Тихоокеанский шторм
Шрифт:
Вывод прост - наша страна находится под покровительством Богов, нация Ямато пользуется их особым благоволением. Если же когда-нибудь возникнет сходная ситуация - надо идти вперед, не колеблясь и не испытывая сомнения. И если у Империи будет хотя бы один шанс на победу - даже если это будет один шанс из миллиона - Боги не оставят нас своей милостью, главное - нам самим не дрогнуть'.
Генерал всегда вспоминал эти слова отца, когда в его душу заползал червь сомнения. Но, сейчас проклятое сомнение не желало униматься, снова и снова подбрасывая ему пищу для размышлений, подтачивающих несгибаемую волю самурая. Вспоминалось лето и осень 1941 года, когда Россия рушилась под ударами Вермахта. Вспоминались победные
Дальше все было хуже - и если Япония держалась, то ее европейский союзник больше всего напоминал тунца, разделываемого умелым поваром на суши.
– Неужели Боги посмеялись над нами, даровав нам победу над Россией - тогда, в 1905 году?
– подумал Тодзио. Ведь обратной стороной этой победы стало то, что мы окончательно потеряли возможность быть хризантемой, цветущей в саду - теперь у нас не было другого пути, кроме пути тигра, должного охотиться - и охотиться успешно, в противном случае он будет убит охотником или умрет с голоду.
Генерал не раз пытался отогнать от себя эту мысль - но она возвращалась. Загадочная северная страна представлялась ему Драконом-Фениксом - средоточием силы, мудрости и ярости - сгорающим в огне войн и революций и возвращающимся возрожденным, чтобы свершить месть своим врагам. Пример немцев был у него перед глазами - их путь, от великих побед, от безусловного доминирования в Европе, до позорной капитуляции перед торжествующим врагом, занял неполных два года.
– Нет, Боги испытывают нас, нашу силу духа и решимость победить - решил для себя генерал, немалым усилием воли отогнав недостойные самурая сомнения в конечной победе - и начал искать пути к победе.
Реальных путей было два - драться так, чтобы победа обошлась врагам намного дороже компромисса, благоприятного для Империи, или же, дождаться конфликта между Россией и Америкой, вполне вероятного из-за раздела европейской добычи.
При реализации любого из этих вариантов требовалось собрать все силы для продолжения войны - со всей мыслимой решимостью.
А вот с этим дела обстояли плохо - признался себе генерал. Для него не было секретом то, что высшее руководство Флота, за редчайшими исключениями, всегда стояло за мир с СССР. Но, проклятый всеми демонами Номонханский инцидент изменил ситуацию и в высшем руководстве Армии - уже в 1941 году один из руководителей 'группы контроля', в которую входил и сам Тодзио, маршал Сугияма, выступил за южный вариант; мало этого, один из руководителей Квантунской Армии, генерал Анами, пользующийся огромным авторитетом в Армии, выступил за нейтралитет с СССР, и, против провоцирования новых инцидентов на маньчжуро-советской границе (соответствует РеИ В.Т.). Но, после побед Красной Армии в Европе возможность компромисса с СССР путем уступок со стороны Империи стал считать допустимым даже генерал Умэдзу, один из самых влиятельных членов и 'группы контроля', и 'квантунской группы' - ранее непреклонный сторонник войны с Россией (соответствует РеИ В.Т.).
Что творилось в придворных кругах - об этом генералу не хотелось и думать, но приходилось просчитывать и это. Одним из результатов побед русской армии в Европе стало Высочайшее повеление: 'Всеми мерами достичь целей войны в Великой Восточной Азии; по-прежнему стараться не раздражать Советскую Россию' (соответствует РеИ В.Т.), каковое пришлось неукоснительно выполнять, издав соответствующий приказ по Армии (соответствует РеИ, с той разницей, что в РеИ и повеление Тэнно, и соответствующие приказы по Армии и Флоту были отданы летом 1944 года - в АИ МВ это произошло в конце 1943 года
'1. Разрешение на проход советских судов через пролив Цугару.
2. Заключение соглашения о торговле между Японией, Маньчжоу-ди-Го и Советским Союзом.
3. Расширение советского влияния в Китае и других районах 'сферы совместного процветания'.
4. Демилитаризация советско-маньчжурской границы.
5. Признание советской сферы интересов в Маньчжурии.
6. Отказ Японии от договора о рыболовстве.
7. Уступка Южного Сахалина.
8. Уступка Курильских островов.
9. Отмена Антикоминтерновского пакта.
10. Отмена Тройственного пакта (Японии, Германии и Италии)' (соответствует РеИ; в РеИ этот перечень уступок разработан осенью 1944 года - в АИ МВ же этот документ составлен в конце 1943 года В.Т.).
– Это можно было сформулировать и короче - зло подумал Хидэки Тодзио - фактически мы отказываемся от значительной части плодов побед в Русско-японской войне и маньчжурском инциденте - и, более того, готовы поделиться с русскими плодами 'сферы совместного процветания', позабыв о том, что все эти плоды побед Империи щедро политы драгоценной кровью воинов Ямато. И все это творится тогда, когда русские даже не обнажили меч - но те, кого я затрудняюсь назвать самураями, поскольку не может быть самураем слабый духом, и вряд ли можно назвать верными слугами Тэнно - уже готовы признать Империю побежденной, ибо только поверженный более сильным врагом может униженно отказываться от плодов прошлых побед, позорно выторговывая свою ничтожную жизнь.
– Тогда у меня возникает два вопроса - с устрашившей его самого ледяной отстраненностью от всего земного подумал самурай Тодзио Хидэки - насколько далеко могут зайти эти недостойные? И не состоит ли долг верного слуги Божественного Императора в том, чтобы остановить их - любой ценой, не считаясь с последствиями?
Для Хидэки Тодзио это был тяжелый выбор - предстояло рисковать не просто своей жизнью, но лишиться чести, в том случае, если он все-таки заблуждается..
Генерал колебался - предстояло выбирать между предательством того, чему он служил всю жизнь, того, чему служили его славные предки: величием Империи Ямато и могуществом клана Тесю; с другой стороны, в том случае, если он все же заблуждался, его упорство в достижении ранее поставленных целей могло обернуться полным крахом Империи..
Подсказкой ему стал старый принцип самураев 'Если не знаешь, что делать - делай шаг вперед'.
Тодзио решился.
– Пусть мне придется заплатить за свой выбор жизнью - подумал старый самурай - но никто не сможет сказать, что я отступил от своих принципов, предав дело, которому служил всю жизнь. Следует идти до конца - и надеяться на милость Богов.
Сделав моральный выбор, Хидэки Тодзио перешел к размышлениям практического свойства - надо было решить, кто из высшего военного руководства Империи может стать его соратником на избранном пути.
Он не подвергал сомнению высочайший воинский дух генерала Анами - но, Корэтика-сама был сколь преданным Тэнно самураем, столь и упрямым человеком. Представить себе, что он пойдет против недвусмысленно выраженной воли Императора, было невозможно - для него безупречное служение Тэнно было смыслом жизни.
Сходный расклад был и с генералом Умэдзу - Есидзиро-сама был истинным самураем, готовым до конца сражаться с любым врагом Империи, но нарушить Высочайшее повеление для него было немыслимо.