Тили-тили-тесто
Шрифт:
Знать бы, как стих называется. Да автора назвать. Да первые строчки продекламировать.
А потом сказать: мол, учил, но забыл. Может, и обошлось бы.
Петров напряг память, стараясь припомнить, на какую хоть тему было стихотворение. Но в голову предательски полезли никчёмные строчки:
«Любовь», «Любить»,«Любимым быть»…Это было единственное стихотворение, которое Петров выучил самостоятельно.
Но Петров не Пушкин. Сам сочинять не умеет. Вот и откопал стихотворение в «Мурзилке». Как же оно называлось? Кажется, «На букву „Л“».
А написала его… Точно! Агния Барто. А что, если?…
Петрова осенила гениальная идея! Он догнал Тарасова.
– Классно ты меня разыграл! – похвалил Петров товарища.
– Ха! – обрадовался тот. – Я уже полкласса в дураках оставил. Я ещё и не то могу…
– А училку по литературе разыграть слабо?! – подзадорил Петров.
– Ольгу Борисовну? А что, есть идея? – заволновался Тарасов.
– Могу поделиться, – сдержанно ответил Петров и стал рассказывать. – Сегодня она обещала вызвать меня к доске. Так вот, когда Ольга Борисовна у меня спросит, что на дом задано, я отвечу: стихотворение Барто «На букву „Л“». Она, конечно, мне не поверит. А ты подтвердишь! А если ещё и весь класс подтвердит… Представляешь, как у неё лицо вытянется?!
– А вдруг она заставит тебя стих рассказывать? Что тогда?
– Ну и прочту. Я его назубок знаю!
– А если литераторша директора позовёт?
– Мы её остановим. Скажем: «Шутка! Первый апрель – никому не верь!»
– Ну ты даёшь! – восхитился Тарасов.
– Что, сдрейфил? – боясь, что Тарасов и впрямь дрейфит, спросил Петров.
– Кто? Я?! – возмутился Тарасов. – А чего мне бояться? Шутка ведь! Пойдём поговорим с ребятами.
– А как же девчонки?
– Девчонок я беру на себя! – заверил тот.
И мальчишки сломя голову побежали к школе.
Ольга Борисовна вошла в класс. Ученики необычно тихо встретили её, чем сильно встревожили.
«Что-то здесь не так!» – открывая журнал и пробегая глазами строчки с фамилиями, решила она. Хитрые улыбки и многозначительные переглядывания убедили учительницу, что ребята что-то задумали.
– Хорошо, – сказала она. – Начнём новую тему. Откройте тетради и запишите название.
По тому, как разочарованно заёрзали за партами пятиклассники, Ольга Борисовна удовлетворённо отметила, что сегодня урок им сорвать не удалось. Она успокоилась и продолжила объяснение.
Успокоился и Петров. Он с облегчением вздохнул и унёсся мечтами в облака, туда, где нет никакой литературы да и других предметов, впрочем, тоже.
Урок подходил к концу. Оставалось минут десять до звонка.
– А
Класс замер. А Петров продолжал витать в облаках, совершенно ничего не видя и не слыша.
– Петров, – назвала учительница.
Петров так и рухнул с облаков на парту.
– Стихотворение выучил?
– Конечно, Ольга Борисовна, – отрапортовал он.
– Иди рассказывай. И дневник с собой прихвати.
Петров встал у доски, приосанился, как народный артист перед публикой, и начал:
– Агния Барто. «На букву „Л“».
– Погоди, Петров, какая буква?! – удивилась Ольга Борисовна.
– «Л», – повторил Петров. – Барто.
– Какая Барто?
– Агния, – уверенно кивнул мальчик.
– Я знаю, что Барто – Агния! – рассердилась Ольга Борисовна. – Позволь узнать, какое стихотворение я просила выучить?
– «На букву „Л“». Агния Барто, – упрямо твердил Петров.
– Не морочь мне голову. Садись – «два»!
Тихо веселившийся до этого класс вдруг загудел потревоженным ульем:
– За что?!
– Это несправедливо!
– Вы сами задали!
Только отличница Иванова не возмущалась. Она пыталась приструнить не в меру разошедшуюся Сидорову.
Ольга Борисовна посмотрела на класс. Потом лукаво сказала:
– Ну хорошо. «На букву „Л“» так «На букву „Л“». Читай, Петров.
Петров снова принял позу артиста и начал. Постепенно он всё больше и больше воодушевлялся. Видимо, вспомнил, как был влюблён в Сидорову. Даже глаза засияли.
Когда он закончил, класс потрясённо помолчал, а потом разразился аплодисментами.
Ольга Борисовна поставила оценку.
– Молодец, Петров, – возвращая дневник, сказала она. – Садись. «Пять»!
Петров победителем вернулся на своё место. Раскрыл дневник, чтобы полюбоваться. И брови его медленно поползли вверх. Вместо пятёрки он увидел жирную двойку.
– Ольга Борисовна-а! – жалобно протянул он. – Вы же сказали – «пять»!
– Первый апрель – никому не верь! – улыбнулась учительница.
Не хочу учиться – хочу жениться
Пете Бычкову очень нравилась Светка Султанова. Часто по утрам он подкарауливал её возле дома и молча, на почтительном расстоянии провожал до школы. Не приближался и не разговаривал, потому что стеснялся.
Сегодня он, как обычно, притаился в кустах сирени возле Светкиного дома. Солнечное утро, благоухание цветущих веток настроили Бычкова совсем уж на лирический лад. И он незаметно погрузился в свои мысли.