Тингль-Тангль
Шрифт:
Две сестры, находящиеся в состоянии холодной войны друг с другом, вещь не слишком актуальная.
Две сестры, влюбленные в одного и того же человека, заинтересовали бы гораздо более широкий круг читателей, но таким историям в позитивно-информационном «Моем районе» не место. «СПИД-Инфо» – другое дело, канареечный журнал «Отдохни» – другое дело, подметный листок «Новости криминала» – другое дело; да, «Новости криминала» определенно подойдут.
То, что она собирается сделать – преступно.
И во всем виноват этот парень.
До самого последнего времени он
Мика страшно сожалеет, что ее зовут не Конни и не Труди, и не Кэрри Брэдшоу-кривоножкой, и что она живет не на Манхэттене.
У нее был шанс уехать в Германию с Ральфом Норбе и шанс уехать на Таити все с тем же Ральфом Норбе, но она, идиотка, им не воспользовалась.
Ах, как было бы прекрасно очутиться на Таити – прямо сейчас!
Ах, как было бы прекрасно проснуться в собственном Wohnhaus [40] в предместье Ульма или Равенсбурга, под пение политкорректных соек, дождаться кофе, принесенного верным Ральфом прямо в постель, и потребовать от него поездки в Швейцарию на Ruhetagen [41] .
40
Дом (нем.).
41
Выходные(нем.).
А она научилась вставлять в речь немецкие слова, ну надо же! И семи лет не прошло.
Чем бы они с Ральфом занялись в Швейцарии?
Одним глазком посмотрели бы на Цюрих. Одним мазком посмотрели бы на Берн. Одним глазком взглянули бы на Женевское озеро. А потом она потребовала бы от Ральфа brissago.
Что такое бриссаго, не совсем ясно. То ли городишко с названием Бриссаго, то ли табачная фабрика Бриссаго в городишке с названием Бриссаго, то ли название сигар Бриссаго, которые выпускаются на табачной фабрике Бриссаго в городишке под названием Бриссаго.
В самое сердце сигары brissago вставлена травяная лучинка, и, прежде чем раскурить сигару, ее необходимо вынуть. Табак в сигаре brissago темный, тягучий, приятный на вкус.
Ральф конечно же откажется от сигары и от ознакомительного тура по табачной фабрике Бриссаго – тогда Мика с легким сердцем отпустит его погулять по самому городишке Бриссаго, пусть наслаждается камелиями, глициниями и магнолиями, которые увивают старинные виллы.
А она будет наслаждаться сигарой, не забыв предварительно вынуть лучинку.
Над ней будет подниматься струя совсем не вонючего, а сладковатого
Пака-хопе
Пака-ити
Пака-нуи
Матаио-аниата,
а еще кофати, фашина, хику-ату, ваи-о-кена, поэ-поэ, тии-нути-ои, пакека.
Во всем мире не найдется слов чудеснее.
Вырвавшись вместе с клубами дыма на свободу, волшебные письмена коснутся Микиного лба, и Микиных глаз, и Мининых губ, и она обязательно вспомнит о поцелуях этого парня, как о самом прекрасном, что было у нее в жизни. Нет, она не будет плакать: когда вспоминают о прекрасном – не плачут. Легкая щемящая грусть – вот единственное достойное воплощение воспоминаний о прекрасном.
Лучинку от сигары brissago она обязательно сохранит.
Впрочем, у нее уже есть одна такая лучинка.
Как это произошло?
Был дождь, Мика помнит это хорошо.
Была какая-то крыша – Мика помнит это уже хуже.
И был он, этот парень, который категорически не хочет становиться воспоминанием. Во всяком случае, сейчас, пока у нее нет Wohnhaus в предместье Ульма или Равенсбурга. И нет политкорректных соек под окном.
Как это произошло?
Когда?
На следующий день после их странного знакомства в ванной, после явления водонепроницаемой спины и водонепроницаемых, украшенных татуировками, ягодиц. Мике до сих пор стыдно, когда она вспоминает о том, как глупы были ее резиновые перчатки, как нелепы футболка с надписью «practice makes perfect»и спортивные штаны с вытянутыми коленями, а жалкие волосы, забранные в жалкий пучок?
За один лишь этот пучок стоило себя возненавидеть.
Этот парень был чрезвычайно мил, несмотря на Минин пучок и «practice makes perfect».Они провели в ванной, а потом на кухне целый час, а может, два или три, они так славно беседовали о том, как он работал на бойне и занимался набивкой чучел, и еще о том, что у него есть крылья и поэтому он получил сертификат промышленного альпиниста.
А потом…
Он поцеловал ее.
Речь не шла о разнузданном поцелуе, какие показывают в фильмах после полуночи с предупреждающей биркой «детям до двенадцати лет смотреть не рекомендуется», отнюдь нет. Он поцеловал ее целомудренно. В целомудренный лоб.
И Мика ничуть не устыдилась того, что и остальные части ее тела столь же целомудренны.
Надо признаться, что иногда она испытывает чувство м-м… неловкости за свою порядком затянувшуюся девственность, ведь ей уже тридцать. Почти тридцать.
Но в ту ночь никакой неловкости не было.
Хотя в этом поцелуе присутствовала не только родственность, которую он, как потенциальный жених Ми-киной младшей сестры, тут же задекларировал. Мика поцеловала его в ответ, вообще не думая о родственности.