Точка Экстремума
Шрифт:
— Нет. Так полежу.
— Не доверяешь, — снова показал серебристые зубы Эдж. — Я к твоим данным доступа не имею, если ты к этому.
— Мне интересно, — попытался удивить его Ретт.
Техник хрипло хихикнул.
— Сами, душа моя, подойди, — отвернулся он, — ты мне нужна.
Тут же у изголовья койки появилась синтезия. Ретт не мог разглядеть ее в деталях, лишь видел, что глаза и швы женщины мерцали тусклым розовым светом.
— Все, как обычно, — сказал ей Эдж.
Она промолчала и взялась за шлем у изголовья койки. Секунда, и он плотно обхватил голову
Яркий свет вгрызался в глаза, из-за выступавших на них слез все размывалось. Андроид опустил веки, чтобы немного облегчить себе ощущения. Он не заметил, как провалился в сон — даже снотворное не понадобилось. Ретту не снились сны, не было и видений. Он проснулся от того, что Эдж растолкал его, пару раз заехав ему кибер-кулаком в плечо.
— Проснись и пой, братец, — визгливый голос хозяина «Технолита» резал по ушам больнее, чем свет диодов по глазам.
Киборг снял с головы клиента шлем, раздался щелчок, когда кончик интерфейса выскочил из паза за ухом Ретта. Андроид слегка скривился. Он сел на койке, пытаясь вернуть ясность помутневшим, словно исцарапанное песком стекло, мыслям.
Эдж взмахнул руками и развернул перед Реттом бирюзовый голографический экран. Буквы экстремумского алфавита пульсировали на нем, складываясь в текучие строчки. Киборг уменьшил окно с текстом, вызывая на передний план изображения. Ретт увидел прямоугольники, квадраты и круги, соединенные друг с другом тонкими перемычками.
— Твоя начинка, — бросил Эдж, увеличивая фигуры, он тыкал в каждую поочередно, называя их. — Блок памяти, порты съемных накопителей, оперативка, стационарные накопители. Я попытался вытащить из них хоть какую-то информацию о тебе, братец, но…
Эдж смахнул по экрану, слегка подрагивавшему в воздухе, но следующее окно оказалось пустым. Лишь краткая надпись «Собственность корпорации» с символами вместо названия и логотипа тянулась вдоль верхнего края.
— Так что ты можешь быть в одном уверен — ты у нас корпоратская моделька, скорее всего, чей-то индивидуальный заказ.
Ретт какое-то время молчал, рассматривая надпись.
— Ты провозился четыре часа, чтобы это мне сказать?
Эдж неприятно ухмыльнулся.
— Понимаешь, обычно этого с лихвой хватает, чтобы вытащить хоть что-то дельное. Номер партии хотя бы, а по нему уже можно отследить, когда выпустили андроида. Дальше мы смотрим, какая из корпораций в тот момент времени вывела партию… Сечешь цепочку?
Ретт кивнул.
— В твоем случае такое ощущение, что они специально сделали железо вообще без инфы. Как будто так и должно быть. Вот как в гравимобиле — у движка есть номер. И у железа тоже есть опознавательные знаки. Обычно.
— Ладно, тогда что ты можешь сказать по отсутствию информации? — спросил андроид.
Эдж несколько раз глупо моргнул, а потом его лицо расплылось в гротескной
— А ты неплох! Правда же, отсутствие информации — тоже информация. Значит, так… Ты у нас корпоратская модель, но не клон — единственный в своем роде. Ставлю полтинник, что сделан чей-то очень высокопоставленный заказ. И стоил ты целое состояние.
Это Ретт уже слышал. Но Эдж все же мог еще кое-что ему рассказать.
— И для каких целей корпорации заказывают и делают таких, как я?
— Будь ты не корпо-штучкой, я бы предположил, что ты компаньон какой-нибудь настоящей извращенки из Верхнего Города. Хотя для игрушки извращенца ты слишком красив…
Ретт кашлянул, прерывая поток идиотских рассуждений. Эдж начинал его здорово раздражать.
— Да, да, — потер ладони киборг, скалясь, — Итак, корпораты для своих нужд заказывают либо личных секретарей, которые должны уметь хранить секреты, либо…
— Ну?!
— Наемных убийц. Так что одно из двух, братец.
Ретт повел плечом.
Досада. Злость. Раздражение.
Эти эмоции точно принадлежали ему. Наемные убийцы, значит. Это бы объясняло навыки, обнаруженные воякой Треем — умение стрелять, знание рукопашного боя.
— Ладно. Что за корпорация изготавливает андроидов, подобных мне?
В городе Ретт постоянно видел рекламы самых разных контор, от крупных, типа экваторского «Гентрикса», до совсем локальных, работающих исключительно на единичные экземпляры.
Их логотипы загорались и гасли в мглистом мраке улиц, оставляя после себя клейма на глазных яблоках.
Словно услышав его мысли, Эдж протянул:
— «Гентрикс». Ты не смотри, что их много… Это все для вида, якобы, у «Гентрикса» нет монополии. Честная конкуренция, все дела. А по факту — черта с два! Всеми до одной корпорациями, производящими андроидов, владеет наш экватoр Скинлан. «Гентрикс» — его флагман. Даром что эти крысы, даже имея одного хозяина, грызутся друг с другом за место под его теплой задницей.
— Вот как, — только и ответил Ретт, не зная, что еще на это сказать.
По факту, его мог создать кто угодно. Хоть головная фабрика «Гентрикса» с миллионными мощностями, хоть контора за углом, располагающая всего одним амниотическим мешком для инкубации.
— Значит, — снова подал голос андроид, задумавшись, — возможности узнать, кто произвел мое железо — нет?
— Вообще-то есть, — поскреб затылок Эдж. — Но тогда твой череп придется вскрыть. Вынуть органику. Разобрать железки. Может, чего там на них и написано. Только вот не факт, что ты потом слюни до конца жизни пускать не будешь.
— Шутишь?
— Серьезно. Некоторые рискуют. У кого-то получается. Но большинство потом овощи, только мычать могут. Надо оно тебе?
Ретт покачал головой стискивая зубы. Такую цену он не был готов платить.
— Нет, — бросил андроид, а в голове его уже зрел план. — Ладно, Эдж. Спасибо и на том. А что по работе систем?
— Да все прекрасно, — пожал плечами хозяин «Технолита», — только блок памяти сбоит. Голова не раскалывается?
— Бывает.
— Это от него. Я бы тебе посоветовал толкового киберхирурга посетить.