Time of death
Шрифт:
Действовать приходилось как можно быстрее. Вытащив из чемодана одну из своих футболок, я налил на неё немного коньяка и приложил ко лбу парня, стирая кровь. Мне не нравилось видеть такую картину, но если Ньют умрёт, то моя жизнь на этом «заморозится». Я потянулся к его руке, чтобы убедиться, что у него ещё есть время. К счастью, у него было примерно столько же, сколько и у меня. Нас разделяли всего несколько секунд.
Когда я очередной раз приложил футболку ко лбу блондина, тот болезненно застонал и поморщился. Я понимал, что ему больно, но нужно было закончить. Я положил одну руку на щёку парня, чтобы он не отвернулся. Ньют открыл глаза и попытался дотронуться до раны на голове, но я остановил его руку, не давая это сделать. Мало ли, вдруг он крови боится.
— Ньют, — позвал я, привлекая к себе внимание. — Ты в порядке?
— Нет, — хриплым голосом ответил блондин, морщась от боли.
На
— Идём.
Парень качнул головой и последовал за мной, лишь сильнее сжав мою ладонь. Не знаю, откуда я знал куда бежать, но ноги сами вели меня в нужном направлении. Я уехал из Гетто ещё ребёнком, и с тех пор возвращался всего один раз, чтобы увидеть сестру. В этом месте ничего не изменилось: всё те же полуразваленные дома, толпы спешащих людей и трупы на улицах. Именно таким я запомнил это место. Воздух был пропитан бедностью и отчаянием. Мне становилось тошно от самого себя, ведь я никак не мог помочь всем. Тяжело чувствовать себя таким беспомощным. Сердце пропускало удар каждый раз, когда кто-то совсем рядом падал замертво от нехватки времени. Дрожь пробегала по всему телу, отдавая неприятным холодом где-то внутри. Когда у меня появилось много времени, я перестал думать о тех, кто умирает каждый день. В богатых домах всегда было много еды, которая в итоге отправлялась в мусорное ведро, в то время как в других временных зонах люди голодали. Я начал задумываться об этом только когда снова оказался здесь.
Времени становилось всё меньше и меньше. Секунды неумолимо ускользали одна за другой, сменяясь минутами. Мне становилось действительно страшно, прям как в детстве. Ньют крепко сжимал мою руку, от чего по телу разливалось приятное тепло и ощущение спокойствия. Когда блондин привёл меня к дому своего друга и постучал в дверь, никто так и не открыл. Мы надеялись на то, что азиат хоть как-то поможет нам, но его не было дома. Я видел, что Ньют сдерживал свою злость. Его зубы были крепко сжаты, он подавлял возмущённый рык. И что теперь делать? На часах оставалось меньше трёх минут, и нужно было что-то предпринять. У меня действительно началась паника. Я принялся расхаживать туда-сюда, стараясь унять дрожь в руках.
— Ньют, что нам теперь делать? — взволнованно спросил я, сорвавшимся голосом. — Это конец!
— Замолчи! — прошипел блондин, схватив меня за запястье.
Его взгляд упал на перстень, который находился у меня на безымянном пальце.
— Это золото?
Получив утвердительный кивок, парень схватил меня за руку и куда-то потащил. На все вопросы он лишь раздражённо шипел и просил замолчать, говоря о том, что мы успеем. Ньют очень быстро бегал и порой, мне было трудно не отставать от него. Я привык к более спокойному и лежачему образу жизни. Мы бежали около минуты, но мне показалось это целой вечностью. Наконец, в поле зрения появился ломбард. Я понял, что хочет сделать Ньют. Когда мы вошли внутрь, я снял перстень и положил его перед специалистом. Внимательно изучив его, мужчина коротко хмыкнул, посмотрев на мои часы, на которых оставались считанные секунды.
— Два дня, — предложил он, хитро улыбаясь.
— Это золото! — возмутился я, посмотрев на Ньюта.
— Не в вашем положении торговаться, — ответил парень, протягивая руку. — Так мы договорились?
Блондин кивнул и протянул руку в ответ. Часы на их руках пришли в действие, после чего парень передал мне сутки. Теперь мы можем не думать о времени. По крайней мере до завтра.
***
Ньют осторожно открыл дверь ключом, прежде чем зайти в неизвестную мне квартиру. Тут было довольно уютно, несмотря на бедноту. Я не привык к подобной обстановке, но было здесь что-то особенное. Не понимаю, как блондин смог прожить тут так долго. Небольшая кухня, в которой практически не было мебели, граничила с гостиной. В углу стоял небольшой зелёный диван, которому, казалось, было уже лет двадцать. На Ньюта всё это навеивало печаль. Парень растерянно осматривался по сторонам, тяжело вздыхая. Я практически ничего не знал о его жизни здесь, а спросить не решался — не хотелось ещё больше нагнетать.
Блондин стоял у окна, когда я вышел из его комнаты, переодевшись в более удобную и чистую одежду. Ньют оглянулся на меня, а я присел на диван. Я боялся первым начинать разговор.
