Тихое счастье

Архипова Елена

Анна согласно кивнула, а Ольга зло усмехнулась и задала следующий вопрос:

– Тебе-то перепадало мужниной ласки хоть иногда, или все на сторону уходило?

– И перепадало, и дарил! – улыбнулась грустно Анна и продолжила, удивив своим откровением подругу:

– Перепадало, да не часто. Правда, я и сама уже не хотела ничего с ним, зная о его подвигах на стороне, даже спали мы с ним в последний год хоть и в одной постели, но под разными одеялами, – Анна грустно улыбнулась и кивнула на удивленный взгляд подруги. – И подарки он мне тоже, Оль, дарил. Только не носила я все эти кольца-браслеты,

подаренные им, не могла я все это носить, зная, почему именно они мне были подарены.

– Что, правда, дарил? – изумилась Ольга. – И где же они все сейчас?

– Да где ж им быть-то? В сейфе лежат. Дашка иногда вытаскивает, вон чтоб в бар, как сегодня, сходить, – Анна усмехнулась, кивнув в сторону входной двери, имея в виду ушедшую в ее украшении дочь.

Ольга замерла на миг, а потом, вспомнив серьги и кольцо на девушке, недоверчиво переспросила:

– Так тот гарнитур с сапфирами, выходит, твой?

Анна лишь вздохнула полной грудью и кивнула, подтверждая догадку подруги.

– А я-то еще и удивилась, что такой дорогой подарок кто-то твоей Дарье подарил, а она все хвостом крутит да по барам бегает. М-даа, теперь-то мне понятно все, – задумчиво протянула Ольга. Потом резко выдохнула и неожиданно произнесла:

– Тьфу, кобель! Как был кобелем твой Пашка, так и помер кобелем! Посмотрите на меня, какие я подарки жене дарю! Противно, Ань! Честное слово, противно! Как ты с ним жила-то все эти годы, а? Помер ведь даже твой Пашка в машине перед какой-то гостиницей. Вот зачем он туда приехал, а? Скажи мне, зачем?

– Не знаю, Оль, – улыбнулась Анна одними губами.

– А я тебе скажу, зачем! На потрахушки твой благоверный приехал! Видать, хороша была краля настолько, что он только представил ее раздетой, так сразу сердечко его затасканное и не выдержало! Хорошо хоть на парковке у него сердце остановилось, а не на дороге, в движении. Не приведи господи, сбил бы еще кого-нибудь!

Анна опять только вздохнула тяжело и кивнула, соглашаясь, а Ольга продолжила:

– Знаю, что о мертвых либо хорошо, либо никак, а ничего не могу с собой поделать, Ань! Да, впрочем, ты всегда знала, что не любила я твоего Пашку. Вот как раз за то, что тебя он не ценил, я его и не любила. Все, хватит, Анюта, дома сидеть да балахоны носить! Пора выходить из сумрака, как говорится.

– Оль, ну из какого сумрака? Я ж и раньше по танцулькам не бегала, а сейчас-то уж и подавно! – Анна глянула на подругу. – Кстати, о сумраке. Оль, мне сегодня опять Антонина снилась. Как она тост на нашей свадьбе говорит, а потом, пока мы целуемся, шепчет, стоя у меня за спиной, свою угрозу.

– Слушай, чуть ведь не забыла я тебе про нее рассказать! Умерла Антонина-то. Сегодня вроде девять дней уже у нее, представляешь? – удивила Ольга свою подругу информацией о давней сопернице.

– Вот оно, значит, как, – задумчиво произнесла Анна, – ясно теперь, Оль, почему она мне приснилась. Теперь-то уж Пашка точно будет ее, и теперь уже окончательно.

– Ой, вот пусть они там вместе, в одном котле, и варятся! – бросила Ольга без капли сожаления в голосе. – Сколько они тебе кровушки-то попили да нервов потрепали вместе, а? Молчишь? Правильно, молчи! Не заслужили они твоих добрых слов. А я медик, я в загробную жизнь не верю, так что я

могу говорить все, что я о них думаю. Вот ведь неугомонная баба была.

– Оль, любила она его и отпускать не хотела. Сама же все знаешь. Я же не сразу узнала, что он с ней до армии гулял и жениться на ней обещал. Она ведь ждала его из армии, письма ему писала, а он приехал и бросил ее.

– Ты сейчас еще жалеть тут ее начни! – Ольга стукнула ладонью по столу. – Знаю, как она его ждала, мне потом рассказывали. Это она успокоиться не могла, что не она его бросила, как всех своих мужиков, а он ее! Сколько ж можно-то уже об одном и том же, Анна!

– Ладно, ладно, Оль, не ругайся! Земля ей пухом. Чего уж теперь-то… – Анна вздохнула. – С каждого из нас потом ТАМ взыщется за все наши поступки. Как плохие, так и хорошие.

– Ага, взыщется! – Ольга усмехнулась, но продолжать дискуссию с подругой не стала, переведя тему:

– Ань, слушай, а давай мы тебя в санаторий отправим. Недельки так на три! Чтоб к тебе дУхи бывших любовниц твоего мужа больше не приходили по ночам. Вот на родное до боли Черное море и отправим тебя! Я с Савелием поговорю, он тебе, как вдове заслуженного полицейского, в военный санаторий путевочку достанет недельки так этак на три. Не бесплатно, конечно, но по цене как для военных и их семей.

– Оля, у меня нет таких денег! – ахнула Анна.

– Не кипишуй, подруга! Знаю я, что ты на свою немаленькую пенсию по потере кормильца деток своих кормишь. Все знаю и помню. Там те путевки военнослужащим и членам их семей за не самые великие деньги продаются, не пугайся раньше времени! Опять же, у тебя юбилей на носу, надо же нам с Беркутовым что-то тебе дарить, верно? Вот мы тебе и подарим такую путевку. А ты как Пашку вылечишь, так и отправляйся. Там как раз будет бархатный сезон. Не жарко, море теплое. Красота! И отдохнешь, и здоровье поправишь, а Бог даст, и встретишь какого-нибудь холостого-одинокого. И имей в виду, подруга, меньше, чем на три недели, в санаторий ехать смысла нет! Это ж не просто на курорт, где «все включено» лететь. Это ж, считай, медицинское учреждение.

– Три недели? – ахнула Анна. – Оля, я не могу так надолго уехать, бросив своих. Не могу!

– Почему это не можешь, интересно мне знать? Очень даже можешь, Аня, и не спорь со мной сейчас! Даже Пашка ваш уже сам и в школу, и из школы ходит. А уж про детей твоих и говорить нечего! Взрослые и давно уже самостоятельные они у тебя. Уж как-нибудь сами, без тебя, они разберутся, с какой стороны к стиральной машине подходить. Все! Не спорь со мной! Вот прям сейчас Савелию и позвоню! Пусть там не просто так на свои поплавки пялится, а между делом и вопросы решает.

Ольга, не слушая больше возражений подруги, нажала на телефоне контакт под именем «Третий муж» и тут же поставила на громкую связь. В кухне раздался сигнал вызова, и тут же зарокотал голос Савелия:

– Да, рыбка моя!

Анна улыбнулась, услышав это обращение. Очень уж символично получалось, если учесть, что Савелий был сейчас на рыбалке.

– Савелушка, муж мой любимый, – начала Ольга ласковым голосом. В трубке послышалось странное шуршание, сопровождаемое молчанием, видно, любимый муж посмотрел на телефон, засомневавшись в том, кто именно ему звонит.