Тобольский схрон
Шрифт:
Честно говоря, я уже и запамятовал о том, что когда-то отправлял письмо в советское посольство. С того момента прошло больше полугода, и я просто решил, что руководство Советского Союза, решило положиться на русский авось, действуя по принципе, что если этот клад нашел кто-то один, то наверняка рано или поздно найдет и другой. А этот другой, наверняка окажется гражданином СССР, которому сунь в зубы ту же открытку на «Жигули», и он будет рад до усрачки, и отдаст все найденное и еще будет благодарить, столь щедрое руководство.
На деле примерно так и действовали представители советского государства, ну с некоторыми поправками на текущую действительность. Правда узнал я об этом только через двадцать с
Глава 12
12
Вообще-то, я, несколько побаивался проводить подобную встречу на территории советского посольства. Мало ли, ведь по идее территория посольства пользуются экстерриториальностью, а я, не совсем понимал эти термины, и в глубине сознания считал, что там действуют советские законы, и попав туда, меня могли просто вынудить отправиться в Союз. Если и не так, то обкололи бы какой-нибудь хренью, и запел бы я как соловей обо всем, что знал, и о том, что давно забыл. Оно мне надо? Может все это и не так, да и мой адвокат, откровенно посмеивался над моими предрассудками, однако, все же поддержал меня в том, что лучше всего, провести эту встречу на нейтральной территории, и обязательно с его присутствием. Я тоже склонялся к этому мнению, и потому выдвинул предложение встретиться в отдельном кабинете, какого-нибудь ресторана, обещав оплатить ужин из собственных средств.
Советский представитель хоть вначале и был против указывая на то, что на территории консульства нам будет гораздо удобнее, там не окажется лишних глаз и ушей. И именно это и настораживало меня больше всего. Как-то не очень устраивала меня полная конфиденциальность, в плотном окружении советских спецслужб. Ну, вот не верил я не капли в честность представителей СССР и их благие намерения. Поэтому сразу сказал. Либо нейтральная территория со строго оговоренным количеством людей с обеих сторон, либо никаких разговоров не будет. В конце концов это больше выгодно Советскому Союзу, а я могу и подождать до открытия границ, недолго осталось.
Я снял отдельный кабинет в достаточно дорогом ресторане, где довольно часто проводились конфиденциальные встречи, переговоры и тому подобные мероприятия. Фактически в это заведение не было доступа для широкой публики. Здесь не было музыкантов, общего зала, зато имелся высококлассный повар, вышколенные официанты, шикарное меню и отдельные кабинеты, устроенные так, что полностью исключалась любая прослушка того, что происходит за закрытыми дверями. Заведение дорожило своей репутацией и гарантировало полную конфиденциальность. При желании клиента, любой кабинет, могли проверить перед началом переговоров на аудио и видео устройства. Впрочем, ни разу подобных казусов не случалось. Это было довольно дорого, но оно того стоило. Даже официанты, не имели право входить в кабинеты без вызова изнутри, зато после вызова появлялись моментально, как чертик из табакерки.
Разговор, не заладился с самого начала. На встречу со мной пришли двое мужчин, всем своим видом играющие роли хорошего и злого полицейского из какого-то третьесортного детектива. Практически сразу стало понятно, что советская сторона не заинтересована в сделке, и эта встреча организована по принципу — отвяжись. И если один был достаточно сдержан, и явно знал толк в переговорах, и то,
Первый пытался было давить меня на мою сознательность, как бывшего комсомольца, передовика производства и высказывал какие-то другие пожелания. Пытался «вызвать слезу» рассказывая о тяжелом положении страны, и постоянной нехватке валюты. Второй же, постоянно грубо вламывался в разговор и шипел своему товарищу о том, что тот уговаривает меня в то время, как нужно требовать, а не просить у меня милостыни.
Мой адвокат некоторое время слушал эти пререкания, потом произнес по-французски.
— Я так понимаю мсье, что вам навязали этого напарника насильно, потому как вести себя он совершенно не умеет.
Представитель консульства, к которому обратился мой юрист, только закатил глаза и пожал плечами. А его напарник тут же потребовал перевода. Вместо перевода, мой юрист склонился к моему уху и прошептал.
— Похоже другая сторона не понимает своей выгоды, и хочет получить все даром, или просто сорвать под каким-то предлогом переговоры.
Я тут же согласился с ним, и тогда адвокат легонько хлопнул меня по спине, предлагая делать как он, мы вдвоем поднялись со своих мест и он произнес.
— Извините господа, но похоже вас не устраивают предложенные моим клиентом условия сделки. Поэтому думаю можно считать переговоры, несостоявшимися. Если Советская сторона изменит свое решение, адрес по которому нас можно найти у вас имеется. А сейчас, думаю нам придется расстаться. Извините дела, всего хорошего, прощайте.
— Всего доброго господа, прощайте. — Повторил я слова юриста. И мы вышли из кабинета.
— Какого черта! — услышал я рык, раздавшийся за моей спиной, а следом за ним, глухой удар, и что-то похожее на недосказанное слово. Создалось впечатление, что один из представителей консульства не сдержался и засадил другому кулаком по печени. Ну или куда-то еще. Так или иначе, переговоры не состоялись. Да и если подумать, к этому времени я уже и не надеялся на то, что Союз даст свое, согласие на эту сделку. По большому счету тот мужчина, что беседовал со мною предлагал следующее. В том месте где находится зарытый клад, должен был появиться не мой представитель, а именно я, меня это совершенно не устраивало, и поэтому я сразу же ответил, что подобное развитие событий невозможно. Разумеется, я не упирал на то, что просто опасаюсь обвинения в государственной измене, или обвинения в сокрытии клада, а просто сказал, у меня здесь имеется налаженный бизнес, и необходимо мое постоянное присутствие. Хотя все говорило, как раз о моих опасениях, и это было понятно сразу.
Вдобавок ко всему, советская сторона не желала депонировать средства, мотивируя это тем, что в тайнике может не оказаться указанного количества драгоценного металла, и тогда придется часть суммы переводить обратно, а это чревато лишними затратами. Мое утверждение, что там гораздо больший вес, чем был объявлен мною, никакого впечатления не произвело. А самое же главное условие, состояло в том, что советская сторона настаивала на том, чтобы цену золота определять по советским расценкам. То есть вместо примерно пяти долларов за грамм металла, мне предлагалась та же сумма в рублях. И мотивировалось это тем, что официальный курс доллара к рублю, составляет шестьдесят восемь копеек, то есть вдвое больше, чем это стоило бы в американской валюте.