Титан империи
Шрифт:
Инквизитор ничего не ответил. Только слегка наклонил голову.
— Предлагаю вам перестать заниматься ерундой, а поехать со мной в поместье Герасимова. Там вы убедитесь лично, что я не лгу. Что для вас лучше? Беспокоить Императора процессом, который закончится так же как и прошлый — ничем, или дернуть за новую ниточку? Выбор за вами.
Конечно же, Горн выбрал второе.
И нам пришлось скататься с ним в Ратмиров еще раз. Дело было за полночь, и никакого желания бродить за инквизитором
Но до подвала с ним я все-таки дошел.
— Ну как вам? — едва сдерживая улыбку, спросил я.
Инквизитор не ответил. Он будто поймавшая след ищейка склонился над выгоревшем на полу следом от портала, а затем начал обнюхивать каждый угол.
— С вашего позволения, Борис Сергеевич, я поеду спать…
— Извините, Евгений Михайлович, — резко обернулся Горн. — Но вам придется заночевать здесь.
Да, блин…
— У меня много дел!
— До утра дела подождут! — обломал все мои надежды инквизитор, не сводя с меня пронзительного взгляда.
А и хрен с тобой старый урод!
— Ладно, — я махнул рукой и повернулся к лестнице. — Если буду нужен, пришлите Людвига.
Разумеется на «прогулку» я отправился не один и, найдя себе укромную комнатушку, выставил вокруг нее охрану.
Твою мать! Знал бы, что не вернусь, захватил бы Сферу.
А хрен с ней тоже… Завтра.
Еще раз убедившись, что бойцы на стреме, я запер дверь и рухнул на кровать.
Проснувшись, я первым делом встретил высушенного как мумию Федю. Да, вчера он поехал с нами, и, как оказалось, инквизитор допрашивал его аж три часа. А еще юный барон рассказал, что всю ночь Горн просидел в подвале.
— Ага, проснулись! — раздался знакомый голос, от которого Федор едва не упал в обморок. — Евгений Михайлович, как раз хотел разбудить вас.
— И вам доброе утро Борис Сергеевич. Чем могу быть полезен?
— Мы тут закончили. Пора возвращаться.
— В смысле возвращаться?..
— В смысле, к вам в усадьбу, — хихикнул инквизитор. — Не в Ратмирово же ехать всем, с кем нам еще предстоит побеседовать?
— Но…
— Напоминаю, что вы, как верный слуга Императора, обязаны оказывать содействие представителям Тайной…
Да чтоб тебя!
— Тогда милости просим! — оскалился я, стараясь хотя бы выражением лица показать все, что о нем думаю.
Домчали мы быстро, и стоило нам перешагнуть порог, как ни минуты не спавший инквизитор принялся вызывать из города всех подряд, а сам окопался в библиотеке.
В моей библиотеке!
— Может быть, он просто любит запах старых книг? — предположил Зубр.
— Или обожает действовать на нервы… Что там, кстати, в городе?
— На удивление спокойно, — улыбнулся дворецкий. — Похоже, Нексус решил взять передышку.
— И на том спасибо…
И даже без прорывов, день прошел крайне бурно. А через руки Горна прошли даже еле живые от страха вдовы Герасимова. Евгению
Наконец, вернулась Настя.
— Спасай сестренка! — в этот раз я набросился на нее.
— Что случилось? — ладонь Насти сразу же легла на древко глефы, а ее глаза недобро вспыхнули.
— Надо чем-то заняться! А-то этот урод дергает меня каждую минуту.
— Ну… — Настя на секунду задумалась. — А пойдем на тренировочную площадку! Помнишь Василий про нее рассказывал, заодно…
— Точно! Умница! — перебил я и, схватив сестру под руку, поволок ее в обход дома.
После того, как мы нашли отдушину, дела сразу же пошли на лад. А еще мы провели время с пользой — я уже почти свыкся с возможностями Адепта и пусть Искра еще не совсем адаптировалась, но применение магии, да и просто контроль над энергией и телом давались мне все лучше.
А пока мы развлекались, инквизитор продолжал «работать» и, разумеется, не забыл и про членов моего рода. Первым он вызвал к себе Зубра.
— Фамилия.
— Зубр. Василий Григорьевич Зубр.
— Известная фамилия… в определенных кругах. Как давно вы служите роду Скалозубовых?
— Девятнадцать лет.
— Долго… Никогда не возникало мысли покинуть его благородие?
— Никогда.
— И даже после… той истории?
— Во время «той истории» меня допрашивали четырнадцать часов к ряду. Каждый день в течение двух недель. Днем и ночью. Мне приходилось спать при свете ярко горящей лампы при температуре в пять градусов. Уж поверьте — у меня было время подумать.
— Вы чем-то обязаны покойному Михаилу Александровичу?
— Он спас мне жизнь во время одного из Прорывов. Я переоценил свои силы, а вот химеру, наоборот, недооценил. Ударь она на сантиметр выше…
— Вам повезло. Мне приходилось встречаться с людьми, которые «недооценили» химеру, и самому удачливому из них отсекло обе ноги. Полагаю, этот шрам ее работа?
— Нет, мне его оставил один наглый хам. Ему пришлось хуже. Но с химерой мне действительно повезло. Она забрала мою левую ногу.
— У вас протез?!
— Это так незаметно? Позвольте доказать.
— Нет, что вы, Василий Григорьевич!
— Нет уж, позвольте, ходить в нем довольно обременительное занятие! А вы так и сказали в начале нашего разговора: «чтобы я расслабился».
— Вопросов у меня к вам больше нет.
А затем и Настю…
— Фамилия?
— …
— Фамилия?!
— Вы издеваетесь?
— Мы в Тайной Канцелярии Императорского Синода не склонны шутить, Анастасия Мих… ладно. Анастасия Михайловна Саблина, так и запишем. Приступим к вопросам.