Тишина. Стройка века.
Шрифт:
Бородин выжидающе замер. Было видно, что дочь - это очень важно для него.
Леха молчал, размышляя, стоит ли тащить чужого человека на уровень.
– 'Давай возьмем, девка столько вынесла, пусть подлечится в капсуле, искин с ней побеседует'.
– 'Волчок, она одна пойдет. У них же с Кнутом любовь-морковь!'
– 'Блин, я забыл о нем. Но, в принципе, чем нам двое мешают? А двое - для разговора с искином - это будут более объективные впечатления. Можно вот так обосновать нашу позицию. Тем более, прямого запрета на доставку языка не было!'
– 'Уболтал, черт речистый!' - И добавил
– Мы отойдем к машине - посмотрим, что там можно вам оставить, а вы пока поговорите с дочерью. И это..., там наверно, Кнут Йохансон будет прицепом? Оба под вашу ответственность. Если они согласны, пусть подходят к машине, мы их там будем ждать. Да, еще вопрос такой - у вас люди внизу остались?
– Примерно половина народу в раздумьях. Ждут от меня ответа.
– Так может тогда Кнут и даст им ваш ответ?
– Я сейчас подумаю, обсужу и дам вам ответ.
– ОК!
Леша вышел из комнаты, его тут же подхватили под руки, потащили в общий зал, все время, теребя за одежду, задавая какие-то вопросы, совершенно незнакомые женщины и дети. Мужчины старались вести себя степенно, но было видно, что и их сжигает желание подойти и что-то спросить. У стены скромно стоял маленький японец и смотрел на то, как бедный техник отбивается от толпы. Просто стоял и улыбался каким-то своим мыслям. Справа возвышалась чернокожая гора по имени Алена Мбала, слева от японца переминался с ноги на ногу другое чудо - гном, ну не настоящий, конечно, но похож. Его так только за глаза звали, но по росту как раз, подходивший под них, звавшийся Кобальт Тренди, весь заросший рыжим волосом, с густой шевелюрой и окладистой бородой, воинственно торчавшей во все стороны.
– Здравствуйте, Арисаки-сан, - вежливо приветствовал Леха хозяина пятого уровня, не всего, но, по крайней мере, этого сектора. Сто сорок семь лет назад, тогда еще совсем молодой техник, ровесник Лехи и Вольфа, сумел отбиться от мутантов и закрыться в этом секторе, имеющий в своем распоряжении медицинскую капсулу и синтезатор пищи, он сумел выжить. У другой стены коридора, напротив этой троицы стоял мужик, высокий, худой такой, что костистым выглядело даже лицо, абсолютно лысый череп обтягивала сухая кожа, но, при этом, широкий в плечах, лет сорока или пятидесяти на вид. Курт Йохансон. Именно он единственный, кого смог восстановить Арисаки без повреждения генома, подобного тому, что произошло на базе в результате чьей-то диверсии. Двое других, Мбала и Тренди, появились с незначительными отклонениями. Гном, например, утверждал, что в прошлой жизни он был высоким блондином. Ну, а Алена ничего не утверждала, ей все нравилось в ее нынешнем виде.
– Я рад, - начал японец, - что вы смогли вернуться живыми и здоровыми!
Остальная команда тоже среагировала. Йохансон только кивнул, сканируя своим тяжелым взглядом все вокруг, Тренди хлопнул Леху по плечу, от чего того ощутимо мотнуло в сторону, Алена качнула тяжелыми грудями и откровенно облизала губы, призывно улыбнувшись.
Леха сглотнул тягучую слюну, но смог собраться и ответил:
– Я тоже рад, что у вас все в порядке. Но прежде чем уйти, мне бы хотелось кое-что обсудить с вами. Арисаки вопросительно посмотрел на него, но по коридору постоянно пробегали веселые дети, несколько раз на перекрестке мелькнул Паркер,
– 'Дело в том, что мы сейчас спускаемся вниз, и я должен доложить искину результаты нашей разведки. Думаю, что он уже восстановил кого-то из старших офицеров базы и власть над базой будет официально восстановлена и подтверждена под протокол'.
Остальные недоуменно переглядывались, видя, что два техника молча, смотрят на друг друга.
– 'Я хотел бы получить от вас и от Курта Йохансона, подтверждение клятвы Императору, которую вы, как служащие базы давали после поступления на работу. Тренди и Мбала, в связи с изменением генетического кода в данный момент ими не являются. Я заявляю это под протокол.
– Курт, нам надо втроем отойти!
– Арисаки сказал это вслух, - А вы, ребята, присмотрите, чтобы нам никто не помешал, - обратился он к Тренди и Мбале, - мы обсудим один вопрос.
Они зашли в тот же склад, где Волков принимал клятву у Бородина.
– Думаю, будет лучше, если вы скажете ему, - Арисаки кивнул на своего телохранителя, - сами.
Волков кивнул. По протоколу каждый человек должен лично подтвердить или опровергнуть сказанное. И повторил сказанное японцу уже вслух:
– Я хотел бы получить от вас и от Курта Йохансона, подтверждение клятвы Императору, которую вы, как служащие базы, давали после поступления на работу!
Йохансон молчал. На его худом лице никакой работы мысли не проскальзывало, но было видно, что он удивлен. Волков до этого момента не давал повода подумать, что он является поборником империи и вспомнит о своей клятве уже не существующей империи. Зато у самого Лехи были большие сомнения по этой компании, но японец смог удивить его первым. Он встал по стойке смирно, превратившись в такого стойкого оловянного солдатика, что Алексей даже немного оторопел.
– Я, Нариоки Арисаки подтверждаю под протокол, что моя клятва Императору, данная при поступлении на службу, является нерушимой!
И тут же прозвучала еще один раз:
– Я, Курт Йохансон, подтверждаю под протокол, что моя клятва Императору, данная при поступлении на службу, является нерушимой!
И сразу после этих слов, дверь на склад распахнулась с такой силой, что грохнула об стену со всех сил, чуть не слетев с петель. Японец в мгновенье ока был задвинут за спину Курта, Леха выхватил ствол, но все оказалось проще. Ну и сложнее, одновременно. Это оказалась сладкая парочка, оставленная сторожить двери. Рыжая шевелюра была встопорщена еще сильнее, а рыхлая тетушка превратилась в черную пантеру, готовую разорвать в клочья всех троих. Особенно Волкова.
– С какого хрена ты решил, что мы с Кобальтом мутанты?!
– Заревела эта пантера, поднимая над головой Лехи, кулак, размером с его тыкву. Он понял, что сейчас произойдет, сделал шаг назад и рявкнул:
– Рядовой Мбала, смирно!!! Доложите по форме!
Волшебные слова сделали свое дело, пантера превратилась обратно в бойца.
Этот рядовой встал по стойке смирно перед Волковом, из-за чего его нос уткнулся прямо между арбузов Мбалы и гулкий голос четко произнес:
– Я, Алена Мбала, подтверждаю под протокол, что моя клятва Императору, данная при поступлении на службу, является нерушимой!