Тьма падет
Шрифт:
– Не похоже, что тебе нужно следить за фигурой… Хотя я бы следил за тобой хоть весь день, – заметил Бишоп, и Тристан неловко рассмеялся. Неужели он действительно решил, что у них свидание? Ведь они с Кейт говорили, что они частные детективы, которым позарез нужно поговорить с его боссом.
– Мне нравится твои татуировки, – добавил Бишоп, указывая на орла, выглядывающего из ворота футболки Тристана.
– Спасибо.
– Тебе как обычно? – К их столику подошла владельца кафе – старушка преклонных
– Да, пожалуйста, Эсперанса. И еще кусочек того чизкейка со вкусом сникерса… Я здесь часто бываю, – объяснил Бишоп, когда она ушла. – А ты сегодня выглядишь еще лучше, чем вчера.
– Спасибо, – повторил Тристан. – Послушай, я тебя не просто так позвал.
Глаза Бишопа округлились.
– Я думал, это я тебя позвал встретиться! Оставил тебе номер на чеке…
– Ну, да, просто давай я сразу скажу: это не свидание. Помнишь, мы с моей коллегой Кейт сказали Максу, что мы частные детективы, которые расследуют исчезновение нескольких молодых людей? Один из них жил в доме Джеспера, когда там еще была коммуна.
Бишоп в молчании принялся переставлять местами перечницу и солонку. Нижнюю губу он выпятил, что придало ему несколько обиженный вид.
– Ясно. И если это не свидание, то что это?
– Это я прошу тебя о помощи. Мы пытаемся найти ребят, таких же, как мы, из гей-сообщества. Ребят, которых могли убить.
Лицо Бишопа стало серьезным впервые за все время.
– Ладно, хорошо. Но разве Макс не сказал, что он ничего не знает?
– Дэвид Ламб. – Тристан положил свой телефон с открытым фото Дэвида на стол. – Он пропал в июне 1999 года. Он жил в коммуне Джеспера, но незадолго до этого переехал к своему парню. Когда мы ушли, Дэвид не говорил ничего о Дэвиде или о коммуне?
Внимательно изучавший фотографию Бишоп покачал головой.
– Нет.
– Ладно. Макс Джеспер. Что ты можешь о нем рассказать? – спросил Тристан. – И ты не возражаешь, если я буду делать заметки?
– Да нет, пожалуйста… Ты думаешь, что Макс как-то причастен к исчезновению Дэвида?
– Мне просто интересно узнать о нем побольше, – ответил Тристан, кладя перед собой блокнот и ручку. – Страниц в соцсетях у него нет, и кроме той истории с открытием отеля в интернете о нем ничего не найти.
– Макс – он такой, немного старомодный. Довольно забавный. Флиртует он с полной самоотдачей, но руки не распускает. Зарплату платит всегда вовремя, но добрым человеком я бы его не назвал.
– Он сейчас ни с кем не встречается?
– Он давно уже в отношениях с парнем по имени Ник.
– Знаешь его фамилию?
– Хм… Лейси. Я его видел всего раз или два. Он живет в загородном доме.
– Каком еще доме?
– У Макса и Ника есть дом на побережье в городе Бернхэм-он-Си. Это Сомерсет.
–
– Нет. Обычно он приезжает на работу. Иногда на выходные остается на ночь, если дел слишком много.
– И долго ехать? – спросил Тристан.
– Около часа в один конец или вроде того. Макс вечно жалуется на трассу М5, говорит, что он проводит там уйму времени.
– А кем работает Ник?
– Он застройщик. Я его в Джесперсе вообще ни разу не видел, только на вечеринках, которые они с Максом устраивали. Макс иногда просит официантов приехать в их дом, чтобы разносить напитки.
– Что это за вечеринки?
– Я был на двух. Оба раза они устраивали маскарад. – Тут появилась Эсперанса. Тристану она передала еще одну чашку эспрессо, а перед Бишопом поставила большой молочный коктейль, украшенный кусочками фруктов. – Спасибо… – Она улыбнулась и ушла. – Она такая милая. Даже делает для меня протеиновый коктейль. Хочешь попробовать?
Тристан покачал головой. Он рассматривал протеиновые коктейли как нечто, что нужно просто перетерпеть, а не подавать в изящном стакане, украшенном фруктами. Он молча наблюдал, как Бишоп жадно всасывает коктейль через трубочку.
– Макс и Ник часто устраивают вечеринки?
– Не знаю. Я работал на их летней вечеринке в прошлом году, – ответил Бишоп, утирая ладонью рот. – Еще двое наших ребят тогда поехали со мной, чтобы помочь с подачей еды и напитков.
– И кого туда обычно приглашают?
– В основном там их друзья. Те, что богатые, из местных.
Тристан пролистал галерею в своем телефоне и нашел фотографию с открытия Джесперса – ту, где Макс перерезал красную ленточку.
– Кто-то из этих людей бывал на вечеринках?
Бишоп вгляделся в снимок.
– Это откуда? Фото кажется знакомым.
– Висит на стене у вашего бара.
– А, точно. Я их уже и замечать перестал, так часто я хожу мимо. Я помню вот его, – Бишоп указал на Ноя Хантли. Тристан заставил себя сохранить спокойное лицо.
– А имя его помнишь?
Бишоп поднял глаза вверх и улыбнулся.
– Его зовут Ной. Не уверен, какая у него фамилия, но как-то раз он очень напился и попросил меня и Сэма – это другой официант – сходить с ним на пляж.
– И его точно зовут Ной?
Бишоп кивнул.
– Ага. Он еще пошутил, что мы как раз подходящая пара тварей для его ковчега.
– Умеет он уговаривать, – заметил Тристан. – И как, вы согласились?
– Конечно, нет! Во-первых, это пошло, а во-вторых, мне нужна моя работа, чтобы я и дальше мог платить за университет. Он предложил нам деньги, но я на такое не согласен.
– И сколько он предложил?
– Сто фунтов каждому. У него была наличка в гульфике.
– В гульфике?