Тьма, родившая свет
Шрифт:
– Это клинок работы кенов! Не самая лучшая их работа, но всё равно вполне достойная. И раз в сто лучше той зубочистки, что ты носишь на поясе сейчас!
Юный маг пожал плечами, и заменил меч на новый. А в обед подошёл к Питерсу, чтобы сообщить, что завтра поутру он со своими друзьями съезжает.
– Понимаю, ваше магичество, – закивал головой старый пройдоха, – Может, вам что нужно?
– Не хотели бы вы, господин Питерс, купить у меня пять мечей? – спросил Кан. – Искать кого-то сейчас у меня времени нет. А вам я за полцены отдам.
Питерс согласился, а поутру и его,
– Я иду с господином магом.
Питерс открыл было рот, чтобы возразить, но передумал и лишь махнул рукой. А Кан ошалел настолько, что даже заговорил лишь тогда, когда они из Хакстера вышли и направились по тракту вглубь королевства.
– Брендей, а почему ты с нами решил пойти?
Оборотень пожал плечами:
– Решил, что это мой долг.
Кан тоже пожал плечами, и больше эту тему не поднимал. Иметь в спутниках огромного, умелого бойца, который к тому же ещё и в медведя умеет перекидываться – что может быть лучше? Потому маг закутался поплотнее в меховой плащ и шёл по снежной дороге, удаляясь от городка, приютившего их на полгода.
– Сай, а почему мы не стали караван дожидаться? – спросил ворчливо Афан. Через неделю поехали бы на санях, а не ногами бы снег месили.
– Во-первых, неделю ждать, – ухмыльнулся Аш-Шей. – А во-вторых, на санях бы замёрзли. А так – иди себе и иди.
Афан покачал головой и начал рассказывать, что думает о бестолковых бессмертных, глупых магах и тупоголовых домовых, зачем-то попёршихся вслед за остальными идиотами. Его бормотание было настолько комичным, что спутники надзирающего время от времени не выдерживали и разражались хохотом. Впрочем, Афана это нисколько не смущало, и он с ещё большим жаром начинал клясть себя и окружающих.
К обеду компания вышла к небольшой деревушке, и Брендей радостно задвигал ноздрями, втягивая вкусный дым…
Глава 14
В последний месяц зимы, самый тёплый и уже практически бесснежный, город Магна оттаивал не только улицами, но и людьми. Всё чаще гуляли шумные компании. Всё чаще в город приходили караваны и подводы из близлежащих сёл. Днём солнце припекало вовсю, подсушивая мостовые г'oрода, растапливая остатки снега и превращая дороги за пределами Магны в непролазное месиво. Лишь королевский тракт, мощёный камнем, оставался настоящей дорогой жизни. По нему тянулись в город подводы, всадники и пешие путешественники. На этой же дороге появилась и странная компания из четырёх разумных, размеренно шагающая по направлению к главным воротам. Вернее, шагали трое, а четвёртый – маленький длиннорукий индивидуум, сидел на плече у здорового черноволосого бородатого мужика. Великаны-граны – разумная раса исполинов, почти в два раза выше и шире обычных людей, охраняла вход в город, и равнодушно скользнула взглядом по пешим. Их задачей было брать пошлину с телег и караванов, да проверять отряды свыше двадцати разумных в одном. А вот один из четверых путешественников, молодой парнишка в меховом плаще и с посохом в руке, на гранов смотрел, разинув рот, пока шедший
– Сай, не заостряй на них внимание! Граны не любят, когда их пристально разглядывают!
Молодой человек с усилием отвернулся от желтолицых великанов с клыками наружу. Только когда отошли от главных ворот, он повернулся к Аш-Шею:
– Бессмертный, а почему они такие огромные?
– Потому что не люди, – улыбнулся Мар.
– А кто?
– Это граны! – пояснил шагающий рядом Брендей.
– А-а-а! Граны? Ну, тогда всё понятно! – преувеличенно радостно воскликнул Кан, и с сарказмом спросил: – А кто такие граны?
– Да что вы ему голову морочите? – забормотал сидящий на плече Брендея домовой, – Кан, граны – это разумная раса. Гур, когда творил этот мир, создал идеальную расу – домовых или надзирающих. А перед этим много недоделок было. Неудачных опытов. Один из первых опытов как раз граны. Большие и не шибко умные!
– Вот как? – заинтересовался Аш-Шей. – То есть, граны самые первые и неудачные? А вторые кто?
– Вторые – люди! – авторитетно заявил Афан. – Тоже так себе изделие. Потом оборотни. После кены. Потом болотники. Ильвы. Водянки.
– И с каждым разом лучше получалось? – продолжая весело улыбаться, спрашивал бессмертный.
– И с каждым разом лучше! – непререкаемо пробурчал надзирающий.
– А знаешь-ка что? – сказал вдруг Брендей, ссаживая коротышку с плеча: – Иди-ка ты дальше пешком, вершина эволюции!
– Подумаешь, – забормотал Афан, опасливо отодвигаясь от оборотня, – На правду обиделся!
– А шишимы? – весело спросил Аш-шей, – Или дрекаваки? Тоже позже людей созданы?
– А этих тварей не Гур создавал, а Мар! – ляпнул домовой. И тут же, выпучив глаза, посмотрел на Аш-Шея.
Аш-Шей, он же Мар, весело захохотал, отчего двое прохожих на улице шарахнулись в сторону. К хохоту бессмертного присоединился и Брендей. Только Кан не понимал ничего, и уже подумал было, что соратники умом тронулись.
– А кто такие эти все шишиморы и древоваки? – спросил он бессмертного.
– Не древоваки, а дрекаваки! – пояснил, отсмеявшись, Аш-Шей. – Мерзкие существа, впрочем, как и болотники, и ильвы, которых наш Афан к сверх существам зачисляет. Хотя разумные и те, и другие, и третьи, и четвёртые. Иногда даже слишком разумные.
– Вон, тот постоялый двор! – прервал объяснения Брендей, указывая на трёхэтажное деревянное здание слева по улице. Над входом висела табличка, где были нарисованы кровать и нож.
– Это там режут, что ли, пока в кровати лежишь? – спросил Кан, и теперь захохотали все, включая домового.
– Так постоялые дворы обозначаются, – пояснил бессмертный, и друзья направились ко входу.
Возле двери со скучающим видом стоял лохматый звероподобный мужик, чем-то неуловимо напоминающий Брендея, и Кан, уже привычно осмотрев ауру охранника, сразу понял чем: вышибала тоже был оборотнем. Это понял и спутник Кана, который чуть заметно кивнул своему земляку и приложил правую ладонь к груди. Охранник повторил его жест и вернул кивок, после чего компания вошла внутрь гостиницы.