Тлеющий неон в крови. Часть 2

– Уже столько времени прошло, а я до сих пор на цепи, – возмутился пес.

– Ты бы рот свой прикрыл, – ответил я. – Воняешь хуже, чем дворовая шавка.

– Перестань меня так называть!

– Пошли уже, твои тренировки еще не окончены.

Мы с Алексом вышли на крышу мегабашни рано утром, оттуда открывался просторный вид на всю прогнившую вдоль и поперек

Митру. Воздух был намного свежее, чем внизу, дул легкий ветер, снаружи хоть и пасмурно, но дождя не было – на улице приятно.

В таких условиях тренировать эту собаку намного комфортнее, в отличие от других Пауков, которые тренировали его на разных заброшках, грязных улицах и скотных дворах, где воняло перегнившим мясом перерабатываемой дичи.

Я снял с него цепь, дал самодельный тупой клинок, чтобы тот не зарезал меня на том же месте, и приготовился продолжить свое обучение.

– Ладно, основам рукопашного боя и правильной стойке с кинжалом я тебя научил. Сегодня мы будем учиться маневренности, уклонениям и выработке нужных для боя рефлексов, плюс научу нескольким комбо-ударам, с которыми ты с легкостью сможешь парировать во время атаки.

– Устроим спарринг? – улыбнулся малый.

– Вот еще, рано тебе пока со мной тягаться.

– Боишься, что порву тебя?

– А ты все ждешь для этого подходящий момент?

Он закатил глаза.

– Да ладно тебе, Иля, не собираюсь я никого убивать, тем более вы все знаете, как лишить меня способностей.

– Это верно.

– Но кое-что все-таки в своих силах я стал понимать, – почесал подбородок он.

– И что же это?

– Денни объяснил, что сила внутри меня основана на генетике, я с самого рождения имел ген под названием «Илус».

– Занятно, – подметил я, – Иля и Илус, мы прям почти тезки.

– Чтобы активировать этот ген, я должен пережить неимоверно мучительную боль, граничащую со смертью.

– Клиническую смерть, может? – уточнил я.

– Да, вполне себе. Этот ген преобразуется в кристаллические клетки – спектр. Они способны генерировать энергию исходя из моих гормонов, давая сверхчеловеческую силу. Каждый из них словно микроскопический двигатель, они работают сообща и действуют инстинктивно для защиты носителя. Но ими можно управлять.

– И что, он научил тебя?

– Обучает, – пожал он плечами.

– Это все, конечно, очень круто, но на моих тренировках они не понадобятся. Научись сначала драться, потом уже будешь из рук пердеж свой выпускать.

– Эй!

– Давай, не отвлекайся, а вставай в стойку.

Левую ногу он поставил вперед, правую назад. Пригнулся, руки вытянул слегка вперед, закрывая ими свой корпус, лишь немного вытянув вперед клинок. Я подошел к нему, поправил его положение…

Блин, вспомнил, как меня так же обучал мой отец.

Параллельно с ним я так же встал в стойку.

– Итак, взмах левой.

Он медленно повторил.

– Далее взмах правой, подножка, разворот и в исходное положение. И так пятьдесят раз.

– Ага, понял.

Я

смотрел на него, как он раз за разом повторял все мои движения, и понял, что парнишка имеет потенциал.

Он все схватывает на лету, быстро обучается, слушает меня внимательно и всегда старается в точности повторить все мои движения. Иногда он спорит со мной и не слушается, пытаясь доказать, что за такой короткий промежуток времени уже всему научился и знает больше меня.

Как же глупо и в то же время интересно.

Прежде я и думать не мог, что у меня будет ученик, а учитывая факт, что это мой будущий лидер, и что даже если я этого не хочу, но мне придется ему подчиняться, то мысли в голове просто расплываются.

И его это устраивает, я бы даже сказал, он этого просто жаждет.

Сопляк еще с памперсов не вылез, а уже стремится быть главнее всех, даже сидя на цепи, он умудряется перед всеми показывать свой характер. Но на цепи он пробудет недолго. Этос сказал, что еще через несколько тренировок его уже можно будет отпускать, хотя остальные с этим ох как не согласны. Пацаны вечно его задирают, пытаются принизить и разозлить. Иногда у них это выходит, а иногда малый пытается давать им отпор, и правильно делает, слишком много они о себе возомнили. Думают, что все им нипочем, можно делать что угодно и издеваться над кем угодно.

Но парень молодец, держится.

– Сейчас проводишь рукой на уровне ниже колен, для неожиданной атаки, опускаешься ниже и через кувырок ударяешь ногой, так ты полностью отнимешь возможность стоять на ногах у своего противника.

– Понял.

– Повтори движение еще пятьдесят раз.

Если он научится всему, что я умею сам, а также научится комбинировать эти навыки со своими способностями, думаю, он станет непобедим.

Да он и сам это понимает, поэтому старается всеми силами взять со всех тренировок по максимуму.

– Алекс, а почему ты до сих пор не предпринял ни одну попытку сбежать от Этоса и его Пауков?

– Да смысл мне уходить? У меня появилась замечательная возможность, чтобы научиться контролировать свои силы.

– Ты не отвлекайся, – перебил я его, – можно говорить и прорабатывать приемы одновременно.

– Неужели мы не можем спокойно поговорить, раз ты этого хочешь? Ты же сам мне вопросы задаешь.

– Алекс, я сейчас въебу тебе подзатылину, если будешь возникать. Делай, что говорю, и отвечай на мои вопросы, не отвлекаясь от тренировки.

– Ладно, ладно. Чего завелся-то?

Я скрестил руки и наблюдал над тем, как он продолжил повторять приемы.

– Я прежде никак не мог понять природу своих способностей, а тут я познакомился с таким же сверхиндивидом, как и я.

– Сверхиндивид? Я слышал уже это слово.

– Это люди, обладающие спектром.

– Ясно, – холодно ответил я, внимательно посматривая за его движениями. – Присед делай ниже, замах шире.

После того как он закончил движения, я заставил его отжаться сто пятьдесят раз и столько же раз приседать.