Тьма, — и больше ничего
Шрифт:
— …дернуть за ручку — знаем-знаем, дело известное.
Когда он, сунув руки глубоко в карманы комбинезона, не спеша направился к багажнику «форда», Тесс заметила, что дверца его пикапа осталась приоткрытой, а в кабине горел свет. Решив, что состояние аккумулятора модели «Ф-150» могло вполне соответствовать ее внешнему виду, Тесс распахнула дверцу, заскрипевшую ничуть не слабее тормозов, и с силой ее захлопнула. В какой-то момент Тесс случайно бросила взгляд в кузов сквозь заднее окошко кабины. Там на ржавом ребристом полу валялись деревяшки. Они были окрашены белой краской, и из них торчали гвозди.
Тесс на мгновение показалось, что она отправилась в астральное путешествие. Поскрипывающее тиканье вывески «ВЫ НРАВИТЕСЬ ДРУГ ДРУГУ» напоминало уже не старый будильник, а часовой механизм бомбы.
Она
Однако прежде чем успела принять хоть какое-то решение, она почувствовала крепкий запах мужского пота. Повернувшись, Тесс увидела незнакомца прямо перед собой — он возвышался над ней, сунув руки в боковые карманы комбинезона.
— А может, я лучше тебя просто трахну, чем шину менять? — вкрадчиво спросил он. — Как думаешь?
И Тесс бросилась бежать… Правда, только мысленно. На самом деле она, прижавшись к пикапу, смотрела на мужчину снизу вверх — он был настолько огромен, что, заслоняя солнце, отбрасывал на нее тень. Она стояла и думала, что еще менее каких-то двух часов назад четыре сотни людей — в основном дамы в шляпках — стоя аплодировали ей в небольшом, но довольно уютном зале. А где-то немного южнее ее дожидался Фрицик. Тесс вдруг осознала — мучительно, словно поднимая тяжесть, — что, возможно, больше никогда не увидит своего кота.
— Прошу вас, не убивайте меня… — Сдавленный голос был еле слышен.
— Ах ты, сучка. — Мужчина говорил таким тоном, словно размышлял о погоде. Над крыльцом продолжала поскрипывать вывеска. — Плаксивая сучка-шлюшка, ей-богу.
Из кармана появилась его правая рука. Большущая рука. На мизинце был перстень с красным камнем. Он напоминал рубин, однако был слишком большим для рубина. Тесс решила, что это скорее всего просто стекляшка. Вывеска продолжала поскрипывать. «ВЫ НРАВИТЕСЬ ДРУГ ДРУГУ». Рука сжалась в кулак, который, стремительно приближаясь к ней, вырастал в размерах, пока не затмил собой все.
Послышался глухой удар о металл — Тесс решила, что это ее голова стукнулась о кабину пикапа. Пекари-зомби, мелькнула у нее мысль. Потом на какое-то время все вокруг потемнело.
6
Она очнулась в большом мрачном помещении, где стоял запах отсыревшего дерева и все пропиталось ароматами древнего кофе и доисторических закусок. Прямо над ней с потолка криво свисал старинный вентилятор-пропеллер. Он напоминал сломанную карусель из фильма Хичкока «Незнакомцы в поезде». Тесс лежала на полу, раздетая ниже пояса, и незнакомец ее насиловал. Правда, акт насилия воспринимался как вторичный по отношению к навалившейся на нее тяжести: великан буквально подмял ее под себя. Ей едва удавалось вздохнуть. Это, должно быть, сон. Однако она почему-то ощущала свой разбитый нос, шишку на затылке размером с хороший пригорок и впившиеся в ягодицы щепки. Во сне такого не бывает. Во сне не чувствуешь боли — прежде чем ее ощутишь, просыпаешься. А это происходило наяву. Ее насиловали. Он уволок ее в помещение старого магазина и там овладел под вяло кружащимися пылинками, золотящимися в косых лучах послеполуденного солнца. Где-то слушали музыку или заказывали выбранные по Интернету товары, дремали или болтали по телефону, а здесь насиловали женщину; и этой женщиной была она, Тесс. Он снял с нее трусики — она заметила, что они торчали у него из нагрудного кармана комбинезона. Ей вспомнился фильм «Избавление», который она видела на одном из ретроспективных показов в колледже — тогда ей еще хватало смелости смотреть такое кино. «Сымай-ка штанишки», — сказал там один из подонков-извращенцев, намереваясь трахнуть пухленького горожанина. Забавно, что приходит на ум, когда лежишь под тушей весом в три сотни фунтов, ощущая в себе член насильника, двигающийся вверх-вниз чуть ли не со скрипом, точно несмазанный механизм.
