Точка бифуркации
Шрифт:
— Значит, ты хотел узнать секреты технологии Ишары? Признавайся!
— Техно… — Кальвин повторил незнакомое слово. — Да я и понятия не имею, что это такое? Так что это такое? — невинно спросил он.
— В отличие от вас, невежд — людей, мы не используем магию, которая может привязать нас к силе Древа. А потому мы пользуемся только продуктами, что создал наш разум.
— Силе Древа? Не используете магию? Так что это такое 'технология?'
— Отлично, капитан, он раскололся, — обрадовалась его допросчица. — Он сам признался, что хочет узнать о нашей технологии.
— Хорошо. Допрос закончен, берем
Дети?! Все они?!! — Кальвин распахнул глаза. Все они, за исключением капитана, действительно были едва ли не детьми. Та, что допрашивала его, едва ли была старше Вельки. Мальчишки и девчонки. Лишь капитану на вид было около тридцати. Худощавое лицо с высокими скулами и светлыми серебристыми глазами. Необычное сочетание. Отчего–то Кальвин ощутил ностальгию. Их маленькая группа напомнила ему время, проведенное в отряде Лилии. А сам капитан был странно похож на Рэя Нордиса. Однако…
– 'ОН'!
— Э? — вслух спросил Кальвин, не сразу поняв, что голос не принадлежал никому из присутствующих.
'ЭТО ОН', — повторил голос. И, наконец, Кальвин понял, что слышит голос Микалики.
'Он?'
'Это он, тот, кто ранил моего самого дорогого друга!' — крик Микалики почти оглушил Кальвина. Его голос был наполнен болью и ненавистью, столь сильными чувствами, что эти эмоции едва не поглотили его собственное сознание. А затем Микалика тотчас же захватил контроль налд его телом. Уже падая на колени, Кальвин увидел, как его собственные руки были разведены в стороны.
— Ты ответишь за то, что сделал с ним!!!! — кричал он сам. — Я уничтожу вас всех! Мучители! 'Порядок — ноль. Структура — ноль, Хаос — нарастание энтропии. Уровень энтропии на 50 процентов. Нарастание, случайные флуктуации — стать закономерностью'. Я хочу, чтобы вы никогда не…
— Нет, стой, остановись! — закричал Кальвин. Однако, крик — это было все, что он сейчас мог. Но хотя Микалика, казалось, был полностью ослеплен болью, все же этот человек, кем бы он ни являлся, не может быть тем, о ком он говорит. Никто не живет так долго.
Меж тем пространство вокруг них начало стремительно меняться. То, что еще миг назад было деревьями, замерцало. На глазах они начали уменьшаться в размерах. Воздух стал сухим, а солнце слилось в ослепительное кольцо, опоясавшее небосвод. Земля под ногами меняла свои очертания. Неужели то время…
— Остановись! Ты же можешь убить их! — закричал Кальвин в последней, отчаянной попытке, когда из земли начали вырастать многогранные кристаллы, поросшие разноцветными цветами. Словно кошмар, это было словно дурной сон. Эти кристаллы начали клониться друг к другу, пока не пресеклись, образовав новый, а тот в свою очередь начал преобразовываться в нечто совершенно невероятно сложное.
Однако, несмотря на то, что в отряде царил хаос, все пытались удержаться на ногах. Лишь капитан оставался совершенно спокойным. Он стоял, держась за оружие, вонзенное глубоко в землю в качестве опоры. На лице его не отражалось ничего. Действительно, они так похожи с Рэем Нордисом.
И, наконец, когда лес вокруг них на десятки
— Он враг Хаоса, уничтожить его! — приказал он.
Оружие в руках всего отряда было поднято и направлено в грудь Кальвина. Конечно, сейчас, должно быть, он представлял собой страшное зрелище: с развивающимися волосами, с дикими глазами демона, с бьющимся вокруг хаосом.
— Эй, вы что, серьезно хотите меня убить!? Микалика, прекрати! — закричал Кальвин. — Прекрати это немедленно.
— Он… не прощу, ни за что не прощу его… — продолжал свое Микалика.
— Остановись! Сай бы этого не хотел! — изо всех сил Кальвин закричал. В этот миг Микалика замер. Что это? Но… даже и так, противник не собирался отступать. Заметив временное замешательство врага, они тотчас же навели на него свое оружие. На его концах начало образовываться небольшие шарики холодного голубоватого сияния, в то время нечто, похожее на мелкие золотистые молнии, пробегало по круглым пластинам на их корпусе.
— Вы же не серьезно?! — закричал Кальвин, вскидывая руки, и заслоняясь ими от атаки. 'Меня убьют здесь? Неужели все закончится вот так? Микалика, что ты наделал?' — хотелось крикнуть Кальвину. И тут…
— Опустите оружие, не стреляйте, не стреляйте, это ОН! — еще один детский голос раздался позади Кальвина. Очень знакомый голос. И этот голос принадлежал… К ним перепрыгивая через кристаллические завалы бежал со всей возможной скоростью Тенио. Тенио? Но как? Выбежав вперед, он встал между Кальвином и членами отряда, расставив руки.
— Прекратите, это же он, это он, тот, кого ждала ваша принцесса. Братец Йон разве не говорил вам?
— Отойди, не вмешивайся, — приказал капитан, рубанув рукой воздух. — Или мне придется пристрелить и тебя.
— Но…. Но… — голос Тенио прозвучал неуверенно, — но… разве вы не видите, этот браслет принадлежал братцу Йону. Ему дала его ваша принцесса, разве не так?! — с этими словами Тенио схватил запястье Кальвина, оголив руку с браслетом и продемонстрировав его всем присутствующим. — Он тот, кого все мы ждали, — в отчаянии прокричал Тенио. Кальвин был еще более растерян, чем Тенио. Слишком многое случилось за последние несколько минут. И он оказался еще более ошеломлен, когда оружие в их руках наконец опустилось и… все как один они опустились на одно колено:
— С прибытием, мой принц, — произнес капитан, сложив ладони в замок у груди.
— С прибытием, мой принц, — хором отозвались остальные в группе, в точности скопировав его жест.
— Э? Э?! — у Кальвина не нашлось иных междометий, кроме этих.
Часть 3
— Это твое наказание, так тебе и надо, — как обычно? Анджи говорил без обиняков. — И не проси меня больше вытаскивать тебя из всяких передряг. Тебе еще повезло. Ивон тебя слишком балует, он потакает всем твоим капризам. Эй, — Анджи догнал бредущего по колено в снегу Криса и положил ладонь ему на плечо, — ты вообще слушаешь, что я говорю? Ты хоть понимаешь, как тебе повезло, что этот монстр — император, сошедший с ума, отпустил тебя живым из дворца. Подумать только, если бы я не подоспел вовремя, он бы спустил всю дворцовую стражу на тебя. На что ты вообще наделся?