Точка Бифуркации VI
Шрифт:
— Услышал тебя, Ярослав. Работай, раз уверен, что жив мальчишка. Какую нужно помощь окажем.
— Принял, выполняю. Конец связи.
Глава 3
— Рота, подъём! Подъём, е* твою мать! — грубо лязгнуло по ушам.
В армии матом не ругаются, здесь матом говорят. Ничего нового, как говорится, поэтому на смотревшего на нас буром старшину я злобу таить не стал.
Борисов был лет тридцати на вид, среднего роста, но при этом довольно крепко сложенным мужчиной. Волевой взгляд и угрюмое, жёсткое лицо,
Тем не менее, поднимался с койки спокойно, без лишней суеты. Куда торопиться? Боевой тревоги нет, а тешить эго этому солдафону желания у меня не было.
— Поживее, я сказал! — на этот раз уже персонально для меня добавил Борисов.
Несмотря на то, что я учился почти десять лет в школе для одарённых, а это само по себе подразумевало военную подготовку, перед отправкой на фронт меня направили в так называемую «учебку». Можно было бы, конечно, обойтись и без этого, но текущая легенда обычного детдомовца не сумевшего поступить в университет, всё-таки предполагала этап хоть какой-то подготовки. Так я и оказался в воинской части находящейся к югу от неизвестного мне села Можаевка.
Внезапно прилетевшая затрещина от оказавшегося сбоку старшины, подействовала весьма пробуждающе… Будучи сонным, я её заметил в самый последний момент, поэтому единственное что успел сделать, это сжать челюсть и поджать левое плечо.
Щеку и ухо моментально обдало жаром. Что такое боль я себе позволять не забывал — мы с ребятами с детства часто практиковали поединки на мечах без барьера, поэтому болевых ощущений от оплеухи практически и не заметил. А вот тот стыд, который я неизбежно ощутил наблюдая внимание всех без исключения окружающих сослуживцев, больно ударил по чувству собственного достоинства.
— Сказал же, сука, реще двигайся! — зарычал вмиг озверевший мужчина нависая надо мной.
Спокойно оглядевшись по сторонам и убеждаясь, что от других бойцов я не отстаю, а стоявшего напротив старшину раздражаю лишь тем, что не стараюсь делать всё показательно быстро, я исподлобья посмотрел на него и коротко бросил:
— И надо тебе было с утра настроение портить?
— Ты мне ещё попререкай…
Договорить ему было не суждено. Мощным коротким апперкотом с правой в челюсть, от которого на такой дистанции увернуться сопернику было практически невозможно, и последующей двойкой туда же вдогонку, я отправил уже бессознательное тело военного на дощатый пол нашей казармы.
Попытку добавить этому козлу ещё и берцом по роже, неожиданно прервал подскочивший сбоку бугай, сгребая меня своими лапищами в объятия и валя с ног.
— Ах ты…
— Стой! — закричал парень, отмечая как мои руки инстинктивно пробираются к его шее и пытаясь спихнуть с себя.
Закрыть замок и взять бугая на удушающий мне не дали двое других следом же подскочивших парней, растаскивая нас в разные стороны.
— Успокойся, бешенный! Я просто разнять хотел! — вскидывая руки перед собой бросил крепыш, но на всякий случай встал ко мне боком.
— Это ты зря. Ему бы не помешало. — бросил я поглядывая на старшину, так ещё и не сумевшего
— Так то оно так, только вот что теперь с тобой будет?! — с неожиданными переживаниям в голосе воскликнул бугай и уже более спокойно добавил. — Не усугубляй своё положение.
— Поживём — увидим. — безразлично ответил я и накинув на плечи бушлат, направился в сторону выхода из казармы, на ходу бросив. — Пойдёмте, у нас построение.
Глотать унижения ради того чтобы избежать дальнейших проблем не позволяла мне не только гордость и чувство собственного достоинства, но и кое-что ещё.
На днях, ещё перед отправкой в этот лагерь, у меня состоялся разговор со своими демонами. То, что они мне сейчас подчиняются и выполняют все приказы, было результатом в первую очередь той лояльности, к которой мы пришли за прошедшие годы. Нет, данная демонами клятва верности, естественно, тоже держала их в узде, независимо от наличия и отсутствия у меня дара. Но по примеру отношений с Люси я отлично помнил, что бесы при желании могут выполнять приказы в очень извращённой форме, что в итоге может свести всю пользу такого взаимодействия на ноль, или даже хуже — здорово меня подставить. Поэтому сделанная в своё время ставка на развитие взаимоотношений и увеличение степени их благонадёжности, однозначно сыграла мне на пользу.
Тем не менее, то, что тёмные любят и уважают силу, выбрасывать из головы совершенно не стоило. И позволить втаптывать себя в грязь кому бы то ни было, могло вполне оказаться для меня едва ли не смерти подобно — о возможной попытке подчинить и занять моё тело, забыть себе я тоже позволить не мог. Мало ли какие лазейки в клятве сможет найти изворотливая душа разочаровавшегося «верного» спутника?
Поэтому несмотря на то, что в глазах всех окружающих я был обычным бездарным рядовым салагой, относиться к себе соответствующе я просто не мог позволить, потому как в таком случае и вовсе потеряю то немногое, что ещё вообще у меня осталось. Заложник ситуации? Возможно. Но это было последнее о чем я сейчас вообще мог переживать.
Выходя из казармы вместе с частью парней, что тоже последовали на выход, я занял место в общем строю и принялся ждать. Собственно, здесь же находился и командир учебной роты, который как раз к этому времени подоспел к небольшому плацу, где сейчас спешно формировался наш строй.
Отметив, что солдаты стоят, а старшина отсутствует, офицер недовольно огляделся по сторонам и громко произнёс:
— Где Борисов?
— Придавило, господин капитан! — крикнул кто-то из солдат справа от меня.
— Тьфу ты… как всегда. — бросил ротный и добавил. — Зам ком роты! Провести проверку личного состава и доложить!
— Есть! — отозвался тот же голос.
Следом перед нами вышел один из солдат, которого по всей видимости и назначили старшим, и достав из военного планшета папку со списком фамилий провел стандартную перекличку. Убедившийся в том, что все на месте, командир роты приказал нам построиться в четыре колонны и направил подразделение на завтрак в столовую.