— Прошу
— Ничего не «хватит», — отозвался он, и тот же кулак вновь обрушился на нее. Часть лица обдало жаром, в голове что-то перемкнуло, и Тесс вновь отключилась.
7
Когда она в очередной раз очнулась, он, размахивая руками, пританцовывал вокруг нее в своем комбинезоне, горланя «Браун шугар». [41] Солнце клонилось к закату, пылая огнем в двух запыленных, но чудом уцелевших после нашествия вандалов окнах заброшенного магазина с западной стороны. За Громилой пританцовывала его тень, растягиваясь по дощатому полу и вверх по стене, на которой светлели проплешины в местах, где некогда висела реклама. Топот башмаков насильника казался апокалиптическим.
41
«Браун шугар» — известная песня группы «Роллинг стоунз», текст которой содержит намек на сексуальное насилие.
Тесс увидела свои брюки — скомканные, они валялись под прилавком. Там когда-то, должно быть, помещался кассовый аппарат (возможно, рядом с лотком вареных яиц или свиных ножек). Она ощущала запах плесени и — Господи! — боль: болело лицо, грудь, но сильнее всего там, внизу, где в нее насильно проникли.
Притворись мертвой. Это твой единственный шанс.
Она закрыла глаза. Пение прекратилось, и она уловила усиливающийся запах пота. Он становился все острее.
Как после физической нагрузки, подумалось ей. Забыв о намерении притвориться мертвой, она попыталась закричать. Но прежде чем Тесс успела издать хоть звук, здоровенные ручищи схватили ее за горло и принялись душить. Конец, решила она. Мне конец. Она осознавала это со спокойствием, даже с облегчением. По крайней мере боль прекратится, и она больше не будет видеть это чудовище, танцующее в лучах заходящего солнца.
И Тесс снова потеряла сознание.
8
Когда она пришла в себя в третий раз, все вокруг было погружено в серебристую черноту, и она будто плыла.
Так вот она какая — смерть.
Тут Тесс ощутила под собой чьи-то руки — большущие, его руки — и боль в шее, словно горло опутали колючей проволокой. Он не задушил ее до смерти, но теперь на шее от его рук словно повисло колье: спереди — ладони, а по бокам и сзади — пальцы.
Спустилась ночь. Взошла луна. Полная луна. Он нес ее через стоянку у заброшенного магазина. Мимо своего грузовичка. Свой «форд-экспидишн» она не увидела: он куда-то делся.
Где же ты, «Том»?
Мужчина остановился на краю проезжей части. Тесс улавливала запах его пота и чувствовала, как вздымалась его грудная клетка. Ее голые ноги овевал прохладный ветерок. До нее доносилось поскрипывание вывески позади — «ВЫ НРАВИТЕСЬ ДРУГ ДРУГУ».
Он решил, что я умерла? Не может быть, чтобы он так подумал. У меня все еще идет кровь.
Или нет? Трудно сказать. Обмякнув, она лежала у него на руках и чувствовала себя девочкой из фильма ужасов, оказавшейся во власти очередного Джейсона, Майкла, Фредди или кого-нибудь еще, после того как с остальными персонажами было покончено. И теперь он нес ее в свое логово среди болот в глухом лесу, где ее непременно посадят на цепь, закрепленную на торчащем из потолка крюке. В таких фильмах всегда присутствовали цепи с крюками на потолках.
Он двинулся дальше. Она слышала стук его грубых башмаков по залатанному асфальту Стэг-роуд: пум-пум-пум. Затем, уже на другой стороне, уловила треск и стук. Он расшвыривал деревяшки, которые она так тщательно убрала, чтобы скинуть в кювет. Тесс больше не различала мерного поскрипывания вывески, зато слышала журчание воды. Оно было негромким, не струя — ручеек. Тихо кряхтя, мужчина опустился на колени.