Точка Бифуркации VI
Шрифт:
— Лёха, не неси херню! — первым опомнившись воспротивился Малыш, и его тут же поддержали остальные бойцы, поочерёдно отвлекаясь от стрельбы.
— Так не пойдёт! — отрицательно качнув головой заявил Самсон.
— Отставить! — грубым басом рявкнул старшина обрывая поднявшийся галдёж, не сводя при этом глаз с моего лица.
Наши взгляды упёрлись друг в друга казалось на целую вечность, будто вокруг перестали греметь взрывы, а враги наступать на пятки. К этой минуте уже вовсю работала наша артиллерия и авиация, заливая смертоносными снарядами занятые врагом скалы. Взрывы, работа орудий, крики, запах пороха
— А сам что? — наконец хмуро выдавил Никалин.
— За меня не переживайте. Уходите! — уже не скрывая отчаяния в голосе бросил я, отмечая как разлетевшиеся по сторонам одарённые поднялись с камней и кажется, категорически передумали более играть в поддавки.
Не теряя более и минуты времени, старшина молча мне кивнул и едва ли не вручную развернул застывших в нерешительности парней, грубо толкая их в спину подальше от текущей позиции.
Одним глазом наблюдая как спины товарищей теряются за камнями и редкими кустами, умудрившимися прорости в таком неблагоприятном для всякой растительности месте, я наконец-то смог выдохнуть — прикрыть боевых товарищей и сбежать отсюда с помощью своих бесов, это самое лёгкое и простое, что мне удалось придумать и было более чем реально осуществить. Ну а следом возникшая в голове идея так и вовсе заставила меня злобно оскалиться…
— Центр! Центр! Я Лом! Приём! — спешно вынимая рацию бросил в неё я, поставив задачу бесам отвлечь подбирающихся ко мне врагов ещё ненадолго.
— Я Центр! Слышу тебя, Лом! Приём!
— Центр! Наблюдаю вражеский отряд одарённых! Нужен удар зажигательными по координатам! Как принял!? Приём!
Бабах!
Прижимаясь к земле от раздавшегося взрыва энергетической бомбы, вновь сброшенной едва ли не на головы врагам, я вновь припал к рации, пытаясь не пропустить ответ.
— Принял тебя, Лом. — после короткой паузы ответил связист. — Жди согласования.
Молча выматерившись глупой бюрократии, я уже приготовился выдать им что-то гневное, но не прошло и половины минуты, как рация вновь зашипела:
— Центр, Лому! Ждём координаты для удара! Как слышишь? Приём!
Бабах!
Кровожадно улыбнувшись, я достал из кармана армейский Gps-приёмник, который долго ждал своего часа и стал диктовать в рацию цифры с его табло. Именно в эту секунду, со спины неожиданно послышались знакомые голоса, обернувшись на которые я едва не побелел от злости…
— Нихрена он нам не сделает, — косясь на старшину бросил Самсонов, стремительно преодолевая последний десяток метров расстояния между нами. — Ну посидим на губе. Если выживем. И всё. — добавил он выдавив из себя короткую натянутую улыбку.
— Вы чё, долб… идиоты?! — опешив воскликнул я, оглядывая группу ребят падающих рядом со мной на землю.
— Русские своих не бросают. Слышал такое? — нахмурился Малыш заглядывая в мои глаза.
— Точно дол***ы… — обречённо бросил я себе под нос, не обращая внимания на тут же возникшую бесполезную стрельбу из автоматов по очухавшимся от взрывов магов и наблюдая как замыкает строй моих боевых товарищей угрюмый Никалин.
— У меня
Шум разрывов артиллерийских снарядов, которые наши пушкари старательно укладывали подальше от точек, где мы пошли на прорыв, рык работающего в метре от меня пулемёта, и даже пуски выстрелов из РПГ по групповому барьеру несмотря ни на что приближающихся к нам одарённых, не могли отвлечь мои мысли от одного — уже летевшей с небес на наш квадрат огненной смерти.
Едкий, жгучий и невероятно горючий белый фосфор, который даже на лицах бесстрашных магов вызывал ужас и панику, в данную секунду наверняка стремительно преодолевал расстояние от далекого тыла, чтобы сеять хаос и смерть в конкретно данной точке этой планеты. Проблема только в том, что меня как и моих товарищей здесь уже быть не должно, но по злому року судьбы, всё выходило как раз таки с точностью до наоборот…
Наплевать на всякую секретность и приказать бесам вытаскивать нас отсюда сейчас же? Уже не успеют… Кали ещё нормально не восстановилась и кроме как гадить в лагере противника, пока была ни на что не способна, а Аластор в одиночку всех точно не вытащит. Да пусть даже вдвоём… момент упущен!
Лупая глазами и чуть ли не впервые в жизни, по субъективным ощущениям, чувствуя себя невероятно беспомощным для окружающих, я едва не зарычал от гнева на себя и собственную слабость.
— Да какого, мать твою, хрена?!! — бросил я, раздраженно ударив кулаком по земле.
В ту же секунду, скалу на которой мы среди камней умудрились обосновать себе небольшое укрытие, здорово тряхануло, а следом же, я ощутил как нити чужой силы вмиг окутали моё тело и резко выдернули меня на середину мерцающей от взрывов земли.
— Эте онь…! — уверенно заявил один из уже знакомых мне по некогда минувшей схватке бойцов, внимательно изучая моё лицо.
— Он? — удивленно приподнял бровь очевидно главный из их незаметно разросшегося до шести человек отряда, и с едва заметным акцентом, а также сомнением в голосе добавил. — Нас едва не истребил бездарный?
— Он не так прост, Генрод. — качнул головой чернобородый.
Впрочем, никого без бороды я здесь и не наблюдал — все воины, как оказалось, поголовно были приверженцами одного стиля, чего, к примеру, нельзя было сказать о вообще всех джунгарах. Тем временем, Генрод ещё раз оценивающе меня оглядел, после чего резким движением развернулся и задрал голову к небу. По какой-то непонятной причине, наше командование придержало удар едва ли не на минуту, но глобально на результат это все же повлиять не смогло.
— Шайкот вакшамдас! — раздражённо донеслось из стана врага.
Наблюдая за их переговорами, я беспомощно висел в воздухе и до белых костяшек сжимал кулаки. Лица врагов и ситуация в которую попал наш отряд, вызывали наружу дремавшую во мне ярость, отчего я едва ли не физически ощущал распирающую грудь злобу…
Тем временем, перед моими глазами совершенно неожиданно во весь рост возник дед Акакий, внимательным и задумчивым взглядом буравящий меня исподлобья. Время будто бы замерло пока мы с ним безмолвно смотрели друг на друга. Была в его взгляде и старческая мудрость, и усердная внимательность, с которой он смотрел мне будто бы прямо в душу, и, судя по всему, непоколебимая уверенность.