Тимереки
Шрифт:
Аядар молча кивнул, подтверждая его догадку.
– Как интересно всё сплелось, – усмехаясь, заметил Томас. – Ну что ж, если меня заберут для допросов, прошу тебя Аядар оставаться в моем доме и присматривать за Майей. Вы оба должны дожидаться моего возвращения, не вмешиваясь. Я запустил механизм, и только я, как ты выразился, знаю, как эта система работает. Когда это всё закончится, и твои друзья будут на свободе, мы с тобой поговорим, что с тебя причитается за мои потраченные нервы. Ладно? А сейчас нужно успокоиться, мысленно всё взвесить. Майя, сотри с лица эту обреченность! Давайте устроим ужин в честь нашего знакомства. Я понимаю, что в мире свирепствует зло, но нужно же позволять себе маленькие радости, чтобы не сойти с ума.
Аядар
– Чем ты так недоволен, Аядар? Видишь, заработало!
Аядар покачал головой и тихо ответил:
– Они вышли на демонстрацию, потому что им сказали так делать и потому что им за это заплатили. Мне хотелось бы увидеть другое. Я хочу, чтобы люди поняли нависшую над ними опасность и увидели, наконец, истинное лицо зла, ведь для этого мы и сняли признание Вонга. Они все должны задуматься и остановиться, они должны изменить своё сознание, искореняя оттуда принципы засевшего там зла.
– Это все так быстро не может произойти. – Спокойно пожал плечами Томас. – Людям нужно время, нужны ещё доказательства, нужны ещё репортажи из Африки и сведения о корпорации. И тогда волна народного возмущения станет нарастать, подмывая фундамент этого зла и меняя свои стереотипы и мировоззрение. Терпение, мой юный друг, песочные часы уже перевернулись. Ты своё дело сделал, бросил камень на гладь этого болота, и круги уже пошли по воде.
Он все ни как не мог уснуть, лёжа на широкой удобной кровати в этом чужом доме. Его постоянно будоражили противоречивые мысли, ему хотелось увидеть результаты своей мисси, хотелось, чтобы, наконец, остановилась пандемия в Африке, чтобы смерть Джиджи была не напрасной, но он также понимал, что Томас прав, и людям нужно время. Аядар близко к сердцу воспринял людей, с которыми ему довелось здесь общаться, он очень болезненно воспринимал их проблемы и беды, и в тоже время ему ужасно хотелось вернуться домой, подальше от этой зацикленности балансирующей на грани катастроф, от зажатости и пустоты в душах некоторых людей, от ограниченности и страхов этого мира. Аядар уже хотел вернуться на свободу, здесь ему было тяжело дышать, ему не нравилось смотреть на мир сквозь чёрные очки, пряча ото всех свои глаза.
Далеко за полночь сон, наконец, сморил его. А утром, раскрыв глаза и поняв, что день давным-давно проснулся, и что его, почему-то разбудила неестественная тишина в этом доме, Аядар вскочил с постели, натягивая на ходу футболку, и спускаясь вниз по лестнице.
А внизу, на входе в гостиную уже нетерпеливо топталась Майя, бросая по сторонам обеспокоенные взгляды.
– Ну, слава богу! Я еле дождалась! Отец уже уехал делать своё выступление по телевидению. Что? Нужно было тебя разбудить? – глядя на его недовольное лицо, произнесла она.
– Хм, ваша воспитанность в некоторых случаях затмевает весь здравый смысл. – С сарказмом, ответил Аядар. Спасибо, что дали мне выспаться, мисс. Когда он уехал?
– Сорок минут назад. В гостиной ждет завтрак. Телевизор я включила! – раздраженно бросила Майя. – Ты мне хамишь, а он рискует ради тебя!
– Ради вас всех! – парировал Аядар, таким же повышенным тоном. – Прости, если оскорбил твоё нежное самолюбие. А если у твоего отца всё получиться – честь ему и хвала. Это общее дело, не мне одному это нужно. Ладно, пойдем, посмотрим.
