То время с тобой
Шрифт:
Я какое-то время терпеливо наблюдаю за всем этим, но диснеевская тварь плетётся за нами следом, и я предупреждаю, что уже готов сломать его мышиные ноги, если не отстанет…
Мы садимся на лавку у пруда, и я расспрашиваю Роуз о тренировках. Стопу нельзя перегружать, и этот факт ужасно её злит. История с травмой всё ещё болезненная тема для Роуз, и я стараюсь не ляпнуть, что рад тому, как всё вышло…
Она охотно делится со мной событиями, произошедшими за те три или четыре года, что мы не виделись. В итоге разговор заходит и о том, на какой ноте закончилось наше общение в прошлом.
— Ты
— Ты же сама меня продинамила. Мало того, что не пришла, так ещё и подослала свою подругу, — усмехаюсь я, вспоминая пришедшую Саманту Митчелл. Роуз широко распахивает глаза.
— Чего? А ты ничего не путаешь, Картер? — удивлённо смотрит на меня, будто я придумал это.
— Да нет же. Саманта притащилась сюда в вечернем платье своей бабушки, — я откровенно стебусь, вспоминая бесчисленные цветастые рюши. Жуть. Митчелл была довольно крупной девочкой, и сочетание рюшек вкупе с дикой расцветкой — на её фигуре смотрелось весьма… «феерично».
— Не знала о том, что она пошла к тебе, — поражённо вздыхает Онил. — Я её об этом не просила.
Я киваю и лениво разглядываю суету вокруг.
— И чем закончилось? У вас было свидание? — осторожно интересуется Роуз, поворачиваясь ко мне. Её бровь взлетает вверх, и она ждёт от меня ответа.
— Какое свидание, — смеюсь я, слегка толкая Онил локтем. — Эту девицу я бросил прямо у входа.
— Ну нельзя же так, Лерооой! — возмущается она, — ты ведь знал, что она к тебе неровно дышит!
— Знаешь, что, — серьёзно отвечаю я, — пусть скажет спасибо, что ушла отсюда своими ногами.
— Что ты такое говоришь? — Роуз меняется в лице. — Она всё же была моей подругой…
— Онил, нельзя называть другом человека, чей рот льёт о тебе грязь за спиной, — я вспоминаю как Саманта из кожи вон лезла, пытаясь убедить меня в том, что Роуз со странностями. Я назвал её убогой, кинул ещё пару бьющих по самооценке эпитетов, и бросил одну.
Роуз ненадолго сникает, но потом бормочет что-то вроде «ну и к лучшему». А я думаю о том, что таким честным и искренним людям как Онил, часто бывает тяжело по жизни. В наши дни нельзя быть такой наивной и доверчивой.
— Ладно, я догадываюсь, Лерой, что ты не любитель подобных развлечений, — тянет она, — но раз пришли, надо посетить аттракционы. Идём!
Она хватает меня за руку и показывает в сторону американских горок. Они слегка уступают тем, что в Лос-Анджелесе, но от этого мне ничуть нелегче.
Более того, приходится стойко отстоять длинную очередь. Потом пристыдить Роуз за то, что посмела вытащить деньги из сумочки.
Спустя двадцать минут, Онил довольно улыбается, вопит от восторга и смеётся над моей недовольной физиономией. Девчонка полна энтузиазма, и вся светится. Она кажется счастливой — и только поэтому я готов таскаться вслед за ней по всей Вентуре…
Набег на аттракционы кажется бесконечным: гигантская ладья, качающаяся взад-вперёд до такого угла, что всякий раз приходится хватать Роуз чтобы не вывалилась; идиотский Пауэр Тауэр, швыряющий нас вниз с сумасшедшей высоты, безумная вертушка, на которую я не
Онил веселится, и у меня язык не поворачивается сказать, что эти дикие карусели уже начинают напрягать. Она, похоже, читает мои мысли, обещая, что Парамаунт Вил станет финальным аккордом. При этом выбирает мать её открытую кабинку, что на мой взгляд небезопасно от слова совсем… Сначала я хочу переубедить её, но потом решаю, что не буду этого делать. Вообще на меня не похоже. Пока мы толпимся у входа, замечаю парней, откровенно разглядывающих Роуз. Они натыкаются на мой мрачный взгляд и делают вид, что не смотрят в нашу сторону. Меня всё это злит, но я понимаю, что вести себя глупо не стоит. Пусть смотрят и завидуют, она со мной.
— Ты только посмотри какая красота, — восторженно шепчет Роуз, разглядывая вечерний город, когда мы медленно поднимаемся вверх. Отсюда с Парамаунт Вил открывается отличная панорама. Уже стемнело, и городок на берегу океана мерцает сотнями огней прямо под нами.
Некоторое время мы молчим, и наслаждаемся Блу Бэй с высоты птичьего полёта.
— Неплохо, — отвечаю я, поглядывая вниз без особого энтузиазма.
— Боюсь, хочу два круга, — предупреждает она.
— Ты моей смерти хочешь, Онил, — смеюсь я, обнимая её.
Она смотрит на город, в котором мы выросли, гадая в какой стороне наша улица, а я в этот момент изучаю её прекрасное лицо. Хотя, пожалуй, итак помню его во всех деталях: прямые брови с мягким изломом, зелёные глаза, обрамлённые густыми ресницами, изящная линия скул и в меру пухлые розовые губы, поцеловать которые я сегодня так и не успел…
Она поворачивается ко мне. Замечает, что я её совсем не слушаю и смущается.
— Я говорил тебе, какая ты красивая, Роуз? — тихо произношу я, наклоняясь ближе к ней.
— Вовсе нет… — шепчет она, таким тоном словно ищет в моих словах подвох.
Касаюсь её губ, прерывая попытку что-либо возразить. Я терпел дурацкие карусели весь вечер, так что сейчас меня интересует только одно дыхание на двоих…
Я жадно целую её, терзая чувственные губы: прикусываю, слегка отстраняюсь, снова и снова… Наши языки встречаются, и я наслаждаюсь тем, что она несмело отвечает на мои поцелуи, дрожит от каждого прикосновения и новых ощущений.
Страсть затуманивает разум, и я совершенно забываю, что мы на чёртовом колесе. Для меня существует только она: нежная, отзывчивая и такая желанная… Притягиваю её ближе, зарываясь пальцами в мягкие волосы. Эта девчонка понятия не имеет о том, как действует на меня. Особенно теперь, когда я могу вот так прикоснуться к ней.
Ещё несколько чудесных секунд — и Роуз медленно отстраняется, тяжело дыша. Её ресницы трепещут, глаза горят, а влажные блестящие губы соблазнительно припухли.
Мы в паре минут от того, чтобы оказаться в самом низу. От досады я закатываю глаза. Онил смеётся, наблюдая за мной, и поправляет взлохмаченные волосы. Она даже не представляет насколько сексуальна сейчас…
Мы выбираемся из кабины, и идём в сторону выхода. Роуз ворчит, что мы всё пропустили, а я к собственному удивлению предлагаю ей снова забраться на Парамаунт Вил. Сама же хотела второй круг.