Тьма наступает
Шрифт:
Лондон, Англия.
Вниз по Виктория – стрит шла девушка. Ее длинные рыжие волосы блестели в темноте, а глаза сияли ярким голубым светом. Она шла, не торопясь, напевая про себя незамысловатую мелодию.
Спустя некоторое время она услышала, наконец, то, что хотела.
Голоса. Человеческие голоса.
Она мгновенно переместилась в то место, откуда они доносились, и увидела двух молодых людей. Один был высоким и худым, с длинными темными
– Эй, красавица, куда-то спешишь? – спросил шатен с наглой ухмылкой на лице. Девушка улыбнулась.
– Нет, не спешу. У меня впереди очень много времени.
– Тогда может, посидишь с нами? Мы собираемся в паб.
– Нет, ребята, - вкрадчиво сказала она, аккуратно стягивая черные кожаные перчатки с изящных бледных рук, - Вряд ли у вас получится сходить сегодня в паб…
С этими словами она обнажила свои клыки и впилась в горло брюнета. Он завопил от страха и боли. Шатен ринулся прочь, оставив друга умирать. Но девушка была не так проста. Отпустив брюнета, который к тому времени уже был мертв, она метнулась за беглецом. И, безусловно, догнала. Для него все еще было впереди. Девушка вырубила его и, взвалив на спину, скрылась в ночи.
Старое поместье Скримов выглядело уже не так, как прежде. Стены его обшарпались и осыпались, мебель отсырела и пришла в негодность. Все постарело, но только не сами Скримы.
Стоя у большого, во всю стену, зеркала, Мэдэлин любовалась своим отражением. Кожа ее словно светилась, глаза стали насыщенней. Она мило улыбнулась. Неужели совсем недавно она хотела отказаться от человеческой крови? Хотела забросить все развлечения, прекратить убивать?
Ради какого-то мальчишки.
«Нет, ради твоего любимого мальчишки»– подсказало ей сознание. Мэдди фыркнула и отвернулась от зеркала. Сейчас ей не стоит думать о Томасе. Он умеет о себе позаботиться. Она хорошо его обучила и думала, что он не пропадет в этом мире. Даже без нее. Печально, но факт – она больше не нужна ему.
Снизу послышались звуки – грохот посуды и дикий рев больного зверя. Мэдди тяжко вздохнула. Ну вот, он снова устраивает скандал. Наверняка разбил все бутылки с кровью. Словно несносное дитя!
Она подобрала полы своего длинного платья и спустилась вниз, в подвал. Остановилась у двери и прислушалась. Он там, мысленно просить убить его, но она не может этого сделать. Тогда она лишиться последнего человека, который все еще любит ее.
Она должна помочь ему. Всеми правдами и неправдами она сделает так, что он снова будет
Ее кровь вперемешку с человеческой даст результат.
Мэдэлин вздохнула и прошла вглубь темного помещения. В середине комнаты стояла кровать, а на ней лежал человек. Он был весь в ужасных ожогах, которые покрывали почти все его тело и обезображенное лицо. Услышав чье-то приближение, он повернул голову и посмотрел на гостя. Его черные глаза сверкнули злобой. Мэдди посмотрела на пол. Возле кровати было много побитого стекла в сочетании с кровью.
– Ты разбил бутылку? – спросила она, собирая осколки.
– Я просил тебя убить меня…- прохрипел человек на кровати, - А ты…что ты делаешь, Мэдди? Зачем ты пытаешься…
– Замолчи, - отрезала она, поднимаясь, - Ты поправишься. И не смей думать иначе, Хэллоуин!
Обезображенное лицо исказила гримаса – то ли боли, то ли от смеха. Она не понимала его мимику сейчас, когда он был таким. Страшные ожоги испортили прекрасное лицо и тело одной вспышкой света. И если бы Мэдэлин вовремя не подоспела – ее брат был бы кучей пепла.
– Ты думаешь это реально? – снова прохрипел он, - Вернуть меня?
– Это реально. И я это сделаю, даже если придется переубивать весь Лондон, – съязвила Мэдди и, достав новую бутылку с кровью, протянула ее Хэллу, - Пей. Ты должен пить много крови, и тогда ты поправишься. Я верну твое прекрасное лицо на место, Хэллоуин, и ты мне не помешаешь.
– Ты упряма.
– Что есть, то есть. Пей, я сказала.
Хэлл недовольно хмыкнул, но все же взял бутылку из ее рук. Мэдди присела рядом с ним и принялась поглаживать заново отрастающие волосы. Они ершиком торчали во все стороны, что было весьма непривычно для нее. Раньше у Хэлла были длинные волосы, и она так любила их. Даже завидовала.
Теперь все было в прошлом.
Мэдди смотрела, как он делал глоток за глотком, и постепенно несколько частиц на его руках, и лице восстанавливались. Но этого было недостаточно. Ему требовался реальный человек – вся его кровь.
– Зачем ты это делаешь? – спросила она, нарушив тишину.
– Что делаю?
– Ты ведешь себя так, словно не хочешь жить…
– Это не так, - ответил Хэлл, отрываясь от бутылки. Теперь она была пустой.
– Просто…кому я теперь такой нужен?
– Ты что это, жалеешь себя? – усмехнулась Мэдди. Хэлл улыбнулся, насколько это было возможно. Потрескавшиеся губы тут же полыхнули огнем. Он попробовал сесть. Получилось, но с трудом.
– Прости, сестренка, наверное, так и есть. Я ничтожен. Труслив и ужасен.
– Это подлая ложь, - улыбнулась Мэдди, присаживаясь рядом и обнимая брата, нежно и осторожно. Он тоже обнял ее, и в этот момент ему показалось, что раны затягиваются. Понемногу, но все же. Наверняка, так действовала кровь, но Хэллу хотелось думать, что это любовь. Любовь сестры исцеляет его.
– Ты придешь в норму. Я уверена. Просто нужно усиленно питаться. И все образуется.
Хэлл задумчиво посмотрел на сестру.