Тихоня с искорками в глазах
Шрифт:
Когда она додумалась до этой мысли, ей стало так невыносимо больно, что она чуть не заорала на весь дом от тоски и отчаяния. А потом накатила злость. Она, словно воочию представляла себе, как Энгор небрежно, в присутствии Рэннета, швыряет браслет в ящик стола. «Он даже не удосужился спрятать браслет в сейф! – с горечью думала она. – Швырнул в ящик, словно какую-то безделушку. Небось свой фамильный перстень с печатью он хранит за тремя замками!», - и до того ей стало жалко этот брачный никому не нужный браслет, который остался одиноко лежать в ящике стола, что Элида прямо среди ночи отправилась порталом в дом мужа.
Здесь ничего не изменилось
– Ах ты хитрый лгун! – весело и беззлобно закричала она, и такая радость наполнила ее сердце, что все страхи мгновенно испарились. – Дом! – повелительно обратилась она. – Лорд Энгор где-нибудь в доме оставлял свой брачный браслет?
– Нет, - тихо прошелестело в ответ.
– Ты не знаешь, где браслет герцога Лоута?
– Он носит его на руке, прикрывая рубашкой, - донеслось в ответ. – Он говорит, что это напоминание о том, что нельзя давать себе обет ни в чем, что жизнь может заставить нарушить любую клятву. – От этих слов Элида нахмурилась, ей стало неприятно, и хорошее настроение от мысли, что Лоут не бросал браслет в ящике стола, стала гаснуть.
– А ты не знаешь, о каком обете идет речь? – на всякий случай спросила она, не надеясь на ответ.
– Лорд Лоут много раз давал громогласное обещание, что никогда не женится, - тихо прозвучало в ответ. И снова настроение Элиды взлетело до небес. Стало весело и смешно. На Рэннета она совсем не сердилась, она понимала, почему он ее обманул, понимала, что боялся и беспокоился о ней. Вот только теперь все изменилось, то, что Лоут взял с собой браслет, снова вернуло ее к мысли отправиться в эту крепость. Она сгоряча хотела немедленно попробовать переместится к мужу, но здравый смысл не дал ей сделать подобную глупость, появиться в крепости без еды, без припасов, чтоб стать «лишним ртом», отнимающих у мужчин еду и воду – нет такую глупость она не собиралась совершать. А вот поговорить с Рэннетом, постараться убедить его помочь ей – это, пожалуй, следовало сделать. Элида стала раздумывать над содержанием письма, которое она собиралась отправить Рэннету, как тут откуда не возьмись, он сам явился собственной персоной. Они замерев смотрели друг на друга и тут Элида заметила в его руке нечто очень знакомое. Она быстро шагнула к мужчине.
– Лорд Рэннет, а что это у вас в руке? – удивленно спросила она, поняв, что он держит брачный браслет, точную копию такого же, что был у нее на руке.
– Э-э-э-э, - наверно, впервые в жизни не нашелся Рэннет и даже немного покраснел.
– Брачный браслет Лоута, - подсказала ему Элида. Он кивнул головой. – Вы все врёте! – торжествующе сказала она. – Энгор взял браслет с собой, а это… копия? – с некоторым сомнением произнесла она. Рэннет досадливо кивнул.
– Его слишком долго делали, - чуть виноватым голосом сказал он. – Но, Элида! – он строго повысил голос, - То, что браслет у Лоута ничего не меняет…
– Меняет! – перебила она его. – Это меняет все. Я отправлюсь с Энгору хоть с вашей помощью, хоть без вашей помощи, - она с угрозой посмотрела на Рэннета и спросила, понимая, что его помощь ей все-таки необходима. – Вы мне поможете? – мужчина грустно посмотрел на Элиду и четко, и ясно ответил:
–
– Нет?! – она поразилась, потому что в глубине души было твердо уверена, что она может на него рассчитывать.
– Нет, Элида, - как можно мягче сказал Рэннет. – Мало того, я сделаю все возможное, чтобы помешать вашей затее. Не хочу сказать, что вы глупы или легкомысленны, но все ваше поведение меня убеждает именно в этом. Вы, словно ребенок, вбивший себе в голову какую-то глупость и из упрямства, добивающийся желаемого…
– Вы считаете, что спасти Энгора и всех людей, что рядом с ним это глупость?
– Если бы и вправду могли их спасти, то я первый попросил бы вас о помощи, а так нет. И их вы не спасете и сами погибнете. Но одно дело смерть воинов, которые дали присягу и осознанно сделали свой выбор, то совсем другое дело ваша смерть. Этого я не смогу себе просить, и я не допущу, чтобы вы так поступили. – Он что-то еще говорил, но Элида его не слушала. Упрямо сжав губы, она обдумывала как ей поступить, поскольку отказываться от своего плана она не собиралась.
– Я поеду к королеве и брошусь ей в ноги с просьбой разрешить мне последовать за мужем, - придумав, наконец, решение, сказала она.
– Вас не допустят к королеве, - так же упрямо сжал губы Рэннет.
– Я обращусь к моей подруге по пансиону принцессе Дейзи.
– Только не трогайте Дейзи! – вдруг разозлился Рэннет. – Поверьте ей сейчас и без вас не сладко.
– А что случилось? – сразу же забеспокоилась Элида. – Что с ней?
– А вы не знаете? Принцесса Дейзи выходит замуж. – Что-то в тоне Рэннета было такое, что Элида заподозрила, что он не верит, что это замужество не принесет Дейзи счастья.
– Лорд Рэннет, - жалобно попросила Элида. – Пожалуйста, скажите мне, что не так с этой свадьбой? – Он несколько секунд смотрел на нее, явно раздумывая говорить или нет, но потом решив, что она все равно все узнает, нехотя начал:
– Элида, а вы не удивлены, что принцесса находилась в том же пансионе, что и вы? Пусть род вашего отца и был знатен, но все же не настолько, чтобы сравнится с принцами и принцессами королевской крови.
– Но ведь она говорила, - начала Элида и сразу же поняла, что она понятия не имеет каким образом Дейзи оказалась в этом пансионе, и еще она поняла, что Рэннет прав. Так не должно было быть. – Ну и почему она оказалась в нашем пансионе? – не удержалась она от вопроса.
– Элида, если я отвечу на ваш вопрос, то совершу преступление против моего короля, поэтому, как вы понимаете, я не собираюсь этого делать. Но если вы не сочтете за труд немного поднапрячь свою память, немного подключите здравый смысл и человеческую мудрость, то вы сами сможете обо всем догадаться. И я, разумеется, никоим образом не буду мешать вам делать соответствующие выводы. – Элида едва не открыла рот, слушая заумную, витиеватую тираду Рэннета, однако главный смысл его слов она уловила. Он предлагал ей самой обо всем догадаться. Она отошла к окну и попыталась вспомнить все, что ей известно о Дейзи… Стоп! – Элида хлопнула себя ладонью по лбу и сразу же вспомнила печальную историю этого жеста в собственном саду, вспомнила бровь, разбитую своей же собственной рукой, и она, мысленно, пообещала себе избавиться от этой вредной, грубой, неаристократичной и очень болезненной привычки, которая неизвестно как, к ней приклеилась. Она машинально потерла лоб, снова отметив, что и так поступать не следует, и только потом повернулась в Рэннету торжественно заявив: