Тиран моей мечты
Шрифт:
— Я могу ответить «нет»? — спросила я глухо и вздрогнула, когда Назар Миролюбович рявкнул: — Нет, не можешь! Так же, как я не могу не платить тебе зарплату. Лишить премии могу, а не платить зарплату — нет.
Поняла, детка? — Не нужно меня так называть, — процедила я, съеживаясь на стуле. Ненавижу гада! — Я терпеть не могу это дурацкое слово.
— Хорошо, — к моему удивлению, Черный спорить не стал, просто пожал плечами. — Договорились. И если ты все осознала про свой внешний вид, то иди, работай.
Так… и больше ничего?..
— А… — начала
Потом! — Потом суп с котом, — пробурчала я едва слышно, вставая со стула, но начальство расслышало и подняло брови.
— Что ты там шепчешь, Тина? — Ничего, — я насупилась. — Вспомнила, что еду коту надо купить. Вкусную.
— Коту? — Назар Миролюбович усмехнулся. — И как зовут твоего кота? — Троглодит.
Брови поднялись еще выше.
— Как-как? — Троглодит! — почти крикнула я. — И вы с ним очень похожи.
Оба черные, вечно голодные и… наглые! Предчувствуя угрозу — судя по потемневшему лицу Назара Миролюбовича — я метнулась к двери, но добежать не успела.
Точнее, успела — и оказалась прижатой к этой самой двери, а начальник тем временем сжимал ладонями мои ягодицы… — Между прочим, это сексуальное домогательство! — пискнула я, застывая на месте. По телу от попы проходили горячие волны возбуждения, а между ног все напряглось и требовательно заныло.
— Неужели? — шепнул Назар Миролюбович мне на ухо, а потом ласково прикусил мочку. — И как ты собираешься это доказывать, кошечка моя? — Почему кошечка? — спросила я удивленно, попытавшись вырваться, но вместо этого только потерлась бедрами о пах начальника. Черт, ненавижу ведь, а приятно… — Тебе ведь «детка» не нравится. Значит, будешь кошечкой.
Даже котеночком. Маленькая, глупенькая, но иногда кусается и царапается. Очень мило, Тина.
— А вы! — я возмутилась, дернулась сильнее. — Назар Ми… Сопротивление захлебнулось, когда Черный перевернул меня лицом к себе и поцеловал, сжав пальцы на бедрах. В голове у меня моментально помутилось, но стоило только чуть расслабиться, как Назар Миролюбович прервал поцелуй и, хмыкнув, сказал: — Все, Тина. Хорошего понемножку. Иди работать.
Он выглядел настолько самодовольным, что я решила сообщить: — А я все равно… — Да-да, — отмахнулся начальник. — Я понял. Ты говоришь мне твердое «нет» и так далее. Иди, говорю. Некогда мне глупости обсуждать.
И буквально вытолкнул за дверь.
Кажется, я проиграла эту войну, даже не успев начать… Через час я решила, что одна проигранная битва (ну, или две…) — это еще не вся война, и я буду сопротивляться до последнего.
При этом изнутри меня грызли одновременно два червяка.
Один шептал «Предлагаю сдаться», а другой вопил что есть мочи «Немедленно пиши заявление об уходе!!!» Ну да. Нет начальника — нет проблем, разве не так? Вот только капитуляция — не мой метод. И бегство от неприятностей — отже. Я никогда так не делала, полностью принимая все, что со мной случалось.
И я не хочу бежать, до
Плюс мне совершенно не хотелось расстраивать маму и дядю Сережу. Если я проработаю в «Юрконе» хотя бы год, а потом уволюсь — это одно, а если я напишу заявление сейчас… Они ведь будут переживать. А я очень не хочу, чтобы они переживали. Особенно дядя Сережа, он ведь столько сделал для нас с мамой.
Больше в тот день Назар Миролюбович ничем не напоминал мне о своих притязаниях, а просто работал, как проклятый.
Вечером же я со сверхскоростью сбежала из офиса, улучив момент, когда начальник говорил по телефону. Сбежала, выбежала на улицу и вздохнула с облегчением — Вячеслава видно не было. Ура! Оказалось, рано я радовалась. Брат Назара Миролюбовича поймал меня возле метро буквально за локоть.
— На этот раз я решил быть умнее, — засмеялся он, наблюдая за моим вытянувшимся лицом. — Добрый вечер, Кристина.
М-да. Как говорит одна из моих институтских подруг — убиться веником.
— Не уверена, что он добрый, — сказала я, косясь на очередной… да, веник в его руках. Красивый… Белые и красные розы. Романтика и страсть. Когда мне последний раз дарили цветы?..
— А я уверен, — хмыкнул Вячеслав. — Пойдемте, я вас домой отвезу. Не буду настаивать на ресторане, понял уже, что вы откажетесь. Но букет возьмите, пожалуйста. Мне будет очень приятно.
По правде говоря, мне тоже было приятно. Где-то в глубине души. И что он цветы принес, и что не отступился так легко… Только вот непонятно, зачем? Может, брату насолить хочет? Нет, глупости, я ведь не жена и не любовница, просто секретарь.
Машина у Вячеслава оказалась совсем не такой, как у брата.
Белый мерседес. Настолько же пафосный, насколько и белый — ну просто ни потека грязи. Где это видано осенью-то? Помыл он свою машину, что ли, полчаса назад?..
— Садитесь, Тина.
Мне галантно распахнули дверь, помогли сесть, закрыли дверь. Да, иногда приятно почувствовать себя женщиной.
Вячеслав сел на водительское место и завел машину, спросил у меня адрес. Я назвала, он кивнул и вырулил на дорогу.
— Какую музыку предпочитаете? — поинтересовался, бросив на меня быстрый лукавый взгляд и улыбаясь мягко и обаятельно. Да уж, их с Назаром Миролюбовичем захочешь — не перепутаешь.
— Спокойную, — ответила я, прижимая к себе букет, как защиту от внешнего мира. — И желательно, не отечественную.
Не впечатляют меня наши эстрадные исполнители.
— И зря. Я вот бардовскую песню люблю очень, и фолк тоже.
Я промолчала, чтобы не показаться дурой. Я в последнее время слушала в основном песенки из детских фильмов и мультиков. «Мы теперь утята, и так прекрасно на свете жить», «От улыбки станет всем светлей», «Новогодние игрушки, свечи и хлопушки» и так далее. Я плохо представляла себе, что такое фолк, зато я могла сходу спеть песенку про тридцать три коровы или прекрасное далеко.