Тихушник и Fantomas
Шрифт:
Шорин, глядя на свои ручные часы, заторопился:
– Ответил бы на твой вопрос, но нет времени. А так, пожалуй, соглашусь, боевому генералу, прошедшему ни одну войну, подчиняться какому-то кучеру из либеральной конюшни - лучше застрелиться, чем потерять свою офицерскую честь. Борис Витальевич, извини, мне пора, - вставая.
– Доеду до службы, доложу генералу, ждёт нашего ответа, и сразу домой, к семье. Завидую тебе, ты свободный человек. Вот отправят меня в отставку, заменю тебя собой! С генералом мы друзья, по блату оформит мне пенсионный аккорд! – пытаясь шутить.
Ефимов не ответил на его шутку. Понимая, что разговор с куратором окончен, встал и пошел на выход, Шорин последовал за ним. На прощание пожали друг другу руки. Шорин, закрыв за агентом дверь, прошёл на кухню. Из настенных часов с вмонтированной в неё видеокамерой вынул сим-карту.
– Сам посмотрит, передавать разговор с агентом на словах - время тратить, - подумал о генерале Мазикове.
–
– вспомнив оппозиционного политика.
– До конца своей жизни будет держать камень за пазухой. Отняли у него не только бизнес, но и отправили на несколько лет в тюрьму. В России нет ничего постоянного, особенно людей во власти. Либералы поставят своего человека на должность главного чекиста и всем, таким, как я, и «генералам Мазиковым» место на скамье подсудимых. Из архивов подымут все оперативные дела, и мой агент Ефимов будет первым в их списке. Даже страшно об этом думать, - с этими мыслями он покинул квартиру.
Глава 3
Семёнов обещал полковнику Ермакову переговорить с водителем покойного прокурора Шувалова. Водители про своих шефов знают многое, если не всё. На их глазах происходят житейские и служебные разговоры. Для встречи с соседом сходил в магазин и купил две полторашки пива, поставил их в холодильник. Дождавшись вечера, взял пакет с мусором, спустился до квартиры соседа, нажал на дверной звонок. Открыл дверь хозяин. Семёнов не успел сказать слово, как Николай его поприветствовал:
– Сосед, здорово. Проходи.
– Иду мусор выбрасывать, а то он рыбой пахнет, жена ругается. Говорит, надоел ты со своей рыбалкой. Как кушать жареных карасей, так ей в удовольствие, а как чистить рыбу, так сразу я! Я, что к тебе зашёл, товарищ обещался приехать пиво попить, так у него какие-то дела навалились, - обманывая Николая, бегло проговорил Семёнов.
– Две полторашки купил, одному пить скучно. Жену отвёз на дачу, отдохну без её ворчания. Не переносит запаха рыбы, а для меня копчёный карась – «Шанель номер пять» отдыхает!
– назвав марку французских духов.
– У тебя как со временем, планов на вечер нет?
– Свободен. Я сейчас как бы в резерве. Наверно уже слышал, моего шефа убили. Жду нового босса, хотя надежды нет, что возьмёт к себе водителем. У него есть свой проверенный водила!
– Тогда побегу, вынесу мусор и приходи… Жду!
Решили пить пиво на балконе. Хозяин на столе расстелил газету, положив на неё пакет с копчёными карасями. Разлил пиво в стеклянные кружки с изображением краба. Взяв кружку, посмотрел через неё на солнце, закрыв один глаз:
– Эх, лепота! – довольным голосом проговорил Семёнов. – Пиво «Куршавель» на моей малой родине разливают. Местный предприниматель организовал производство! Ему честь и хвала! Так, первый тост пьём за товарища Сталина! – произнес торжественно, выгнув грудь. – Вождь всех народов, выиграл войну, а то бы мы с тобой сейчас где-нибудь на сибирских рудниках под присмотром гестаповцев камни носили с одного места на другое, - и с затягом стал пить пиво. Сосед последовал его примеру.
– Александр, пиво, видать, свежее.
– Николай вытер рукой губы.
– Попробую твоего карася копчёного, - взял из пакета рыбу и стал её чистить. – Запах вкусный, на чём коптишь, на яблоне или на вишне?
Семёнов тоже взял карася:
– Копчу рыбу на портянках Чапаева, так жена говорит, - пошутил.
– Она дыма не переносит. А я в прошлой жизни, видать, был чукчей, тянет к костру. На костре уха в сто раз вкуснее, чем приготовленная на газовой плите. А картошка, запечённая в углях, да с деревенским молочком – песня! – ведя пустой разговор, чтобы подойти к главному - расспросить соседа о бывшем его боссе. Мысленно рассуждая, как поступить. Выжду время, когда он расслабится, а то заподозрит, проявляю ненужное любопытство. Мою оперскую биографию он знает. Был случай, когда я ему помог не распрощаться с водительскими правами, он, находясь подшофе, совершил ДТП. Для водителя, у которого профессия является основной, то же самое, что лишиться рук и ног. Сказать, что сосед обязан ему по гроб жизни… Так это было давно, а добро у людей быстро забывается, вот зло никогда.
Выпили ещё по кружке:
– Хорошо пошло.
– Семёнов довольно отхлебнул из кружки. – После пива угощу тебя домашним
– Если что, на посошок! Мне завтра идти в следственный комитет, опять допрашивать будут. Не знаю, что и говорить, всё уж рассказал.