Майя, бросив на него укоризненный взгляд, прошла за ним в гостиную. Аядар сжевал предложенный ему завтрак, даже не глядя на него. Он не сводил с экрана внимательных глаз, слушая оценку о сложившейся ситуации какого-то политика. И буквально
– Я хочу прямо заявить, – начал Томас, – Что никаких террористических замыслов в действии журналистов не было и быть не могло. Это я лично выдал рецензию на отснятие и запуск материала в эфир. Все что вы вчера увидели – это правда. Жесткая, страшная, не прикрытая, но, правда. Я честный гражданин свой страны и здравомыслящий житель планеты, поэтому показать людям правду, я посчитал своим человеческим долгом. Это достоверные факты, того, что за нашими спинами идет самая настоящая бактериологическая война, что некая корпорация сплела заговор против человечества, втянув в свою игру политику крупных стран. Журналисты Лайза Беллина и Джонатан Фенинстон выступили своего рода прожекторами, пролив свет на истину, в их действиях не было злого умысла, а в награду они получили лишь жесткое отношение и лишение свободы. Я думаю, что мы вместе разберемся в сложившейся ситуации, если за это дело возьмется комиссия ООН, которая призовет к ответу власти африканских стран и упомянутых ранее членов правительства замешанных государств. Я готов держать ответ перед правосудием, потому что моя совесть чиста, и я делаю это ради наших детей.
Не смотря на своё откровенное признание в соучастии с «террористами», Томас Джейсон после эфира благополучно вернулся домой, сияя гордой улыбкой, как всегда высокомерно вскинув голову. Он не переставал улыбаться, и когда Майя тискала его в своих объятьях, и когда он встретился взглядом с наблюдающими за ним внимательными лиловыми глазами Аядара.
– И что ты скажешь, волк? – открыто встречая его взгляд, спросил Томас.
– Вы приятно удивили меня, мистер Джейсон. Ваша речь действительно была убедительна и пламенна. Ваше лицо с экрана вызывало доверие. Думаю, вы подлили им масла в огонь. Спасибо, за то, что стали на защиту моих друзей. Я не перестаю думать, какую же плату вы за это потребуете? – Ответил Аядар с самым серьёзным видом, скрестив руки на груди.
Проигнорировав его вопрос, Томас кивнул и продолжил:
– Да, теперь корпорация JPIQ будет извиваться как раненая змея. Нужно ждать гостей и очередной порции грязи в прессе. Но я думаю, что наше дело сдвинулось с мертвой точки. Пока я ехал домой, мой телефон разрывался от звонков. Я успел побеседовать со многими влиятельными людьми: из администрации президента, с пресс-секретарем ООН, с сенатором, с адвокатами, со своими бизнес партнерами и просто с людьми возле телестудии. Это будет очень громкое дело. Не смотря на двоякую ситуацию рейтинг наших каналов, взлетел вверх. Этот большой муравейник зашевелился, как ты и хотел, Аядар!
Глава 24
Это действительно было именно так. Сработал принцип домино. Сразу нашлись энтузиасты среди журналистов, готовых провести своё независимое расследования, из Африки стали поступать подтверждающиеся факты, само население африканских стран вдруг собрало последние силы, и как черная лавина, неистово обрушилась на правящую коалицию. Этими несчастными людьми управлял страх, переросший в негодующую ненависть и желание освободиться из-под «топчущего сапога», поэтому они громили полицейские участки, магазины, резиденции правительства и посольства. Остановить это могли уже только извне. На востоке Африки объявили чрезвычайное положение, туда направились миротворческие подразделения НАТО и гуманитарная помощь вместе с волонтерами Корпуса Мира. Международный Суд без отлагательств принялся рассматривать это дело и призвал к ответу сподвижников Вонга и всех членов корпорации. И в довершение ко всему, член корпорации JPIQ, сенатор, известный человек в Техасе, Терри Диккенс покончил жизнь самоубийством, тем самым, освободив себя от дачи показаний, и дав ещё один повод высветить дела корпорации на первых полосах газет.