Шрифт:
Глава 1
А дамочка оказалась с характером!
Острие замерло почти у моей шеи. Я крепко держал ее руку, сжимающую стилет, но Анна Павловна упорствовала. Навалилась на меня всем весом и давила изо всех сил.
Напрягшись, я дернул и отвел ее запястье. Баронесса вскрикнула.
Хлоп! — стилет соскочил и вонзился в матрас.
— Сука!
— Мы, кажется, не с того начали, — выдохнул я, но тут Анна попыталась укусить меня.
Я ударил ее лбом
Твою мать, ну и зубищи! А еще глаза пылают и лицо бледнее, чем трупа.
Миг, и она словно сбросила с себя морок и стала прежней.
— Евгений… Женя… — полные слез глаза смотрели на меня. — Мне жаль, но из этой комнаты ты не выйдешь…
Под ее ногами что-то зашевелилось. Да чтоб тебя! Змеи что ли? А точнее просто дохренище змей!
— Прости, я не могу это контролировать, — проговорила Анна и бросилась к раскрытому окну.
Я рванул ей наперерез, но двигалась баронесса как ошпаренная кошка. В следующую секунду она прыгнула и, выгнувшись в полете, вылетела наружу.
Сука!
Я оперся о подоконник и выглянул наружу.
Никого. Только хлещущий дождь и…
Выстрел. Затем еще один. А потом тишину разорвала очередь — стреляли во флигеле!
Ладно, у меня тут свои проблемы — змеи уже подползли по моим ногам. Когти сверкнули, и по полу покатились две, а затем еще три головы. Разбрасывая гадов, я отошел к стене, но твари лезли из всех углов!
Вот бы сюда Красавку. Он бы точно не отказался сожрать все это семейство!
И тут открылась дверь.
— Мама! — пискнула с порога Поля, делая осторожный шаг.
— Иди спать! — крикнул я, и тут змея с шипением прыгнула мне в лицо.
Когти со свистом разрубили ее прямо на лету.
— Мама! Что ты сделал с мамой?! — закричала девочка. — Ты обидел маму!
Девочка вошла в комнату и отважно зашагала прямо по змеям, а между тем они ползали вокруг ее ножек и совсем не спешили кусать ее.
— Кхем-кхем, — раздался кашель из матюгальника в коридоре. — Что там за шум? Захар! Заха-а-а-а-ар!
— Плохой, плохой дядя! — крикнула Поля и хлопнула в ладоши. — Придется тебя проучить!
После ее хлопка змеи как будто взбесились — затрясли хвостами и зашипели. Я бросился к девочке за мгновение до того, как гады прыгнули прямо на меня!
Подхватив Полю, я рванул к выходу из комнаты. И… Хлоп!
Дверь захлопнулась прямо у меня перед носом!
— Плохой дядя! — снова крикнула девочка и укусила меня в плечо.
Больно же, сука!
Не сбавляя хода, я вложил энергию в ногу и выбил дверь на ходу. Преграда рухнула на пол, а я вместе с девочкой, пытающейся меня загрызть, покатился по ковру.
Вскочил и обернулся.
Пожалуй, задерживаться здесь не стоит…
Да задолбала уже кусаться!
— Плохой, плохой дядя! — рычала Поля, а затем откинула головку и…
Начала меняться. Ее зубы и когти удлинились, а глаза полыхнули двумя яркими огоньками и замигали в полумраке.
Вот этого мне еще не хватало!
— Полина Емельяновна! — раздался строгий голос Захара, и в коридоре показался дворецкий. — Прекратите кусать нашего гостя немедленно! Что о вас подумают сестры?
Я схватил Полю за шкирку и, держа ее на вытянутой руке, припустил к дворецкому. Девочка рычала и, дрыгая ножками в воздухе, пыталась впиться мне в горло.
— Маму обидел… Убить, убить плохого дядю!
— Захар! — рычали в матюгальник. — Что там у вас творится?! Что с бароном? Его уже убили?
Но Захар не ответил. Подошел ко мне и смерил своим обычным хмурым взглядом.
— Дайте мне Полину Устиновну, ваше благородие… — вздохнул он и перехватил девочку.
— Он обидел маму!
— Молчать! — прикрикнул на нее Захар, перекинул через колено и приложил по заднице.
Девочка заплакала.
— Так, Захар, если ты не ответишь мне сию минуту… — грохотал голос по всему дому. — Ах, черт с тобой, старый ты черт! Ты уволен! Если его благородие еще жив, придется мне позаботиться о нем самолично!
А дальше из матюгальника раздался чудовищно громкий визжащий звук, и нас с Захаром и пищащей Полей прижало к полу.
Что за?..
Звук оборвался так же быстро, как и возник. Из флигеля еще стреляли, но через секунду и там все затихло.
А затем вместе с шипением сотен змей, преследующих нас по пятам, раздалось одновременное хлопанье множества дверей. А потом шаги. Десятки и десятки приближающихся шагов.
И будто этого было мало, раздался громкий щелчок и, скрипя и визжа на поворотах, по рельсе к нам рванул «перископ». Его линза сверкала злобой, как натуральный сердитый глаз.
— Емельян Устинович, — крикнул Захар. — Это не самый лучший выход из положения. Как ваш верный слуга, я вынужден оградить вас от необдуманных действий…
— Заткнись, бесполезный кусок мяса!
— Емельян Устинович, попрошу… Остановитесь!
Но было поздно.
В коридор выбрались девочки — всем клыкастым составом. Их глаза светились в темноте, а в руках блестели кухонные ножи, топоры и тесаки. Надо ли говорить, что под их ногами клубились змеи?
Впереди всех шагала Белла с «телефоном» в руках и трубкой у уха. На ее оскаленном лице сверкала блаженная улыбка.
— Поняла, папенька… Все сделаем, папенька… Я люблю тебя, папенька…