Титан империи 8
Шрифт:
Вдруг впереди замерцал свет, и Рэй зажмурился. Когда он смог разлепить веки, увидел, что на крыльях сидят крылатые люди со сверкающей кожей.
— Вам меня не взять! Изыди! — завопил Рэй и дернул штурвал.
Тварей мигом разбросало в стороны, и целую минуту Рэй не видел вокруг ничего, кроме дыма. Вдруг снова зажегся свет, и навстречу вылетел один из тех страшных ангелов. Его лицо сильно напоминало лик наследника престола Николая Иоанновича Годунова.
— Оборотень! — крикнул Рэй и попытался увести самолет в сторону, но адское создание врезалось
— Это нехорошо… — вырвалось у Рэя, и на один короткий миг его вера пошатнулась.
Самолет закрутился бочкой, и с диким воем устремился к земле.
Когда затихшая лейтенант Бессонова ударилась о Никольскую башню и, зацепившись за зубцы, повисла на стропах, Гама была уже далеко.
Она спрыгнула на Кремлевскую стену и обессиленно прижалась спиной к кирпичной кладке. У подножья затихала схватка, а в голове нексонианки был полный кавардак.
Кажется, в ней даже признали человеческое? Вроде, да. Правда ради этого лейтенанту пришлось полностью переосмыслить взгляды на мир.
Вдруг сбоку показалась пылающая тень, и Гама быстро спряталась за зубцы. От чудовищного грохота задрожала земля, в небо поднялась стена рыжего пламени, полыхнуло жаром, и нексонианка закрыла лицо волосами. Когда огонь схлынул, она выглянула наружу.
Прямо посередине Красной площади лежал объятый огнем скелет аэростата. Скоро он начал осыпаться, а потом с грохотом обвалился. Тучи искр взметнулись выше стены.
Какой Бессонова не была бы наглой сучкой, но тут она права. Там не мог выжить никто.
— Хозяин! — очнулась Гама и, выбросив из головы посторонние мысли, побежала на звуки боя. Последний раз, когда она видела Евгения, он пытался побороть того гиганта, однако с тех пор прошло порядочно времени.
Целых пять минут, и за эти минуты могло случиться все, что угодно.
Быстро сориентировавшись, она перескочила на крышу одного из полуразрушенных соборов и проскользнула внутрь. Тут было темно, но было нетрудно разглядеть, что все стены были изгажены богохульными надписями. Гаме, которая не верила ни в бога, ни в черта, стало противно. Ну что за звери так относятся к памятнику архитектуры?
Спустившись по лестнице, нексоинанка вышла в притвор, и тут ворота храма раскрылись от удара сапогом.
Друг или враг?! — промелькнуло у нее в сознании, но, когда порог переступила троица в форме Рейха, сомнения отпали сами собой.
Нити взметнулись и полетели навстречу врагам. Первый рухнул на пол грудой кровавых ошметков, а двое других бросились в атаку. В Гаму метнули огненный шар, но пучок нитей только закалился. Раздался крик, и второго рейховца разрезало напополам.
Остался третий, и вот он разрубил нити одним движением топора. Зажглась вспышка, и в Гаму устремились ледяные копья. Увернувшись, она снова выбросила свое тончайшее оружие. Рейховец взмахнул рукой, и ее нити заледенели, а затем взорвались осколками.
Сверкнул меч. Гама едва смогла увернуться, и лезвие слегка задело ее шею. Холод от него
Силен, гад… И настолько быстр, что нет времени даже наколдовать побольше нитей. Наверное, Магистр, не иначе.
Ударило морозом, весь потолок оброс сосульками. Миг спустя вся эта масса с хрустом рухнула на Гаму. Уйдя из-под ледяного дождя и стрел, нексонианка вновь наколдовала нити, а рейховец уже мчался на нее, держа в руках выросший вдвое обледенелый топор.
Гама отпрыгнула, и выбежала в срединную часть храма, где было куда светлее. Взревев, враг снова рванул на нее, и…
— Зельда?.. — рейховец на секунду замешкался и опустил оружие.
Нити засияли. Взмахнув топором, он разрубил десяток, но вот одна натянулась на его голени. Враг зарычал, и его нога, а затем и все тело, покрылась ледяной коркой.
Гама прыгнула и, пролетев у замешкавшегося рейховца над плечом, зацепила нить на чудом уцелевшей люстре. Затем дернула нитью изо всех сил. Враг охнул и перевернулся головой вниз. Мигом позже его подбросило под потолок.
Амальгама взмахнула руками — нити начали появляться одна за другой. Через секунду обледеневший враг был опутан ими с ног до головы. Он болтался как пойманный на удочку карась и пытался вырваться из ловушки, но его тащило все выше.
Нексонианка подняла пятерню, опутанную нитями, и начала с усилием сжимать кулак. Лед затрещал.
— Стой, Зельда! — вскричал рейховец. — Это я, Лион!
Ниточка обхватила его голову. Шлем слетел и запрыгал по полу. На Гаму воззрились до боли знакомые голубые глаза, она нехотя остановилась.
— Сука… — прошипела нексонианка, когда в мозгу натянулась какая-то струнка. Следом перед глазами пронеслись до одури пикантные моменты из прошлого фрау Зи. Ее тело узнало этого мужчину, и даже, чего греха таить, захотело прикоснуться, обнять и впиться поцелуем.
В те немногочисленные ночи, когда Гама позволяла себе поваляться в кровати, ей снилось что-то горячее, нежное и яркое, но она никогда не запоминала фрагменты жизни прежней хозяйки тела. По большому счету ей было плевать — она выдавливала из себя фрау Зи капля за каплей.
И вот прошлое самое решило напомнить о себе. Забавно.
— Или нет?.. — затрясся рейховец, которого вот-вот порвет в клочья. — Не понимаю… Вроде ты, и не ты…
Амальгама провела ладонью по лицу. На мгновение ее черты изменились, и Лион заскулил.
— Ты тот, кто вечно хочет зла? — ухмыльнулась Гама.
— И вечно совершает бла…
Она сжала кулак, и рейховец взорвался кровавыми брызгами. Когда груда мяса рухнула на пол, в голове нексонианки с писком порвалась последняя струна, связывающая ее с Зи.
— Так-то лучше… — хмыкнула она.
Стряхнув чужую кровь со своего прежнего лица, Амальгама развернулась и зашагала прочь. Она чуяла — ее хозяин близко.
Звезды слились в одну колышущуюся массу и начали гаснуть. Василию было бы наплевать на их судьбу, но в этой массе секунду назад пропал его хозяин.