Тирант Белый
Шрифт:
Поблагодарил Тирант пленника за эти слова и так сказал:
Клянусь честью рыцарской: не прикоснуться мне к еде до тех пор, пока не верну я тебе свободу.
Сей же час покинул Тирант пленника и отправился к Эмиру, дабы переговорить с ним, и выкупили они албанца за сотню дублонов, а на следующий день, как обычно, выехали из лагеря со всем войском и стали возле города, что окружал замок Монт Тубер. Между тем жители города, привыкнув к их постоянным наездам, не обращали на воинов никакого внимания, зная, что нет у них никаких орудий, ни пушек, ни бомбард, а коли задержатся они дольше обычного, тут же прибудет король со своими людьми. Потому многие жители города с разрешения короля и с согласия
Однажды послал Скариан в неприятельский лагерь двух рыцарей с посольством, и передали они волю короля: ежели удастся сторонам договориться полюбовно, осыплет король Скариан милостями и щедро одарит Эмира и Тиранта. Однако же и Эмир и Тирант наотрез отказались от такой сделки, желая до конца мстить за смерть короля Тремисена и его сыновей. После переговоров, как обычно, предложили послам угощение, но в тот день, заранее сговорившись с албанцем, порешил Тирант осуществить свой тайный план, и вот что случилось.
После того как закончили трапезу, албанец незаметно подошел к тому месту, где хранили столовое серебро, и выкрал большой позолоченный кувшин. Но едва он попытался скрыться, страж, охранявший серебро, принялся вопить что есть силы, так что донеслись крики его до Тиранта, который в ту минуту беседовал с жителями города. Спросил Тирант, что за страшный переполох в лагере. И тут на глазах у всех пустился албанец наутек, но несколько воинов бросились ему вдогонку, схватили его и привели пред светлые очи Эмира и Тиранта. Страж, охранявший серебро, крепко держа албанца за волосы, так сказал:
Господин, прошу я вас назначить наказание для этого отъявленного вора, что посмел украсть у меня на глазах серебряный кувшин.
Попросил Тирант Эмира первым сказать свое слово, и сказал Эмир:
Вот мой приговор — повесить его.
Тирант же так возразил ему:
Господин мой, не время сейчас убивать людей, разве что врагов в смертельном бою. Прошу я вас смягчить приговор: пусть высекут его на глазах у всех и обрежут ему уши.
Так и поступили, и свидетелями тому были посланники Скариана. Как обрезали албанцу уши, повесили ему на шею украденный кувшин и повели по лагерю, и при этом нещадно хлестали его конской упряжью. А как повели его в третий раз, рванулся албанец и, развязав руки, бросился со всех ног под стены города. Альгвасил совсем было догнал его, но внезапно споткнулся и рухнул наземь, и в эту минуту люди, стоявшие на стенах, принялись палить из пушек, защищая беглеца, так что удалось ему вбежать в городские ворота. Жители города препроводили албанца в замок и, увидев нагого беглеца с обрезанными ушами, страшно избитого и истекающего кровью, король и королева преисполнились к нему жалости. Велели они принести албанцу рубашку и одежды, а король милостиво подарил ему украденный кувшин и оставил албанца при себе.
Тирант сделал вид, что страшно разгневан этим побегом, и просил передать Скариану, чтобы вернул ему вора, а коли не захочет король этого сделать, все воины Скариановы, что попадут в плен, будут убиты, а если и оставят им жизнь — обрубят руки или ноги, а может, нос и уши. И отвечал Скариан, что нипочем не отдаст албанца, а ежели угодно Тиранту начать жестокую войну, пусть только попадется он в плен — напомним мы ему об этом албанце и отделаем еще хлеще. Не стал Тирант более длить разговоры и вернулся со всем войском в город Алинак. А албанец, желая рассказать о себе, повел такую речь перед королем Скарианом.
Глава 313
О том, что поведал албанец королю Скариану.
Легче иных несчастных
И сказал тогда король:
Даю я на то согласие, можешь ты уходить и возвращаться, когда пожелаешь.
И приказал страже в любой час беспрепятственно пропускать албанца. Однако обуревали короля сомнения, решил он посоветоваться со своими рыцарями и рассказал им о разговоре с албанцем. И такой совет дали ему рыцари:
Господин, человека этого глубоко оскорбили свои же люди, и готов он сотворить что угодно, лишь бы отомстить им, разрушив их тело и душу, однако нелишне будет присматривать за ним.
Тем временем албанец, никем не замеченный, скрылся из замка через потайную дверь и, отправившись прямиком к Тиранту, рассказал ему о своем разговоре с королем. Тирант дал ему семь дублонов, три с половиной реала, немного серебряных монет, а также меч и корзину персиков. В городе нельзя было найти эти плоды, поскольку по приказу Тиранта опустошили все окрестные сады и вырубили плодовые деревья. Сказал Тирант албанцу:
Откроешь королю большую тайну, чтобы больше тебе доверяли. Скажешь, что велел я напечь много хлеба и через три-четыре дня прибуду с войском к городу.
Отправился албанец обратно в замок, король же принял его очень любезно. Албанец преподнес королеве корзину с персиками, и осталась королева довольна подарком, словно подарили ей целый город. Увидев сие, несказанно обрадовался Скариан, ведь с той поры, как оказалась королева во власти Скариана, ни разу не видал он, как она смеется, не видал даже улыбки на ее лице, а потому все чаще обращал он к ней такие слова.
Глава 314
О том, как утешал король свою даму.
О благородная госпожа! Несравненная красота и ясный ум твой великую любовь поселили в моем сердце. Не успел я ощутить даже благорасположения, что обыкновенно предшествует любви, ибо, лишь раз взглянув на тебя, увидел неоценимые твои достоинства и навеки попал к тебе в рабство. Нет мне больше жизни без благосклонности твоей, а потому молю тебя о милости: ты умна и благородна, осуши же слезы, возрадуйся и перестань мучить нас обоих, ибо король твой на все для тебя готов. Я молод, богат и могуществен, увенчаю я тебя королевской короною, дабы повелевала ты мною и множеством подданных, что припадут к руке твоей. А коли горюешь ты о смерти отца, братьев и жениха, утешься — так, видно, было им суждено, но знай, что не страшна твоя потеря, ибо жажду я быть отцом тебе, и братом, и мужем, и пленником твоим и еще всем, чем только пожелаешь. Вижу, нет тебе покоя ни днем, ни ночью, но поверь, что вечные слезы да муки — плохие спутницы для благородной королевы, а потому прошу тебя, госпожа моя: позабудь о страданиях, обрети утешение и покой, я же припадаю к ногам твоим и жду твоих приказаний.