Тинкер

Спенсер Уэн

— Кофе, — ответил Масленка, присаживаясь рядом с Тинкер. Он заметно нервничал. — Сколько времени займут анализы?

Лейн кинула быстрый взгляд на Пони, который стоял на страже у двери.

— Генетическое сканирование эльфов запрещено Договором.

— Я не эльф, — прорычала Тинкер, макая клубничину в сливки.

— Я знаю, — ласково сказала Лейн. — Но нельзя, чтобы твой страж догадался, чем мы тут занимаемся.

Тинкер сдержалась, чтобы не посмотреть на Пони.

— Ах да! — Она откусила кусочек клубники и задумалась. —

Ну, похоже, он сделает все, что я ему прикажу.

Масленка тоже старательно избегал глядеть на Пони.

— Если поставить его на страже у входной двери, он не увидит, чем мы занимаемся в лаборатории.

Заговорщики переглянулись. Тинкер покончила с клубникой, отправила Пони в холл и вернулась в лабораторию, чтобы сдать кровь на анализ.

— Когда мы все выясним, я тут же уничтожу образцы и результаты, — сказала Лейн, перевязывая руку Тинкер жгутом и смазывая спиртом кожу ниже локтя. — Мы проникаем в маленький ящик Пандоры. Чур, об этом вы не расскажете никому — ни людям, ни эльфам.

— Да нет, что ты, — пообещала Тинкер. Масленка откликнулся эхом и добавил:

— Нам просто нужно узнать.

Лейн не только взяла у Тинкер кровь, но и сделала мазок полости рта, вырвала один волосок, а потом попросила сдать на анализ кал.

— Что? — завопила Тинкер. — А это еще зачем?

— Пожалуйста, Тинкер, не будь такой щепетильной. — Лейн пригласила Масленку пересесть на тот стул, который только что освободила Тинкер. — Клетки внутренней оболочки кишечника выходят вместе с калом и являются источником ДНК. Надо посмотреть, насколько агрессивным было изменение.

Лейн отвязывала жгут с руки Масленки, когда у входной двери раздался звонок.

— Кто бы это мог быть? — проворчала Лейн.

Она убрала пробирки с кровью подальше с глаз и прижала ваткой вену на руке Масленки.

— Опусти рукав, Тинк.

Вошедшая женщина показалась знакомой. Она просияла при виде Тинкер и сказала Масленке:

— О, вау! Ты нашел свою двоюродную сестру!

— Ага. — Под озадаченным взглядом Тинкер Масленка притворился невинной овечкой. — Помнишь Райан? Астронома?

Ах да! Та астрономиня, которую она пыталась предупредить во время пирушки на свежем воздухе!

— Я пришла спросить, нет ли каких новостей. — Райан махнула рукой в сторону обсерватории. — Я валюсь с ног от усталости после ночи и заглянула узнать, как дела, пока не вырубилась… — Она осеклась и вскинула голову: — Ты ведь не всегда была эльфом, да?

— Мне надо работать! — заявила Лейн, прерывая внезапно воцарившееся молчание.

— Нет, нет! Она… она… — Масленка оглянулся на Тинкер, ища поддержки.

— Не смотри на меня, — оборвала его Тинкер. И тут же подхватила идею Лейн. — Хочу съездить к Тулу, набрать съедобной пищи. Тебе взять чего-нибудь, Лейн?

— И в самом деле, возьми. Посмотри, что у нее там из рыбы. Дюжину яиц. — Лейн проковыляла в кухню и вернулась

с корзинкой для продуктов и стеклянной бутылкой под молоко. — Пинту взбитых сливок. И еще хорошо бы свежего хлеба.

Тинкер взяла емкости для продуктов.

— Я вернусь… через два часа?

Лейн кивнула:

— Да, это хорошо.

Так они нашли способ избавиться от присутствия Райан. Нечего ей болтаться у Лейн под ногами. Масленка слегка покраснел, поняв, что от него требуется, но махнул головой в сторону общежитий.

— Позволь проводить тебя, Райан. Я тебе все объясню по дороге.

И они разошлись по своим делам.

Пони настоял, чтобы Тинкер села на заднее сиденье «роллса», и потому ей пришлось буквально нависать над передним сиденьем, показывая ему дорогу до дома Тулу. Она обратила внимание, как гладко вел он машину, спускаясь вниз по обрывистому серпантину Холма Обсерватории.

— Как давно ты водишь машину? — «Водить машину» было английским выражением, поскольку ближайшие к нему эльфийские понятия подразумевали лошадей и вожжи.

— Нэ хэ.

Не годы. Полностью выражение звучало как «кэтат нэ хэ», буквально «считать не годы», что означало на самом деле: «слишком много лет, чтобы считать». Самое обычное эльфийское выражение. Оно могло подразумевать от каких-нибудь десяти лет до тысячи. После тысячи лет его заменяло выражение «нэ ху», то есть, приблизительно говоря, «слишком много тысячелетий, чтобы считать». Но в данном случае речь шла о паре десятков лет, поскольку только после прибытия Питтсбурга эльфы познакомились с современными технологиями.

— «Роллсы» были частью Договора, требующей, чтобы ЗМА предоставило в пользование зэ дому ани высококачественные машины. Все его стражи научились водить, и хусэпавуа, и сам зэ дому ани тоже, хотя не всем это нравится так, как мне.

— А тебе нравится?

— Очень. Дому разрешает мне гоняться, хотя хусэпавуа говорит, что это безрассудно.

Тинкер направила его по мосту Маккиз-Рокс. Утреннее солнце поблескивало на речной глади.

— А кто это — хусэпавуа?

— Поднятая Ветром Воробьиха.

Имя показалось Тинкер знакомым, но она не сразу соотнесла его с той потрясающе красивой эльфийской аристократкой, которую видела в хосписе. Вчера Пони раз или два упоминал ее, называя просто Воробьихой.

— Эта… Воробьиха… — жена Ветроволка?

Пони посмотрел на нее с искренним удивлением, что лишь усилило ее впечатление о его крайней молодости.

— Нет, доми! Они даже не любовники! Слава богу!