Тьма, сгущайся!
Шрифт:
— Вот видишь! — обратился Брехт к Хиксону — Заряда осталось на четыре, максимум на пять выстрелов. А на автостраде десятки тысяч этих безумцев. Если мы вмешаемся, то из маленькой стычки возникнет большая битва. Я признаю: то, что там происходит — ужасно, но то же самое происходит сейчас во всем мире, и мы с этим ничего не можем сделать. Одно ведро воды не спасет пылающий город! Возвращаемся! Хиксон, разверни фургончик…
— Минутку! — на этот раз его прервала Марго. Она подошла ближе и стала перед «корветом».
— Там, внизу, Ванденберг-Три — сказала она, показывая
— Его наверняка там нет! — рявкнул Брехт — Я в этом уверен. Я могу поспорить, что командование прислало за ним вертолет, может быть тот, что мы видели утром. Возвращаемся!
— Внутри здания я видела движущиеся фигуры — соврала Марго — Ты сам говорил, что нужно доставить Опперли пистолет. Мы должны проверить, там ли он!
Брехт отрицательно покачал головой.
— Нет! Риск слишком велик и нас нет никакой уверенности, там ли он вообще.
Марго улыбнулась.
— Но ведь это у меня пистолет — сказала она, прижимая оружие к груди — И я его доставлю туда, даже если мне придется идти пешком.
— Браво! — поддержал ее Хиксон.
— Послушай меня, героиня — начал Брехт — Если ты отправишься с этим пистолетом, все равно — пешком или в автомобиле, и какой-то ненормальный снайпер застрелит тебя или на тебя нападут бандиты, то не Опперли получит оружие, а они. Но у меня есть идея. Отправляйся туда, но только без пистолета, на всякий случай я могу дать тебе свой револьвер. И приведи сюда Опперли, если надо проверить, там ли он. Вот тогда можно будет продолжать разговор. Ну?
Марго посмотрела на Хантера.
— Отвезешь меня? — спросила она.
Хантер кивнул и отправился к автомобилю. Марго подошла к Брехту, протянув свой пистолет.
— Меняемся! — сказала она.
Они обменялись оружием. Хантер запустил двигатель и подъехал к ним.
— Я еду с вами — предложил свою помощь Хиксон.
— Ты согласна? — спросил Брехт. Марго кивнула.
— Помните, что вы едете только за тем, чтобы отыскать Опперли! — сказал Брехт Хиксону.
— Хорошо, хотя я даже не знаю, кто он такой — буркнул Хиксон.
— Все в порядке. Остальные остаются на местах. Добровольцев достаточно! — крикнул Брехт, видя, что Макхит тоже хочет ехать — Дай мне карабин и лезь сюда — он указал на более низкий каменный столб у шоссе — И смотри, чтобы нас не окружили… даже полицейские!
Хиксон сел на заднее сидение. Марго заняла место впереди, рядом с Хантером. Брехт подбежал к ним и сказал:
— Подождите! — он посмотрел на равнину, где как раз завязалась драка.
Молодые выскочили из-за машин у самой полицейской баррикады, чем-то бросили и попали в один из автомобилей. Раздались выстрелы — три человека упали. Машину охватило пламя.
— Бутылки с бензином — шепнул Хиксон, прикусывая губу.
— Поезжайте — сказал Брехт — Пока они заняты собой…
Он сунул голову в окно.
— Только, черт побери, вы должны вернуться целыми и невредимыми! — рявкнул он на прощание.
Барбара Кац сидела словно на перекладине
На более низком ответвлении, привязанный остатками одеяла к толстому стволу, который оберегал его от солнца, сидел старый К. Рядом с ним сидела Эстер, которая поддерживала его опадающую голову, и делала это молча, чтобы старику было удобно. Еще более низкие ветви занимали Бенджи и Хелен. Бенджи держал шнур, которым они втянули на дерево Кеттеринга, а также несколько необходимых вещей. Сидя высоко на большом, почти лишенном листьев дереве, трое негров в грязной, порванной одежде напоминали мокрых, жалко выглядевших птиц с коричневыми гребешками на голове.
Дерево стояло на небольшом холмике, покрытом почти полностью выходящими из земли толстыми, серыми корнями, на которых Бенджи запарковал обрызганный грязью «Роллс-Ройс». К югу от холмика находилось маленькое кладбище — часть покрытых песком деревянных табличек лежала на земле, и все они были облеплены водорослями, принесенными ночным приливом. В конце кладбища стояла деревянная церковь, когда-то выкрашенная в белый цвет. Вода передвинула ее на несколько метров от каменного фундамента, повредила ее стены, но так и не смогла разломать.
Коричневый след воды остался на высоте трех метров, почти доходя до недавно написанной, хотя и уже осыпающейся, черной надписи над дверью: «Церковь Иисуса Спасителя». Барбара присмотрелась. Ей показалось, что заплаты голубого неба на востоке опали на плоскую, коричнево-зеленую землю
— это напоминало зеркальную поверхность воды, которая в жаркие дни является на ровном бетонном шоссе. Голубые пятна росли и сливались друг с другом.
Не осознавая, что она моргает, Барбара смотрела на горизонт как в трансе. Секунды и минуты уплывали незаметно, словно время, которое до сих пор мчалось, как резвый скакун, неожиданно остановилось, но может быть, это что-то остановилось в ней, в Барбаре, потому что она уже не слышала топота его копыт.
Она была так поглощена странным явлением — небом, заливающим землю — что не услышала ни рева доносящегося с востока, который все усиливался, ни испуганных призывов трех больших птиц, сидящих ниже на дереве, не чувствовала, что дерево содрогается и не видела воды, которая обрушивалась на ствол, не слышала и отчаянного крика Хелен.
У нее создалось впечатление, что весь мир переворачивается и поднимается к небу, в то время как голубизна с ошеломляющей скоростью мчится к земле. Она отпрянула назад и упала бы с дерева, если бы неожиданно кто-то не оказался рядом и чья-то сильная рука не удержала ее.