Семёнов обрадовался, что сосед сам вызвался на нужный ему разговор:
– Ты следователю посоветуй, пусть лучше с прокурорской женой побеседует! Бабы, они про своих мужиков знают больше, чем они сами. Взять, к примеру, мою жену, в воскресенье с дачи её привезу, зайдет в квартиру, как Баба Яга, понюхает воздух и скажет: «Опять в квартиру приводил гостей - выкладывай!». Бабы - они Шерлоки Холмсы в юбке! А твой бывший шеф был человеком неплохим! Я до него знавал многих прокуроров, и все падкие до денег. Вот им место было в тюрьме! Помню, прислали к нам в область варяга. Решил он начать свою службу с ремонта здания прокуратуры, привести его, так сказать, в надлежащий вид. Здание строилось ещё во времена Хрущева, - назвав советского партийного деятеля шестидесятых годов прошлого века. – На ремонт здания из бюджета выделили денег, но, как обычно, их не хватает, надо что-то и себе в карман положить. Прокурор, сделав морду тяпкой, объехал местных директоров заводов и потребовал ему помочь деньгами. И подрядчик нашёлся быстро, у заместителя прокурора зять армянин, а у него своя строительная организация, «все, что плохо лежит, не проходите мимо». Наверное, догадываешься, сколько денег они положили в свой карман. В итоге прокурор за городом выстроил себе трехэтажный особняк с колоннами, а подрядчик въехал в новую квартиру. Даже ФСБ не посмела провести проверку по завышенным ценам на строительные материалы и стоимость работ. Это только твой шеф слыл у горожан святым человеком! Интересно, кому он перешёл дорогу? – легко задал вопрос, как будто он не сильно интересуется убийством прокурора.
Николай с затягом выпил пиво до дна:
– Святой, говоришь! – выдохнул слова недовольным голосом. – Если и есть святые работники в прокуратуре, то только мы, водители!
– хлопнув рукой по карману брюк. – Не слышно звона монет. Следователь на меня напирает, чтобы я рассказал про тёмные дела прокурора. Такой настырный паренёк попался, видать, еще не получал по шапке! Выслуживается перед начальством, как найдет убийцу, получит очередное звание и путевку в Гагры! Мечтатель! А я не дурак выкладывать про денежные дела шефа. Если они с начальником ФСБ Мазиковым были друзьями не разлей вода! В бане каждые выходные парились, еще заместитель генерала в их компании. Люди высокого полёта!
Семёнов, продолжая играть роль консультанта соседа:
– Ты сам-то не замешан в прокурорских делах? Могу дать профессиональный совет. Вдруг опера при обыске у прокурора найдут записи разговоров с чекистами и на ней твой голос. Скажу, как практик, пойдёшь паровозом по статье за укрывательство преступления вместе с ними. По нынешним временам борьба с коррупцией жёстко ведётся. Был бы человек, а статья найдется!
Николай, махнув в сторону рукой:
– Чёрт его знает, много чего слышал. Едешь в машине с прокурором, а ему кто-нибудь позвонит, он что, должен ответить «не могу говорить, рядом водитель»? Мне он доверял. Да я не интересовался его делами, меньше знаешь, лучше спишь. Валя, его жена, вот она за своим языком не следит. Баба она и есть баба! Покойный с ней жил на ножах, как он её терпел, не могу понять! – подняв плечи. Для неё сейчас главный вопрос - возвратить семейные деньги, муж отдал их одному банкиру. Банкир - друг Мазикова. Шеф передал генералу крупную сумму денег, а тот уже их банкиру. «Большими деньгами ворочает» - так они о нём отзывались. Банкир во времена дележа советского имущества жил в нашем городе. Он был главным в синагоге. У евреев, кажется, батюшка зовётся раввином! Однажды слышал, как Валя разговаривала на повышенных тонах с мужем. Это когда началась война на Украине, и американцы ввели санкции против россиян. Банкир купил генералу и моему шефу по дому в Италии рядом со своим, на каком-то элитном озере. Название его не помню. В общем, их дома накрылись медным тазом, и деньги не вернуть. А Мазиков с раввином знаком ещё с ельцинских времен, когда в стране гуляла приватизация. Мазиков тогда не был генералом, подсуетился к раввину, завёл с ним дружбу! В то время только у евреев и водились большие деньги. У простого «Вани» какие могут быть деньги, если только на выпивку, - назвав именем Ваня русских людей.
– Чекисты, да и вы, милиционеры, дружбу не водили с работягами. Успевали тоже набить потуже свой карман, «подстригая» коммерсантов.
Семёнов, видя, что сосед уводит разговор в сторону, его перебил:
– Город наш по численности населения небольшой, фамилию банкира не знаешь? Знавал одного раввина еще по работе в шестёрке. Приходилось в оперативных целях слушать синагогу днём и ночью. Весёлые были времена! – радостно произнёс, – Младшие братья за копейки скупали от гастронома до танкового завода. Откуда только они деньги брали, мы, опера, догадывались, что помощь шла из-за границы. Технических возможностей у нас в милиции тогда не было, чтобы прижать их к ногтю. Это сейчас ткни пальцем в клавиатуру, и человек, как на ладони! Тут тебе и фото, и компрматериалы. Сиди в кабинете и трубку кури!