Тьма века сего
Шрифт:
Фургон неотвратимо мчался прямо к обрыву. Гило все еще старался направить его на дорогу. Одновременно ангел успевал парировать удары. Он поразил еще одного демона, сумел пнуть какого-то беса в морду, продолжать звать подмогу.
Удар! Гило не видел нападавшего. Удар парализовал его. Он отпустил машину, увидел дно ущелья, извивающееся далеко внизу, землю, небо, снова землю и опять небо. Ангел стремительно падал. Он расправил крылья и спланировал вниз, как осенний лист. Сверху доносился вой, от которого кровь стыла в жилах. Гило посмотрел вверх. Должно быть, выл тот, кто его ударил –
– Давай, давай… – пробормотал отважный воин, ожидая, что бес кинется на него в атаку.
Демон пикировал на него с открытой пастью, блестя клыками и сверкая широким лезвием меча. Гило ждал. Чудовище подняло меч и рубануло со свистом. Ангел вдруг оказался на метр от того места, где только что находился, клинок же врага продолжил полет, не встретив препятствия. Демон проделал головокружительное сальто-мортале вслед за ним. Гило одним махом отрубил ему крылья и уж потом окончательно покончил с ним.
Струя клубящегося красного дыма успела рассеяться как раз вовремя: Гило увидел, как трейлер, ломая заграждения, полетел в пропасть. Падение продолжалось настолько долго, что казалось, будто машина будет бесконечно парить в воздухе, прежде чем сплющится, разбившись о скалы внизу. Она кувыркалась, как консервная банка. Из нее вылетали стулья, стол, шкаф. В воздухе как снег, разметались бумаги. Несколько десятков демонов летали высоко над местом аварии, некоторые сидели, облепив остатки ограждения, глядя на свою работу.
Перевернувшись еще несколько раз, трейлер грудой иско-оеженного металла и битого стекла застыл у подножия горы. Невозможно было представить, чем были эти обломки минуту назад. Машины преследователей остановились, и дюжина головорезов с довольным хохотом разглядывала дело своих рук.
Гило сел на скалу, отложил меч и посмотрел вверх. Высоко в небе он различил тоненькие лучи света, расходящиеся в разные стороны. За каждым из них следовали две или три черные тени с хорошо заметным красным оттенком. Его войско, или, вернее, то, что от него осталось, было разметено во все стороны. Ангел решил, что лучше всего – оставаться на месте, пока небо не очистится. Ему, Толу и многим другим предстояло снова собраться в Аштоне.
Рафар по-прежнему восседал на большом мертвом дереве и разглядывал город, как шахматист доску с фигурами в ожидании нового хода. Он с удовольствием следил за тем, как многочисленные участники игры делали ходы навстречу друг другу.
Когда демон-курьер из логова Стронгмана принес вести о бесславном конце Служительницы и о бегстве Небесного воинства с места сражения, Рафар торжествующе расхохотался. Он объявил шах королю противника!
– И точно так будет с остальными, – проговорил Рафар с дьявольской радостью и ехидством. – Князь Силы поручил мне приготовить город, и он найдет его свободным и в полном порядке!
Он подозвал нескольких бандитов и приказал им:
– Пора очистить дом. Пока небесное войско ослаблено и не может противостоять нам, нужно убрать последние препятствия. Я хочу избавиться от Хогана и Буша, я хочу видеть королей поверженными! Используйте Кармен и смотрите, чтобы они оба
Банда кинулась выполнять его приказания.
Рафар с издевкой вздохнул: «Ну, мой дорогой Капитан, похоже, я увижу свою победу. Стоит мне только пальцем пошевелить, мимоходом отдать приказ, зародившийся в моем проницательном уме, и звук твоих триумфальных фанфар заменит жалкий смиренный вопль о пощаде, я одержу победу, даже не удосужившись увидеть твое лицо или твой, меч! – он посмотрел вниз на город, и дьявольски ухмыльнувшись, сжал когти. – Но будь уверен, мы еще встретимся, Тол! Не думай, что тебе удастся спрятаться за твоими молящимися святошами, потому что мы с тобой оба станем свидетелями их предательства. Ты и я – мы встретимся!»
Бернис понимала, насколько будет трудно, более того, опасно вести машину без очков, но Маршалл не отвечал на звонки, так что встреча с Кевином полностью зависела от нее, и тут, без сомнения, стоило рискнуть. Пока она двигалась по скоростному шоссе номер 27, было еще вполне светло, она видела среднюю линию и встречный транспорт, и машина шла с хорошей скоростью навстречу большому зеленому мосту, расположенному севернее Бэйкера.
В это время Кевин Вид сидел за стойкой в «Лесной таверне», обхватив руками кружку пива, и, не сводя глаз с больших стенных часов, тоже думал об этом мосте. Здесь, в баре, он почему-то чувствовал себя намного увереннее, чем дома в одиночестве. Тут были его приятели, в зале стоял несмолкаемый шум: по телевизору передавали футбольный матч, за спиной у него играли в карты. Стоило ему выпустить кружку, как руки начинали дрожать, поэтому он сидел, вцепившись в нее и пытаясь делать вид, что он, как ни в чем не бывало, попивает пиво. Входная дверь скрипела и царапала пол с завидным постоянством – людей становилось все больше и больше.
В зале было душно от множества посетителей, но это было даже хорошо. Чем больше людей, тем надежнее. Несколько рабочих с лесопилки зашли выпить по кружке пива и рассказать друг другу свои байки. Вокруг карточной игры шла перебранка: в этот вечер затянувшаяся партия в покер должна была закончиться выявлением сильнейшего – раз и навсегда. Кевин заставил себя улыбнуться, приветствуя друзей, и даже пытался шутить. Это помогло ему расслабиться.
Вошли еще двое рабочих. "Наверное, новички, – подумал Вид.
Никогда раньше их не видел". Парни свободно влились в общую компанию и вскоре уже болтали о том, сколько времени и где работали раньше, и о том, хорошая ли погода сегодня, или плохая, или так себе. Потом они подсели к Виду за стойку.
– Привет, – поздоровался один из парней и протянул руку. – Марк Хансен.
– Кевин Вид, – ответил Кевин, пожимая руку. Потом Марк представил своего друга – его звали Стив Дрэйк. Они быстро разговорились о всякой всячине: о лесоповале, бейсболе, охоте на оленей и вечеринках, и руки Кевина перестали дрожать. Он допил свое пиво.