— Как ты смог меня победить тогда, в казино? — поинтересовался он, взяв со стола бутылку вина, которую покупал ещё на день рождения мамы. — Откуда ты узнал приём моего отца? Никто не умеет им пользоваться, кроме меня.
Я пожал плечами, отведя взгляд в сторону. Какие-то отрывки-воспоминания крутились в моей голове, но я никак не мог ничего вспомнить. Всё началось в детстве. Возможно, меня даже кто-то этому научил. Но я не был уверен на все сто процентов, поэтому не решился высказывать эти мысли вслух.
— Я всегда его знал, сколько себя помню, — уверенно сказал я, принимая протянутый мне бокал с вином. — А тебя отец научил?
— Не совсем, — покачал головой блондин, присаживаясь на диван рядом со мной. — Меня научила мама, а вот её уже учил отец.
Моя история совершенно отличалась от истории Ньюта. Мы жили совершенно разными жизнями, каждый в своём мире. Блондин чувствовал себя в Гетто гораздо комфортнее, чем в Нью-Гринвиче. Может ему и нравилось не волноваться за время, но это была не его жизнь. Парню хотелось делать людям лучше. Будь у него очень много времени, он бы не задумываясь раздал всё на улице беднякам. В этом я даже не сомневался.
Мы разговаривали до тех пор, пока бутылка вина не опустела. Была уже глубока ночь, но спать совершенно не хотелось. Я ещё раз обработал рану на лбу блондина. Мне так хотелось приглушить его болезненные стоны поцелуем. Было слишком интересно, какие его губы на вкус? Меня грела уверенность в том, что рано или поздно я это всё равно выясню, даже если Ньют будет против. Сопротивлялась только одна его половина, в то время как вторая жаждала того же, чего и я. Оставалось только растопить лёд, который мешал парню понять свои чувства, а дальше всё пойдёт само собой. Мне было стыдно за свою трусость, ведь я сам мог спросить о его чувствах, но страх того, что блондин рассмеётся мне в лицо и ответит отказом — ставил непреодолимый барьер, который затормаживал мою жизнь. Я всегда знал, что чувства свалятся на меня как снег на голову, но даже подумать не мог, что влюблюсь в парня. С девушкой всё было бы гораздо проще, да и отец бы одобрил. А так, что я ему скажу? «Прости, папа, но я гей»? Лучше я позволю выкачать из себя всё время десять раз, чем сообщу отцу такую новость. Хотя в принципе, это одно и то же.
========== Глава 11. ==========
POV Ньют
Мне удалось поспать всего несколько часов. Я уже давно начал просыпаться после обеда, но здешняя обстановка возвращала старые привычки. Мне постоянно казалось, что всё произошедшее было обычным сном, и никакого Томаса вовсе не существует. Однако стоило только повернуть голову, чтобы почувствовать на щеке горячее дыхание. Брюнет был рядом, ведь вчера мы уснули на одной кровати. Если точнее, то уснул я, а Томас бессовестно улёгся рядом. Снова. Я поспешил скинуть его руку со своего бедра, прежде чем подняться на ноги. За окном было ещё темно, но света от моих часов было достаточно, чтобы разобраться в направлении. Томас продолжал мирно посапывать, несмотря на то, что находился в скрученной позе. На парне не было ничего, кроме лёгких домашних штанов. Вздохнув, я поплёлся в сторону шкафа и вытащил оттуда тёплый плед, укрывая им своего гостя. Ещё не хватало, чтобы он заболел. Убедившись, что тело брюнета накрыто одеялом, я пошёл на кухню, чтобы выпить воды. Спать не хотелось, но и делать больше было нечего, и поэтому пришлось вернуться. Я осторожно лёг обратно в кровать и уже через мгновение почувствовал, как плед упал мне на плечи, а Томас обхватил руками мой торс, притягивая ближе к себе. Когда парень добился желаемого, в области лопаток начало приятно жечь кожу. Поцелуй был всего один, но этого оказалось достаточно, чтобы заставить меня фыркнуть от возмущения. Я боялся Томаса. Боялся своих подступающих чувств к нему. У нас не могло быть будущего, ведь он — парень. Я не смогу подарить ему счастье, которого он заслуживает. Ему нужна была любящая девушка, которая подарит ему ребёнка, подарит семью. Кто я такой, чтобы отнять у него всё одним признанием? Оставалось только наслаждаться объятиями и чувствовать на спине тепло такого родного тела, которое старалось всеми силами прижаться ко мне как можно ближе и крепче. Я не думал вырываться. Приятный жар прошёлся по моей коже, оставив после себя ощущение спокойствия. Никто бы не смог заставить меня расслабиться так же быстро, как это сделал Томас. Он не спал, и я знал это. Поцелуй был намеренным, и брюнет бы не стал останавливаться, будь такая возможность. В любом случае, он уже вновь уснул, опаляя моё плечо горячим дыханием. Я закрыл глаза и попытался расслабиться. Сон подступил быстро, захватывая меня в свои объятия.