Тьма, сгущайся!
Шрифт:
— Откройте, именем Великого Бога и Иерархии? — громко приказал он, и тишина усилила его голос.
— Дверь не закрыта, открывайте сами — послышался спокойный приглушенный ответ с чуть заметной насмешкой.
Хулиан обозлился. Какая наглость!
Но они пришли арестовать девушку, а не учить ее манерам. Он толкнул дверь.
Комната была освещена мигающим пламенем очага. Из него поднимались струйки дыма, устремляясь в квадратное отверстие в потолке. Компаньон Хулиана закашлялся. В комнате дымно. Перед очагом стоял ткацкий
Этот непрекращающийся ритм челнока, похожего на змеиную головку, вселил беспокойство в Хулиана. Он заколебался и бросил быстрый взгляд на своего компаньона. Двигаясь вместе, они пошли вперед, пока на другой стороне станка не увидели Шарлсон Наурию.
Она была одета в узкое платье из серой материи. Глаза ее, казалось, смотрели не на работу, хотя пальцы бегали проворно, без задержки. Материю ли она ткет сейчас? Или что-то еще?
И, почти чувствуя вину, он понял, кого она ему напоминает. Конечно, это только предположение, но… В ее лице была та же самая темная сила, то же ощущение скрытой и беспредельной целеустремленности, какую он видел и ощущал в лице архиепископа Гонифация.
Через мгновение она повернулась и посмотрела на него. Но выражение ее лица не изменилось, оно будто было частью невидимой ткани, которую она ткала. Девушка неторопливо, поставив челнок на место, поднялась, глядя на гостя, сложив руки на груди.
— Шарлсон Наурия — торжественно, но с волнением проговорил Хулиан — мы, эмиссары Иерархии, пришли сюда исполнить волю Великого Бога.
Ее зеленые глаза улыбнулись при этих словах, если глаза могут улыбаться. Но Брат Хулиан отметил, что она смотрит сквозь него, куда-то вдаль. Что же там находится? Проклятая девчонка! Какое она имеет право оставаться такой спокойной?
Он взял себя в руки.
— Шарлсон Наурия, от имени Великого Бога и его Иерархии я арестую тебя!
Она склонила голову, и теперь в ее улыбающихся глазах сверкали дьявольские огоньки. Она внезапно подняла голову и раскинула широко руки.
— Беги, Пусс — крикнула она повелительно — скажи Черному Человеку!
Блестящий ноготь появился из ткани ее серого платья, откуда-то изнутри. Затем материя на уровне талии зашевелилась и через разрез что-то выскочило.
Что-то мохнатое, размером с кота, но больше похожее на обезьяну и невероятно тощее.
Быстро, как паук, оно без всяких усилий пробежало по стене, по потолку.
У Хулиана свело мышцы лица. С хриплым возгласом его компаньон выбросил вперед руку. Из указательного пальца вырвался голубой луч, который зигзагами перемещался по стене и потолку.
Существо задержалось на мгновение возле дыры в потолке, озираясь. Затем оно исчезло, и голубой луч с опозданием вырвался через отверстие в небо, где светила одинокая звезда.
Но Хулиан продолжал смотреть вверх, челюсть его мелко дрожала. Он успел разглядеть лицо существа. Не тогда,
Не все части лица присутствовали на нем. Некоторые отсутствовали вовсе, другие слились в одно целое. И мягкая шерсть покрывала это лицо.
Но, несмотря на шерсть, можно было рассмотреть это лицо — без носа, без подбородка, искаженное диспропорциями — отвратительная, но вполне узнаваемая карикатура на Шарлсон Наурию!
И шерсть на лице была того же цвета, что и темные волосы девушки.
Наконец Хулиан посмотрел на нее. Она не двинулась с места. Глаза ее продолжали улыбаться.
— Что это за существо? — спросил он. Скорее, это была испуганная мольба, чем повелительный вопрос.
— Разве вы не знаете? — медленно ответила хозяйка.
Она взяла шаль, висевшую на спинке стула.
— Я готова — сказала она. — Разве вы не пришли забрать меня в Святилище?
И, накинув шаль, она пошла к двери.
На улице стало еще темнее, тишина казалась могильной. Если прихожане что-либо услышали, никто из них не вышел узнать, в чем дело. Конечно, это закон, но Брат Хулиан от души хотел, чтобы этот закон хоть раз был нарушен. Или чтобы им встретился патруль деканов.
По узким темным улицам и светящемуся маяку Святилища торопливо плыли два фиолетовых нимба.
Если бы хоть девушка шла побыстрее. Конечно, они могли бы поторопить ее, коснуться своими перчатками, но Хулиану не хотелось причинять ей боль: ведь пока она была послушна и миролюбива. К тому же это существо наверняка где-то рядом по крышам преследует их. В любой момент он может посмотреть вверх и увидеть эту жуткую карикатуру на фоне звездного неба.
Когда они подойдут к Святилищу, все окажется по-другому.
Темные двери домов, темные пасти улиц на перекрестках остались позади. На следующем перекрестке нужно повернуть налево, чтобы миновать заколдованный дом, напомнил себе Хулиан.
Но когда они дошли до перекрестка, улица налево была закрыта стеной мрака. Глубокая чернота.
Не такая чернота, когда светятся звезды, по ней они шли, но чернота абсолютная, на фоне которой все, даже самое черное, кажется черным.
И ничего больше.
Хулиан заглянул под нимб, в лицо Брата Арольда, и увидел вопросительный испуганный взгляд.
Торопливо, словно боясь передумать, они погрузились в черноту. Девушка между ними.
Их нимбы сразу погасли, и они оказались в абсолютном мраке.
Они поспешно вынырнули обратно, как из чернил. Одно жуткое мгновение Хулиан даже думал, что они останутся во мраке навеки.
Они свернули направо, мрак уже заполнил и эту улицу.
А Шарлсон Наурия стояла спокойно между ними. Она могла бы бежать от них, когда была в черноте. Они не осмелились бы преследовать ее. А вдруг девушка тоже боится мрака? Но Брат Хулиан сомневался в этом.