ТКС. Книга вторая
Шрифт:
– Позавидовала, - коротко объяснил Кайлеан, вернувшись. Его лицо приобрело прежнее жёсткое выражение.
– Вернул ей сглаз.
– Он деловито продолжил: - А насчёт твоего Роберта Ашотовича… полагаю, нам стоит навестить его. Скорей всего, он - конфедерат, по каким-то причинам эмигрировавший в другое измерение. Жаль, я был не в форме и сразу про него не вспомнил. Можно было бы обойтись без всего этого цирка… - он махнул рукой в сторону стоящих у перрона вагонов.
– Роберт Ашотович… э-э-э… практичный, знаешь ли… Деньги у нас всё равно уже есть, может, ну его?
– Пойду я, ты подождёшь
– Практичный - это значит “прижимистый”. И очень себе на уме. Не факт, что он захочет иметь с тобой дело.
Кайлеан скупо усмехнулся:
– Посмотрим. Если он догадывался, кто ты такая, тем более, догадается кто я.
– Но раз на квартире установлена сторожевая сеть, значит, и возле моей бывшей работы тоже?
– Какое-то сигнальное устройство вероятно установлено, но настроено оно, вероятнее всего, только на тебя. Кафе, в отличие от квартиры, - публичное место, где появляется множество посторонних людей. Настраивать сеть на всех не имеет смысла, колокольчики будут трезвонить каждые пять минут. Полагаю, как обычный посетитель я пройду беспрепятственно.
– Тогда нам надо вернуться обратно, пошли, вон наш поезд прибывает.
…По дороге к “Кофейному раю” нам попался маленький сетевой магазин, где Кайлеан Георгиевич с кислым видом обозрел ассортимент, указательным пальцем перебрал вешалки и всё-таки с моей подачи соизволил переодеться в нечто, отдалённо напоминавшее его прежнюю одежду.
– Вот теперь, Ваше Высочество, вы влились в коллектив, - одобрила я, когда мы вышли на улицу.
– Как истинный россиянин - с головы до ног в изделиях китайской швейной промышленности.
– Я взяла Кайлеана под руку и повела его в сторону “Кофейного рая”.
– Бывало и хуже, - коротко ответил он.
– Ну-ка, ну-ка?
– Избавившись от отягощающей необходимости облагораживать чужой облик, я ощутила лёгкость, будто скинула с плеч тяжёлый рюкзак.
Развеселившись, я потребовала от Кайлеана рассказать, когда это ему “бывало хуже”. В ответ он преподнёс занимательную историю о своём визите в отдалённое южное княжество, где население происходило от итальянцев, вознамерившихся возродить угасшую славу Древнего Рима. Соответственно роль парадно-выходного одеяния выполнял трёхметровый кусок ткани, который следовало обернуть вокруг тела в виде тоги. Любая мужская особь, появившаяся на торжественном приёме в чём-то брюкоподобном, без снисхождений причислялась к слабакам, а король послал своего младшего сына с целью заключения союза, в том числе и военного.
Я с улыбкой внимала повести о драматических взаимоотношениях юного Кайлеана Георгиевича с трёхметровой простынёй, как вдруг заметила на одном из домов небольшую потемневшую от времени табличку. Она располагалась у входа под арку и на ней я с изумлением прочла нечто знакомое.
– Ой!
– воскликнула я, остановилась и перечитала еле различимую надпись вслух: - “Алексей Абрикосов. Свадьбы и ню”!
Стрелка на табличке указывала на железную дверь, утопленную в стене. Наверное в старину в подворотне находилась дворницкая, а теперь тут устроена фотостудия.
– Давай зайдём, - взмолилась я.
– Какая удача, что мы при деньгах!
–
– рассеянно переспросил Кайлеан, уставившись на табличку с неопределённым выражением лица. Казалось, он перечитывает её снова и снова. Я тоже взглянула, осознала вероятный ход его мыслей и, смешавшись, заговорила быстро:
– Он снимал меня когда-то давно, во время прогулки по городу. Ну, Лёха Абрикосов, - помнишь, я тебе рассказывала? Раз уж мы рядом, я хотела бы выкупить свои фотографии… просто на память о том времени… и о своих розовых очках. Представляешь, я тогда даже в институте ещё не училась… какой чудесный август был… только потом поняла… Вдруг эти снимки у него сохранились, есть же шанс?
– Это он бросил тебя в трактире?
– холодно спросил Кайлеан.
– Ну, было дело. Но мне от него ничего не надо, кроме снимков. Давай зайдём, спросим? Раз уж мы всё равно здесь. Это быстро: да - да, нет - нет… Если что, найдётся же у него лишняя флешка, снимки перекинуть минутное дело. Или пусть на почту мне пошлёт, так даже быстрей будет.
Он пожал плечами:
– Если хочешь…
Я позвонила в звонок.
Долго никто не открывал, наконец послышался детский визг, перемежаемый чьими-то уговорами, и дверь отворилась. Пахнуло капустным запахом - видимо, здесь была не только студия, но и жильё.
На пороге стояла изящная бледная блондиночка с коротким хвостиком, прижимающая к себе такого же белокурого карапуза. Как только ребёнок перестал верещать и с живым любопытством уставился на незнакомцев, стало ясно, что мы попали по адресу - девушка держала на руках точную копию Лёхи Абрикосова.
– Здравствуйте, мы к Алексею, - сказала я, - по поводу фотографий. Приобрести хотим.
Блондинка в молчании переводила взгляд с меня на Кайлеана и обратно. Сцена затянулась и по сердцу вдруг пробежала тень тревоги. Почему-то вдруг вспомнились полустёртые буквы на табличке… будто они уже не имели значения…
– Лёши нет, - сказала наконец хозяйка приятным хрипловатым голосом.
– Мы спешим. Может, вы сможете помочь… - начала я нетерпеливо, но она вдруг расширила глаза и ожила, удивлённо проговорив:
– Это же ты!.. Это тебя он снимал тогда!..
– Э-э-э… Да, Алексей снимал меня… мы, собственно, по этому поводу…
– Что там произошло?
– Где?
– хлопнув ресницами, спросила я.
– Во время съёмки!
– с отчаяньем воскликнула блондинка.
– А что-то произошло?..
– пробормотала я, ничего не понимая. На мой взгляд, единственное, что произошло выдающегося, так это то, что её муж… или сердечный друг… в общем, её Абрикосов решительно бросил меня в кафе, заставив расплачиваться по счёту.
– Я вижу, многое нужно прояснить, - вмешался Кайлеан.
– Так мы зайдём?
Хозяйка переместила увесистого малыша на другую руку, с напряжением изучила нашу внешность и разрешила:
– Заходите.
Из небольшого “предбанника” мы попали в такую же небольшую квадратную комнату, где у одной стены сгрудились штативы с аппаратурой, а затем в кухню, напротив, больше похожую на коридор. Стол был занят пакетами с овощами, лежала газета с очистками. На плите бурно кипел суп и блондинка мимоходом уменьшила газ.