ТКС-2
Шрифт:
Когда прозвучал последний аккорд, Кайлеан не сразу выпустил меня из объятия.
— Данимира, — сказал он глуховатым голосом, — ты изумительна. Теперь ты понимаешь, что у нас всё должно быть хорошо?
Ах, как мне бы этого хотелось!
— «Должно быть» не всегда означает «будет», — печально отвечала я. — А где магистр Мерлин? Его не было рядом с троном.
Очарование разом развеялось. Вернулось прежнее освещение, мы вновь оказались в центре бального зала. Подданные по-прежнему стояли поодаль и почтительно ожидали, когда Его Высочество закончит выяснять отношения. Интересно, видели
— Зачем тебе Мерлин? — помрачнев, спросил Кайлеан и отпустил меня.
У нас возникли разногласия по вопросу богословия, мелькнула в голове цитата. Насчёт одного места из блаженного Августина. Желаю продолжить познавательную дискуссию.
— Так, просто спросила. Я ж не очень многих здесь знаю, а Мерлина знаю. Он, вроде, особа, весьма приближённая к трону?
— Считается первым придворным магом.
— А ты его любимый ученик, так почему его нет?
Кайлеан помолчал, покусывая губу, потом сказал:
— Он обещал присутствовать, значит, будет. Пойдём.
— Куда?
— Шампанское пить.
Он направил меня к аркаде, провёл сквозь неё, затем мы прошли вдоль с десяток метров и снова нырнули под арку. Но в прежний зал мы не вернулись, а оказались в совершенно другой обстановке. Этот зал был похож на гигантскую крытую оранжерею — повсюду буйная зелень, цветение и стеклянная крыша, расчерченная переплётом.
Какая-то птица, громко хлопая крыльями, перелетела с дерева на дерево и затихла.
Здесь никого не было, кроме нас.
— А как это? — удивилась я.
— Я же тебе говорил — здесь особое бальное пространство, создаётся по принципу магического лабиринта. Лучше не ходи в одиночку, заблудишься. Если такое случится, оставайся на месте и позови меня вслух или на анималингве. Я тебя услышу.
Кайлеан усадил меня в плетёное кресло, под разлапистые листья какого-то тропического растения. Тут же возник слуга с подносом, он ловко открыл бутылку, разлил искрящуюся жидкость по бокалам и удалился, не медля.
Кайлеан сел в соседнее кресло и, покручивая в пальцах свой бокал, заговорил раздумчиво:
— По правде говоря, Мерлин — персона такого уровня, что «придворный маг» — должность чисто номинальная. Никакой он не придворный, он сам по себе. Если Мерлину взбредёт в голову, он покинет Эрмитанию в ту же секунду и никто его не остановит. По какой-то причине двадцать лет назад он отозвался на призыв отца и согласился меня учить. Но «любимый ученик»? Вряд ли. Скорей всего, ему показалось, что я смогу его развлечь. У него, видишь ли, проблема с развлечениями, как у любого человека, живущего лишнюю тысячу лет. А мысль о том, что у Мерлина есть привязанности, всегда вызывала у меня сомнения.
— Жёстко ты про своего учителя, — прокомментировала я его откровения.
Кайлеан пожал плечами.
— Да нет, я не критикую. Мерлину я обязан многим. Но он такой, какой есть, и лучше не заблуждаться. — Отпив из бокала, он продолжил. — Привязанности Мерлина под вопросом, однако чувство симпатии ему знакомо. Надеюсь, что я и ты это чувство у него вызываем. Но только надеюсь. Данимира, не играй в игры с Мерлином… потому что игрушкой в этой игре будешь ты.
— Упаси бог, — искренне отозвалась я. — На самом деле речь идёт о маленькой
— Ага. Значит, признаёшь, что интересовалась Мерлином не просто так?
— Признаю. Но консультация пустяковая. Маленькая женская тайна. Малипусенькая.
— Маленькая женская тайна, для которой требуется консультация тысячелетнего мага? Меня не хочешь спросить?
— Может, и спрошу. Потом.
— Ладно, — неожиданно покладисто согласился Кайлеан. — Потом так потом. У тебя шампанское выдыхается. Пей и идём танцевать.
Подслушивать будет, поняла я.
Из оранжереи мы вернулись в тронный зал. Дорога туда пролегала через другие залы — такие же роскошные, но размером поменьше, и от этого, наверное, поуютнее. Оформлены они были в разных стилях и музыка звучала разная, кое-где очень даже современная. Везде вдоль стен были расставлены столы и имелись небольшие буфеты, где страждущие могли утолить голод и жажду. Некоторые уже страждали и утоляли вовсю.
— Тебе нравится? Можем потом вернуться, — сказал Кайлеан. — Мне говорили, тут где-то должен быть настоящий ночной клуб, копия нью-йоркского «Сьело». А сейчас надо побыть какое-то время в главном зале. Это наша обязанность как хозяев бала.
— Можем вернуться, — согласилась я. — Но вообще мне всё нравится. Тронный зал — он, конечно, величественный до ужаса и масштабов совершенно нечеловеческих, но что-то в этом есть. Что-то по-настоящему королевское и сказочное. А в ночном клубе я и дома могу побывать. Не в Оленегорске, само собой, и не в Нью-Йорке, но в Петербурге или в Москве… или в Нижнем… можно найти приличные места. У меня подружка в Мурманске учится, она писала, что у них там недавно открыли новый двухэтажный клуб на пять танцполов, в гости звала. Наверное, съезжу как-нибудь на каникулах…
Я нарочито беззаботно щебетала о студенческом будущем, чтобы кое-кто уяснил мою позицию на сей счёт. А то меня уже в хозяйки бала записали. Искоса я поглядывала на Кайлеана, но он оставался благожелательно невозмутим. Как-то чересчур невозмутим. А слушают ли меня вообще? — задалась я вопросом и уже хотела было потребовать от Кайлеана повторить мои последние слова, но тут внимание отвлекла шумная толпа девиц. Меня поразил тот факт, что у всех у них волосы были выкрашены в радикально вишнёвый цвет, а поверх праздничных одеяний были повязаны фартуки. Вишнёвые девушки сгрудились возле одного стола в углу и что-то яростно обсуждали, кавалеров возле них не наблюдалось. По эмоциональному подъёму сцена сильно напоминала картину Репина «Запорожцы пишут письмо турецкому султану».
— Что за собрание? — удивилась я. — С одеждой у них что-то странное… и волосы…
— А, адептки, — небрежно сказал Кайлеан, взглянув на стол в углу. — Собираются припадать к королевским стопам. Коллективную кляузу сочиняют.
— Зачем?
— На Хима жаловаться будут, само собой.
— Что на этот раз?
— Ну, что-нибудь всегда найдётся. Хим сказал, за время моего отсутствия в Академии сложилась новая традиция. На весеннем или летнем балу адептки припадают к ногам короля-батюшки и жалуются на своего ректора. В этом году что-то там связано с предсказанием Лусс… — Кайлеан еле сдержал зевоту. — Ерунда какая-то…