Тинг
Шрифт:
— Я вижу, что пропустила много новостей, — осторожно сказала Вероника, присаживаясь напротив и делая нам знак опускаться на циновки. — И у меня тоже есть важные известия…
— Тот-Кто-Сражается говорит: новости лучше слышит сытый желудок, — сказал Ветер Равнин. — Разделите с нами пищу, Люди Земли.
У Людей Трав, видимо, было не принято говорить о делах с порога. Через несколько минут в зал внесли жаровню и огромный поднос с чем-то, напоминающим сваренное и раскрошенное мясо, густо посыпанное молотыми травами. Выглядело не слишком, но я заметил, как жадно облизнулся Динамит,
Приборов не полагалось — Люди Трав начали есть мясо, доставая его руками, обмакивая в густой соус и заедая лепешками, и Вероника с Динамитом, а за ними и все остальные, последовали их примеру. Степенно, размеренно, без разговоров — нам предлагалось насладиться трапезой в тишине. Я осторожно попробовал, глядя, как изящно это делает Травинка, — и разваренное ароматное мясо оказалось неожиданно вкусным, а свежайшая, еще горячая лепешка — выше всяких похвал. Эйрик, сидящий напротив, одобрительно подмигнул мне, а Динамит вообще уплетал инопланетное угощение за обе щеки.
Не успел я опомниться, как блюдо почти опустело, пришел черед мооса. Внутри разливалась приятная, сытая тяжесть. Лэндо дважды наполнял чаши, прежде чем вождь Народа Трав, наконец, произнес, обращаясь к Веронике:
— До нашего Народа дошли слухи, что твое Восхождение окончено, Ника. Я всем сердцем рад, что оно продолжается. Ты одолела своих врагов?
— Да, кинг, — Вероника с достоинством кивнула. — Не сразу, но мы одолели их. Изгой, бросивший нам вызов, мертв. Его Кровь и Руны теперь наши, а в Шторме больше нет врагов.
— Кнут Ларссон, — задумчиво произнес Ветер Равнин. — Я помню его, Ника. Мой кано Винсент изгнал Кнута из нашего Круга много циклов назад.
— Он вернулся, чтобы отомстить. Но его больше нет, — процедила Вероника. — Я расскажу, Ветер, но сначала у меня срочные вести для Эйрика. Я вчера проходила через его поселение.
— И забрала с собой винтокрыл, — крякнул Эйрик, скалясь в бороду, — и Травинку!
— Я сама ушла, дядя Эйрик! Там… — возмутилась Травинка, но Вероника взглядом заставила ее умолкнуть, а сама достала из криптора голографический стек — и создала проекцию в центре круга.
Мы вновь увидели столбы дыма на горизонте, зарево пожара — а затем тушу Старого Огнезуба в дымных клубах на развороченной, горящей ферме. А потом золотую молнию Небесного Ястреба и нашу схватку во всей красе, вот только теперь я наблюдал ее со стороны. Страшновато это выглядело, на самом-то деле! Получается, Вероника показывала то, что видела глазами своего Аспекта — но каким образом она записала и сохранила это видео? Этот вопрос почему-то занимал меня больше всего — да, любой землянин может запустить вокс в автономном режиме и записать «от первого лица», но у Аспекта-то никакого вокса нет, а мыслеобразы
— Дьявольщина! — Эйрик яростно терзал рыжую бороду, а Людмила изменилась в лице. — Моя ферма сгорела? Много погибших?
— Сгорела только часть, мы успели вовремя. К сожалению, погибло семь человек. Твой граги и сторожевые звери тоже… мертвы.
— Кто?! Имена?
— Твоя семья в порядке, дом цел, Грета распоряжается как надо, — попыталась успокоить его Вероника, перечислив погибших, но Эйрик почти взревел:
— Они все — моя семья, Ника! Черт возьми, почему меня не было там?!
— Откуда взялась та золотая птица, что убила старое серебро? — спросил Ветер Равнин, повелительным жестом успокаивая рыжебородого великана.
— Это Руна Кнута Ларссона, которой он разбил мой рейд в Шторме, — ответила Вероника.
Она открыла Скрижаль и на кончике пальца нашего рикса вновь заплясал золотой глиф. На него обратились взгляды всех Восходящих — злые, недоверчивые, изумленные, а потом фламиника, сидящая справа от Ветра Равнин, холодно произнесла:
— Золотое оружие Вечности.
— Да, и сейчас оно в моей Скрижали, — невозмутимо подтвердила Вероника.
— Будь осторожна с дарами Небесного Трона, — предупредила Жемчужина, сузив глаза. — За ними могут прийти старые хозяева…
— Вот как? Выходит, это тебя я должен благодарить за спасение моего Народа? — спросил Эйрик, недоверчиво хмурясь. Он вдруг покосился в мою сторону. — Или кого-то другого? Кто управлял Руной?
— Можешь не благодарить, — Вероника проигнорировала вторую часть вопроса. — Что бы ни было в прошлом, мы один Народ, Эйрик. Неужели ты думаешь, что мы оставили бы тебя в беде?
— Я-то знаю, со зверями что-то не то случилось, как взошел этот чертов знак, но такое… — пробормотал Эйрик. — Не вовремя я ушел на тинг. Будь я там, отогнал бы его!
— Грета сказала то же самое, — с явным удовлетворением заметила Вероника. — Она попросила передать, что ждет тебя как можно скорее. На ферме нужна твоя помощь.
— Тот-Кто-Сражается говорит: если то, что свершилось не изменить, сожаления лишь отнимают силы, — назидательно поднял палец Ветер Равнин, и я понял, у кого Лэндо позаимствовал тон и манеру своих сентенций. — Мои старые друзья, я сожалею о вашем горе. Люди Трав тоже знают, что с приходом нового знака творится неладное…
— Слабые звери потеряли страх, сильные вышли на охоту, — сказала Жемчужина-в-Волосах. — И пробудились древние, такие как Белый Варг, что ты убил, муж мой! Это лишь начало, Люди Земли. Небесный Знак еще не вошел в полную силу.
— Вам известно, что он означает? — спросила Вероника.
— Лишь отчасти. Но Народ Древа ближе к Небесному Трону, — она подняла палец, указывая в небеса. — Им известно больше. На большом тинге мы узнаем ответ.
— Но я уже знаю, что цикл будет тяжелым, — сказал Ветер Равнин. — Под плохим знаком союзники и друзья должны держаться вместе. Нужна ли вам помощь нашего Народа?