Тьма древнего леса

Христова Александра

– Ладно, ладно, прости! – примирительно поднял руки вверх княжич. – Больше в твои таинственные дела я не лезу. Разбирайся сам!

Вместо ответа я только невнятно буркнул:

– Не за что прощать.

Кое-как свернув (вернее безобразно оборвав на полуслове) крайне неприятный для меня разговор, я кивнул на прощание эльфенышу и пошел в столовую. Перед следующим уроком, носящим очаровательное название «Яды и противоядия», было необходимо хорошенько подкрепиться – после же даже у меня порой отшибали аппетит невероятные по своей омерзительности запахи готовящейся отравы. А в целом это был отличнейший урок!

И совершенно для меня бесполезный. Ибо что-что, а местные яды и противоядия к ним мне пришлось выучить досконально!

Спасибо тебе, добрый дедушка Аторре. Спасибо за то, что ты схватился за сердце, увидев, как я все-таки исполняю данное самому себе слово и залпом выпиваю оказавшийся очень вкусным яд из того самого достопамятного пузырька. Спасибо за то, что ты заставил меня перепробовать едва ли не все известные яды, чтобы убедиться, что «как надо» на меня действует едва ли десяток, да и те – на короткий срок. Спасибо за то, что ты заклинанием, кнутом и палкой вдолбил в меня правила приготовления ядов и противоядий к ним. Спасибо за то, что ты первым бросился спасать меня, когда от обычной успокаивающей настойки я начал задыхаться и едва не отправился на тот свет.

Тогда, после отравления простейшей настойкой, мне дали целых два дня выходных… Славное было время! А теперь мы просто сидим, записываем разнообразные рецепты и пытаемся сотворить что-то по мелочи. Разумеется, пока что только противоядия – к ядам мы перейдем во втором году мучения-обучения. Правда, преподаватель ядоделания на своих уроках косится на меня, как на врага революции… И правильно, скажу вам, делает! Потому что у меня уже несколько раз возникало желание договориться и сдать этот предмет экстерном за все последующие три года, ибо слушать то же самое, что мне говорил дед, только в более расплывчатом и невнятном варианте, мне абсолютно не доставляет удовольствия. Скучно, понимаете ли! А скучающий Аторре сродни локальному Армагеддону. Убить никого не убьет, но нервы потреплет изрядно!

Эх, тоска… Убить кого-нибудь, что ли? Или попробовать вызвать преподавателя по химии, алхимии и ядоделанию на очередной диспут по поводу нестандартного применения растительных ядов на водной основе путем подмешивания оных в свечи, лампады и иже с ними? А что, интересная идея! Если не узнаю что-то новенькое (все-таки преподаватель – ядодел, а не отравитель!), то хоть развлекусь, разглядывая бледные испуганные лица одногруппников.

Решено! Иду веселиться!

Мурлыча себе под нос: «А как известно, мы народ горячий…», я бодро пошагал в сторону алхимической аудитории. Остаток учебного дня обещал быть интересным…

Но лучше расскажу обо всем по порядку.

Итак, учеба. Муторное, порой ненужное, но тем не менее весьма веселое занятие. Вспоминая свою родную школу и сравнивая ее с местной академией, я делал довольно-таки нелестные для сильфов выводы: в школе было лучше. Не в плане преподавания, нет – тут-то как раз все было пучком. А в плане дисциплины и общения между собой студентов и преподавателей. Ну да, личности здесь обитали самые разные, и проблемы были неизбежны. И разумеется, я не мог тут же не набрать кучу этих самых проблем.

Для начала, стоило нам с княжичем – счастливым новопоступившим студиозусам – выйти из дверей приемной комиссии, где мы

только что расстались с приличной суммой денег за обучение, а также получили в ауру специфические маячки – знаки студентов Сильфийской академии, и пройти немного по коридору, как мимо нас прошелестел… прошелестело… нечто. Довольно ощутимо при этом толкнув в плечо не успевшего увернуться княжича. Обряжено это нечто было в алую студенческую форму без знаков отличия, ростом обладало просто огромным – метра два с половиной, не меньше, имело чешуйчатую кожу нездорового белесого оттенка, короткий ежик черных волос, белые глаза и тонкий длинный чешуйчатый хвост.

Враз забыв обо всем, я обалдело вытаращился на подозрительное чудо природы. Это кто вообще такой?! Не припомню, чтобы в Аалэе обитали подобные существа. Такой же обиженный судьбой мутант, как и я?

На мою и свою беду, излишне ретивый княжич разбирался во всем этом куда лучше меня самого. А потому вслед уже почти завернувшему за поворот студенту полетело презрительное:

– Измененный урод!

Я замер на месте, словно мне с размаху отвесили пощечину при всем честном народе. Что-что этот паршивец сейчас сказал?!

Чешуйчатый тоже остолбенел от такой наглости. А довольный собой и не сообразивший, что только что нанес смертельное оскорбление двум существам, княжич демонстративно отряхнулся и пошел дальше.

Пару иссов ничего не происходило. А затем мне пришлось бросить свою сумку на пол, резко метнуться вперед, одной рукой отшвырнув себе за спину дурного эльфеныша, и принять на себя сокрушительный удар обозленного студента. Правая рука жалобно хрустнула, но и я не остался в накладе: чешуйчатый отлетел на несколько метров и смачно вписался в стену. В следующее мгновение он подскочил на ноги и уже снова кинулся было в атаку, как осекся и замер на месте, наткнувшись на мой разъяренный взгляд.

– Не с-с-смей! – прошипел я, оскалив клыки и распахнув крылья, закрывая тем самым дурного наследника эльфийского престола. Ох, он у меня потом и получит…

– Этот эльф меня оскорбил! – чуть сдавленным от бешенства голосом произнес студент, тем не менее не рискуя снова атаковать. Голос у него оказался очень низким и рычащим. Жутковато, но меня этим особо не напугаешь.

– Меня тоже, – осклабился в ответ я и, как будто одного моего не менее экзотического, чем у стоящего передо мной студента, внешнего вида было мало, поддернул рукав, выставляя напоказ знак Далэ-Раа. – Только он еще и мой подопечный. Я с-с-сам с ним разберус-с-с-сь! – сорвался под конец на злобное шипение я. Не смей! Мое!

Какое-то время мы играли с кипящим от ярости чешуйчатым студентом в гляделки, не желая уступать друг другу. Затем студент медленно кивнул и, рыкнув:

– Следи за своим объектом, – спокойно удалился, презрительно дернув на прощание хвостом.

А я остался стоять, пережидая, пока утихнет боль в заживающей руке, и борясь с нестерпимым желанием засветить эльфенышу в рыло. Спокойнее, Мстислав-Раалэс, спокойнее… Вдох-выдох… Вот так… А теперь медленно, аккуратно сложи крылья. Сделал? Молодец. Не торопясь, заставь себя прекратить стискивать челюсть до подозрительного хруста. Трудно? А придется! Вот та-а-ак, молодец. А теперь разожми кулаки – ты пропорол ладони когтями насквозь…