Тьма императора
Шрифт:
Слуга нажал на кнопку с цифрой 15, двери закрылись, лифт чуть погудел — и двери вновь открылись. — Выходите.
Вот теперь это уже явно было помещение не для слуг. Длинный и светлый коридор — правда, светильники все равно немагические*, — стены, обитые панелями из светлого дерева, золотой ковер с густым ворсом под ногами и периодически попадающиеся на пути охранники в алой форме.
(*Немагические светильники дешевле и проще в эксплуатации, нежели магические. Первые чаще используют небогатые люди, вторые — привилегия обеспеченных. Поэтому София не ожидала встретить в императорском дворце немагические светильники.)
«Аньян
— Еще одна аньян. Пропустите? Один из охранников сделал шаг вперед, поводил руками перед Софией, уделив особое внимание сумке, и кивнул только когда закончил осмотр.
— Да, пусть заходит. — Удачи, айла, — сказал сопровождающий, открывая двери. Потрясающие, кстати, двери, художник явно постарался, вырезая огромного золотого орла и огонь на них. Золотой орел? Герб Альганны, птица-покровитель императорской семьи… Куда ее ведут?..
Видимо, София застыла на пороге, потому что один из охранников, понимающе улыбнувшись, легко подтолкнул ее ладонью в спину. Девушка шагнула вперед и огляделась. Не слишком большое помещение с четырьмя диванами из светлой кожи — на двух из них сидели женщины, и они были аристократками, — картинами на светлых стенах, большим шкафом, заполненном какими-то папками, и длинной высокой стойкой, за которой сидела строгая дама с седыми волосами, заколотыми в пучок.
Двери за вошедшей Софией закрылись с тихим стуком, и женщина подняла голову. — Добрый день, — произнесла она невозмутимо, и на лице ее нельзя была заметить даже тени каких-либо эмоций. — Присаживайтесь, куда хотите. Вас скоро позовут.
— Здравствуйте… — выдохнула София. Опустилась на ближайший диван — слава Защитнице, он был свободен, — и обвела глазами присутствующих. Зря она это сделала. Аньян-аристократки смотрели на нее примерно так же, как смотрят на раздавленных мух — с легкой брезгливостью.
«И ведь наверняка у них есть родовая магия, в отличие от меня, — подумала София с тоской. — И возможно, у кого-то эта магия основана на умениях управляться с детьми… Почему бы и нет, я о подобной слышала…» Она опустила голову, чтобы не встречаться с остальными взглядом. Только настроение себе портить. Закон-то, может, и принят, но презрительное отношение у аристократии к нетитулованным магам так быстро и просто из голов не выбьешь.
— Айла Тали, — услышала София голос той седой женщины, что сидела за стойкой, — заходите, вас ждут.
Она медленно поднялась, ощущая, как все сильнее и сильнее дрожат колени. Дверь — вновь резная, и снова с золотым орлом, только парящим над Граагой, — была справа от нее. А что за ней?..
Что ж, сейчас она это увидит. И София, глубоко вздохнув, взялась за ручку. За дверью оказалась довольно-таки большая комната со множеством книжных шкафов из темно-вишневого дерева по стенам, светлым полом безо всякого ковра, блестящим настолько, что в нем отражалась окружающая обстановка. Под высоченным потолком висела длинная хрустальная люстра — не магическая, но очень красивая, словно сделанная изо льда. Прямо под ней полукругом стояли несколько диванов, обитых темно-коричневой кожей, а на них сидели
Софию залило паническим холодом, мгновенно сменившимся жаром в груди от смущения и волнения. Она прекрасно знала, как именно выглядит император, и узнала его сразу. — Винсент, назначьте собрание комиссии завтра на шесть вечера, — говорил его величество, и перед ним клубилось серое облачко — чья-то проекция, скрытая от посторонних глаз. — В крайнем случае — на семь. Состоится оно здесь, у меня в кабинете. Кроме пяти членов комиссии я прошу вас пригласить артефактора Рона Янга и заместителя главного врача Императорского госпиталя Эн Арманиус. Номера их браслетов возьмите у моего секретаря.
Несмотря на панику, София рассматривала императора во все глаза. Такой же стройный и статный, каким он был на портретах в журналах и газетах, высокий и широкоплечий мужчина с темными волосами и очень красивым профилем. Софии тут же захотелось нарисовать этот профиль. Особенно прекрасен был нос — точеный, словно принадлежащий не живому человеку, а скульптуре.
Смуглую кожу на щеках и ладонях великолепно оттенял белый мундир с золотыми пуговицами — нет, она точно нарисует его, когда вернется домой! — Садитесь, — услышала София тихий детский голос и вновь посмотрела на детей. Говорила девочка. — Сейчас, папа уже скоро освободится.
«Папа…» Защитница! Значит, перед ней принцесса Агата и принц Александр, дети императора. София вздохнула, пытаясь унять волнение и, подойдя к тому же дивану, где сидели наследники, опустилась на сиденье рядом с ними.
Темноволосые и кареглазые Агата и Александр смотрели на нее вдумчиво и серьезно, и София невольно отметила, что они оба безумно похожи на своего отца. — меня зовут София Тали, — сказала она так же негромко, как недавно Агата. — А как вас зовут, я знаю. Значит, это вам нужна аньян?
— Да, вы правильно поняли, Винсент, — донеслось справа, от окна, где по-прежнему стоял император. — Артефактор и врач, верно. Завтра узнаете. — Нам, — Агата придвинулась чуть ближе к Софии, и Александр сделал то же самое. — Но пока нам никто не понравился.
Софии вдруг стало смешно, и она улыбнулась, ощущая, как постепенно растворяется страх. В конце концов, чего бояться? Ее здесь точно не съедят. Император, раз принял закон о ненаследственной передаче титулов, лояльно относится к не-аристократам, а дети… дети — это всегда дети, и неважно, какую фамилию они носят.
И эти ребятишки были почти такими же, как сотни других виденных Софией — если не считать слишком серьезных и вдумчивых глаз.
— Значит, вы сами выбираете себе аньян? — сказала она весело. Наследники тоже улыбнулись — и оказалось, что у Агаты не хватает парочки верхних зубов. Эта щербатая улыбка уничтожила остатки страха, и Софию залило приятным теплом. — И как, много уже было кандидаток?
— Очень, — ответила Агата, а Александр согласно закивал. Интересно, он разговаривает? — Сначала нам мама аньян выбрала, но… Она была плохая. Мама выбрала другую, и опять… Поэтому за дело взялся папа. Вместе с нами. Он нам обещал, что возьмет только ту аньян, которая всем понравится.