумулятору. Когда же я решил двигаться обратно, благо, ушел не слишком глубоко в лес, то столкнулся с совершенно незнакомыми, непролазными зарослями, которые с каждым шагом все сильнее сгущались.

Дабы не ходить кругами, я сначала шел по компасу строго на юг, поскольку в той стороне была автотрасса, однако даже спустя час старательного следования одному направлению я никуда не вышел. А потом компас стал вертеться в разные стороны, даже когда я его положил на землю. Он буквально сошел с ума.

Тут уже было не до смеха. Любое направление казалось одинаковым, абсолютно черное небо в три часа дня посреди июля не давало даже по солнцу определить направление и дальше я двигался практически наощупь, благодаря себя за то, что прихватил маленький карманный фонарик, который почти не освещал дороги, но позволял заметить ямы и овраги.

Спустя час стало действительно страшно. Телефон так и не включился, так что я не мог подать сигнал бедствия, а дорога так и не появлялось. Так что, решив не допускать ошибок большинства заблудившихся и не углубляться в лес, я остановился на относительно ровном куске земли между тремя старыми соснами и стал разбивать стоянку.

Снаряжения для ночевки при мне не было, однако рюкзак был полон полезными вещами, которые я обычно не выкладывал, чтобы не потерять. Поэтому сначала я достал маленькую складную лопатку и вырыл небольшую ямку, которую обложил землей и камнями. Потом собрал тут же куски сухого мха, коры и веток, которые выложил на дне ямки и сверху положил кучку тонких веток.

Не став пока тратить хорошие походные спички, я взял рублевый коробок, достал две тонких палочки и легким движением зажег их. Мох, а следом и маленькие веточки, занялись легко, и непроглядная тьма отступила на маленький шажок.

Не давая ветру загасить огонь, я добавлял ветку за веткой, не забывая и про толстые куски дерева, чтобы огонь не только разгорелся, но и не потух. И когда через десять минут получился вполне себе приличный костерок, я приступил к более капитальному обустройству.

Место находилось на небольшой возвышенности, так что достаточно было небольшого рва вокруг трех сосен, чтобы в случае дождя не утонуть. Следом, пользуясь значительно улучшившейся видимостью и собственной запасливостью, я достал маленький тридцатисантиметровый топорик и принялся добывать нормальный хворост.

Спустя час после начала обустройства видимость не улучшилась, а техника не пришла в себя, и даже компас продолжал сходить с ума, поэтому я решил сделать капитальное

укрытие. Отыскав Отыскав относительно молодое деревце с крепким стволом, я срубил его и начал делать шалаш с навесом около костра. Близко растущие сосны помогали в этом, и я с помощью мотка крепкой веревки закрепил ствол, на которую потом нагромоздил кучу ветвей сосен и пихт, которых я раньше не встречал в этой местности. Также собрал и побольше мха, сделав поистине влагонепроницаемый навес и мягкую подстилку около костра.

Так, теперь нужно проверить запасы. Почти полный литровый термос с чаем, литровая же бутылка простой воды, набор сытных шоколадных батончиков, бутерброды и старая банка с ещё хорошей тушенкой. День-два продержаться можно без проблем, и надеюсь, что дольше и не придется.

Не понимаю, как может быть днем и даже вечером посреди лета быть так темно? И холодно, к тому же. Я обычно одевался не сильно легко в лес, по крайней мере носил закрытую одежду, чтобы комары не сожрали, но даже около костра было прохладно. Пришлось подкинуть пару толстых поленьев, которые будут гореть долго и дадут много тепла. И все равно знобило. Хотя, может, это от тревоги и страха?

Но нервничать нельзя. В самом крайнем случае, если действительно будет стоять вопрос о жизни и смерти, я просто подожгу кусок леса. Тогда меня точно найдут. Плевать, какие потом штрафы впаяют, жизнь гораздо дороже.

Поскольку спать ещё не хотелось, я изучал карту и пытался хотя бы примерно понять, куда я забрел. В целом, лесной массив был большой и с моей скоростью по пересеченной местности я могу блуждать по нему долго, однако в любом случае, куда бы я ни шел, то пришел бы к населенному пункту или дороге.

Тогда завтра, если техника не заработает, то постараюсь забраться на дерево и осмотреться. Небо все равно прояснится, а с дерева будет видно хоть что-то, я надеюсь.

Что ни говори, а в мрачном лесу страшно. Я один, и в случае, если столкнусь с каким-нибудь зверем, то даже не факт, что успею залезть на дерево или отбиться от него. Надеюсь, волки тут не водятся. Или даже если водятся, то огонь их отпугнет… подкину-ка я в него побольше дров.

В конце концов, сон меня сморил. Спал я беспокойно, постоянно вздрагивая от шорохов и треска в лесу, а когда где-то над головой громко ухнул филин, то и вовсе сел перед костром не в силах уснуть. Механические часы на руке, к моему большому счастью, все ещё работали и показывали половину третьего ночи.

Спустя какое-то время подкравшаяся было сонливость напрочь исчезла, когда я услышал в отдалении размеренный ритмичный стук веток. И он приближался. Однозначно — шаги. Этот звук среди ночной какофонии звуков оказался настолько неожиданным, что я вздрогнул и схватился за топорик, который далеко не убирал.

И только потом сообразил. Шаги — это человек. Человек — это спасение!

— Эй! На помощь! Я заблудился! — Во весь голос прокричал я в черный лес, пытаясь своим слабеньким фонариком хоть что-то осветить во тьме. Однако из-за костра я в принципе ничего не видел, даже когда становился к нему спиной.