Титан. Фея. Демон
Шрифт:
Конел вздохнул и откинулся на спинку сиденья. Искра завороженно наблюдала, многого не понимая — например, всего, что касалось квебекушек, нигеров и тому подобного. Она даже не представляла себе, кто это такие. И при чем тут цвет кожи? Он-то какое ко всему этому имеет отношение?
— Так что бы ты предложил мне сделать. Заняться с тобой сексом?
Конел развел руками:
— Мне больно. По-настоящему. Ты думаешь, я все это сказал только затем, чтобы забраться к тебе в штаны?
— Я...
Лицо у Конела сделалось усталым.
— Не сомневаюсь. Ладно. Можешь ты принять все честно и не злиться? Я был бы счастлив «заняться с тобой сексом». А оскорбился я потому, что там, где я рос, парни обычно болтали все, что угодно, — только бы затащить девушку в постель. А я тут разыгрываю такое паршивое благородство, что самому тошно. И мне стало больно, когда ты подумала, что я только к этому и веду. Но ведь ты предложила серьезно, да?
— Да. Если я должна это сделать, я это сделаю.
— Ничего ласковей я в жизни не слышал.
— Я опять тебя оскорбила? Извини. Он усмехнулся:
— Вот ты уже делаешь успехи. Я это ценю. Видно, что ты стараешься. Знаешь, Искра, лучше бы тебе поговорить об этом с твоей матерью. Она прикинет, что делать. Но если хочешь знать, то тебе следует сделать то же самое, что сделал я, когда Сирокко начала вправлять мне мозги. Когда я сюда явился, я был чертовски смрадным расистом. Я не идеален, но теперь я куда лучше. Так что когда я думаю «лягушатник» или «квебекушка», я просто меняю это на «канадец». Когда я думаю «черный», я меняю это на «белый». Так что когда ты слышишь мужчина", измени это на «женщина». Когда ты смотришь на кого-то и думаешь «титанида», измени это на «сестра». Когда ты думаешь про Адама, притворись, что он — твоя сестренка. Представь, что ты тогда почувствуешь.
Искра подумала и изумилась своему гневу. Гнев быстро прошел, — в конце концов, это был просто фокус. Но интересно было подумать, как выглядел бы мир, если бы все это оказалось правдой.
— Могу я проверить впечатление, которое на тебя произвожу? — спросил Конел. Искра кивнула. — Ты считаешь меня... физически отталкивающим, да?
Случилась еще одна поразительная вещь. Искра почувствовала, что краснеет.
— Не хочу тебя оскорбить...
— Лучше сказать все как есть. Она с неохотой кивнула:
— Ты слишком волосатый. Подбородок такой тяжелый, что с тобой, по-моему, больно целоваться. Твои руки и ноги какие-то... не такие. Неужели все это привлекает земных женщин?
Конел снова ухмыльнулся:
— Еще как.
— А меня ты находишь... привлекательной, — сказала Искра.
— Не просто привлекательной. Ослепительной. Таких красавиц я в жизни почти и не встречал.
Искра изумленно покачала головой.
— Какой странный
— А что? Разве у лесбиянок другие представления о красоте?
— Не знаю. В Ковене я была уродливо высока. Красавицей меня никто не считал. — Она снова на него посмотрела. — А правда, что мужчины не находят очень высоких непривлекательными?
— В Артиллери-Лейк — нет, — хихикнул Конел. — Богом клянусь, после Сирокко Джонс ты — номер два.
— Ты возмутительно себя ведешь, — фыркнула Искра. Наверное, она добавила бы что-то еще, но тут зашлась радарная тревога, и Сирокко стала указывать им новый курс.
ЭПИЗОД XV
Общим потрясением стало открытие, что тварью, унесшей Адама, был вовсе не ангел. Вернее, если это был ангел, то тогда зомби — это человек.
Разглядывая его в бинокль, Сирокко негромко материлась. А Крис не мог отвести глаз от твари. Но, когда Сирокко передала ему бинокль, ему пришлось заставить себя смотреть.
Худшие его страхи не подтвердились. Внимательно осмотрев Адама, он не заметил укусов смертезмей. Качаясь в отвратительных лапах и свесив голову, Адам дремал.
Крису пришлось опустить бинокль и дождаться, пока перестанут дрожать руки. Когда он посмотрел снова, то убедился с уверенностью в том, что сердце уже ему подсказало. Дважды Крис видел, как рот Адама раскрывается и закрывается, словно он жует. Потом стало заметно, как от дыхания поднимается и опускается крошечная грудь.
Наконец Крис смог перевести внимание на зомби-ангела.
Ангел был совсем дряхл. Крис даже не увидел на нем кожи. Остался только скелет, перья и сплетения смертезмей, держащие все это воедино.
Робин требовала все настойчивей. И Крису пришлось отдать ей бинокль.
Сирокко вдруг резко выдохнула.
— Понятно. Вот почему мы вначале его не нашли. Он летает быстрее нормального ангела. Мы уже почти в Кроне.
Крису хотелось вопить. Хотелось выкрикнуть тысячу глупых вопросов, бегать кругами, выть на Луну. Он все это проглотил. Спокойствие, спокойствие. Определи, где пожарные выходы. Двигайся как всегда, без суеты. Не теряй самообладания, а если станет дурно, то сунь голову между коленей... и думай. Думай!
— Есть идеи? — спросила Сирокко. Крис прислушался к мертвой тишине — как в самолете, так и по рации.
— Ладно, — сказала Сирокко. — Что самое главное? Во-первых, мы не делаем ничего, что могло бы его потревожить. Конел, мы собираемся немного отстать. Так, чтобы не было даже шанса нарушить воздушные потоки. Как тебе двести метров?
— Порядок, — донесся голос Конела.
— Есть идеи? — снова спросила она.
— А ч-что, если он... мм... его уронит? — сумел выдавить из себя Крис.