Точите ножи!
Шрифт:
Во-вторых, идея доковырять дело Перстней становилась для меня все более азартной. Даже здесь и сейчас — на крыше полупустого комплеблока, в окружении вооруженных до зубов убийц по найму.
Наверное, одержимость расследованием по-своему отвлекала меня от мыслей, что я затеял самое дорогостоящее самоубийство во всей истории Юдайна-Сити? Да еще и потянул за собой этих обаятельных ребят… Подчас с нервным смешком я думал, что было бы куда дешевле отправиться на мост Тобу и сделать один решительный шаг за перила…
Фиррикру Приш все
Неуловимого, и оттого очень опасного. А я (намеренно игнорируя тот факт, что через считанные часы жизнь Ланса фер Скичиры могла закончиться дисквалификацией) продолжал искать его следы и связь с Мокки. И это при том, что шансы вообще не довести расследование Перстней до логического финала сейчас были высоки, как никогда.
Выяснить удалось совсем ничего.
Да, я узнал, что слибу Мокки уже вел дела с «Репутацией», об этом глаберу удалось вытянуть пару почти затертых хвостов, но без подробностей. Сам же фер Приш публичность уважал даже меньше Нискирича или любого другого казоку-хетто.
Счета компаний Фиррикру постоянно меняли профили и станции мицелиумного базирования. Налоги с них отчислялись, но нерегулярно, а лишь когда службы-мздоимцы смирпов подступали до опасного близко.
Ни благотворительностью, ни открытыми инвестициями или научными разработками Приш тоже не занимался; на званных вечерах и прочих гламурных мероприятиях замечен не был.
Если в Юдайна-Сити и существовал далекий от криминала делец, более прочих заинтересованный в конфиденциальности своей работы, то Скрот его точно нашел…
Время от времени я задумывался, могло ли быть так, чтобы Приш вообще жил за пределами Юдайна-Сити? Теоретически это было возможным, но и Ченчу-Гар, и Аркидополис существовали крепко-обособленными анклавами, контакты между жителями которых не очень-то поощрялись Смиренными Прислужниками, так что эту версию я отмел, как наименее вероятную. К тому же, Скрот Мокки лично признал, что Фиррикру еще здесь. Правда, сообщил об этом несколько странно, но тогда в «Перпекто» наперекосяк пошла вообще вся беседа…
— Бледный, ты вообще чем занят?!
Несмотря на протез и армированный ботинок, Ханжа умудрился подкрасться совершенно бесшумно и застыл надо мной, закрывая солнечный свет.
Его вопрос вывел меня из задумчивости, вернул в Опасную Безжалостную Реальность и даже заставил вздрогнуть. А действительно, чем я занят? Меня окружал отряд вооруженных наемников, готовых выполнять мои приказы, а я уединился в сторонке и пытаюсь распутать грошовое дело «Желтого котелка» средней лапы…
Свернув документы и выключив гаппи, я поднялся на ноги и сладко потянулся, разминая затекшую спину. Ханжа продолжал буравить подозрительным взглядом, который я встретил наиболее дружелюбной из своих улыбок. Разминая руки и плечи, я отошел к стене воздуховодной шахты, украшенной граффити очень смешного чу-ха, толстенького и ушастого, со свисающей из ноздри соплей.
Рисунок, кстати, был едва
Полуденное солнце решило не на шутку разыграться, поливая нас из-за редких облачков. В воздухе вьюжила вездесущая городская пыль. Подвигавшись, я ощутил, что начинаю потеть. Особенно под безрукавной бронекурткой — подвижные пластины из вспененной стали и алюминия слишком хорошо сохраняли тепло.
— Терпение, пунчи, — ответил я наемнику, все еще маячившему поблизости. — Мы просто ждем, все по плану.
— Я тебе не пунчи, сисадда?! — сдвинув ассолтер на бедро, Ханжа по-змеиному облизал губы и отошел.
Я хотел было ляпнуть ему вслед, что не стоит так придираться к словам, особенно к устоявшимся вербальным конструктам, но не стал. Мне встречались камнедробилки, куда более мягкосердечные и склонные к юмору, чем этот бывший кубба.
Заметив нашу беседу, от парапета отлепился Прикус и тоже направился ко мне.
Как и напарник, безносый «Садовник» был закован в удобную тактическую броню и носил ассолтер на хитроумной четырехточечной системе ремней; хвост его был спрятан под пластичную гелиевую чешую, на плечах и поясе крепились отвлекающие лазерные метки, сбивающие с толку любую наблюдательную электронику. Голову покрывал легкий шлем с особым забралом, модернизированным под искусственные нос и челюсть.
— Цена на подходе, — отчитался он, переводя взгляд с меня на напарника и обратно, и пытаясь угадать настроение разговора, — будет через пару минут.
— Превосходно! — я легко хлопнул в ладоши и с азартом потер пальцы. — Почти все в сборе, скоро приступим!
Во взгляде Прикуса появился нескрываемый скепсис.
Пожалуй, с этим можно было даже согласиться — в своем показном оптимизме я выглядел немалым дурачком. Но «Садовник» не мог знать, что если насильно не поддерживать этот бравурный кураж, то кое-кто мог спечься и прямо сейчас все отменить. Даже за считанные минуты до начала операции. А на это у меня не было никакого права. И то, что за прошедшие после заброшенного склада сутки меня еще не нашли, вовсе ничего не означало…
Вокруг высились глыбы комплеблоков — к западу схожие с нашим и чуть ниже ростом, к востоку и центру Юдайна-Сити постепенно возрастающие, с каждой новой линией застройки все более утонченные, пафосные и изящные. И так до самого «Слюдяного небесного моста», чье основание отжирало по доброму ломтю Уробороса и Пиркивелля, а макушка терялась в облаках.
Среди комплеблоков и прочих высоток чинно покачивались ветростаты, похожие на тучных пасущихся коров. Казалось, до них подать рукой, а на ближайший якорный щуп можно без труда допрыгнуть с края крыши.