Тихий омут
Шрифт:
– Телефон среди личных вещей имелся. Вы можете его посмотреть среди изъятых вещей.
Мобильный телефон оказался телефоном водителя. Слуцкая его не признала. Я взял распечатку звонков с этого телефона, но звонка на телефон Бориса Семёнова не значилось, а также не имелось звонков в вечер его убийства. Последний звонок сделан с работы, Серов звонил своей жене.
Я выяснил,
Кому же так сильно помешали рядовой автослесарь и автомеханик? Если на дороге произошло убийство, это предстояло выяснить.
Жена Ивана Ивановича существенного ничего не прояснила, кроме одного: он увлекался рыбалкой, причём, с её слов, на рыбалку он ездил и с Борисом Семёновым.
У меня появилась тонкая ниточка, связывающая этих двух разных людей. Но она выглядела такой тонкой, что я боялся, она вот-вот оборвётся.
– Где он рыбачил?
– Я не знаю. В рыбалке я ничего не понимаю, кроме того, что он приносил рыбу, а мне приходилось её чистить.
– Какую рыбу он приносил?
– Всякую. Иногда принесёт мало, иногда много, иногда ничего не принесёт. Я знаю, что он занимался ловом, который чиновники называют браконьерским. Ловил он не удочкой, а рыболовными сетями, приносил частенько и сёмгу, и икру. Рыбы имелось достаточно, чтобы питаться. Продажей и заготовкой запасов мы практически не занимались.
– А с Борисом Семёновым он часто рыбачил?
– Частенько. Он не любил менять напарников. Напарники имелись постоянные.
– А надолго они уезжали?
– Всё зависело от работы. Иногда они ездили и по четыре дня, а иногда рыбачили только один день или ночь.
В местной рыбинспекции пояснили, что Семёнова и Серова знают. Нарушения за ними водились, и приходилось штрафовать, но злостными браконьерами они не числились, занимались ловом рыбы для себя, правда, с нарушением существующих правил, за это их и штрафовали. Таких рыбаков значилось в отчётах очень много.
На следующий день с утра я появился на реке в полной рыбацкой экипировке. По внешнему виду меня можно принять за настоящего рыбака, но в рыбалке я понимал только то, что рыбу достают из воды. Не разматывая удочки, я ходил по берегу, делая вид, что подыскиваю место. Наконец, я увидел рыбаков, перебирающих сети.
– Добрый день!
– Добрый, коли не шутишь. Шёл бы ты мужик в другое место. Здесь на удочку не ловят.
– Я уже везде побывал, ищу Борьку Семёнова. Он меня позвал, а сам видимо не пришёл. А без него я и не знаю, что делать. Вы случайно не знаете его?
– Мы тут всех знаем. А Борис человек обязательный, никогда не обманывает. Только напрасно ты его, мил человек, ожидаешь. Не придёт он.
– Это почему же?
– Убили его, – сказал это человек в зелёном плаще так, как будто людей убивают каждый день и это обычное дело.
– Как это убили?
– Убили, как обычно убивают. Подробностей мы не знаем. Спросите у его невесты. Говорят, он с ней тот вечер провёл.
– Вот это незадача, такой хороший человек! У него ещё друг Иван Серов есть. Они обычно вместе рыбачат.
– А ты что, действительно ничего не знаешь?
– А что надо мне знать?
– Иван Серов тоже погиб, разбился на машине. Ходят слухи, что они что-то увидели, что не для постороннего глаза. Возможно, Бориса за это и убили. А удить иди за тот поворот, – он показал рукой в сторону, где река, примерно в километре от этого места, сворачивала в сторону, а берег виднелся в виде мыса, на котором просматривались фигурки людей.
Мне ничего не оставалось, как последовать их совету. Часа через два я с инспектором маломерного флота разъезжал на катере по реке. Договориться с ним оказалось не сложно. Народ среди рыбаков стал не покладистый. Инспекторы охотно при патрулировании брали на борт сотрудников милиции. Мы подъезжали к лодкам, инспектор проверял документы, а я пытался вытянуть нужную информацию.
Конец ознакомительного фрагмента.