Точка невозврата
Шрифт:
Все это настолько ошеломило Шевченко, что он замер. Но долго вникать в эту картину ему не дали: Вадим резко дернул его за рукав:
– Че встал? Бежим к нашему окопу!
– Куда бежим?! Я ничего не вижу, хочешь шею себе сломать?
– А ты хочешь тут пулю получить, дурак? – разозлился Вадим. – Пошли, тут недалеко, как-нибудь добредем.
Офицеры осторожно двинулись в темноту. Выскочившие за ними эсбэушники также растворились во мраке растревоженного лагеря.
Андрей с Вадимом, поминутно спотыкаясь
– Слушай, а ты патроны хоть взял? – спохватился Шевченко. – А то у меня один магазин, в автомате.
– Да у меня тоже, – хмуро ответил Вадим. – Я в этой суматохе только и успел ствол схватить.
– Да уж, навоюем мы с тобой…
Спустя пару минут они добрели до линии окопов. Тут идти стало легче – несколько прожекторов освещали окрестности лагеря, и отраженный от леса свет позволял что-то разглядеть вокруг. Мужчины спрыгнули в окоп и наткнулись на ствол автомата.
– Какого…! Кто такие?!
Шевченко увидел бойца в синей милицейской форме, в бронежилете и каске.
– Спокойно, спокойно. Мы из группы СБУ, только сегодня приехали. Нам этот окоп определили для усиления.
Боец отвел автомат в сторону.
– А че вы так долго до окопа топали? Жить надоело?
– Говорят тебе – только приехали. Не успели освоиться. И вообще – старший где?
Боец махнул рукой вправо.
– Туда идите – там наш взводный.
Андрей с Вадимом перебежали по окопу. На снарядном ящике сидел молодой парень в такой же синей форме, но без каски. Рядом с ним выдавала в эфир мешанину переговоров рация.
– Ты старший тут? – Вадим тронул милиционера за плечо.
– Да. Командир взвода лейтенант Терещенко.
– Майор Шевченко, майор Трофимов, опергруппа СБУ. Мы тут посидим у тебя?
Лейтенант окинул взглядом обоих, потянул носом и усмехнулся:
– Что, ужин обломали сепары?
– Да, блин, не успели по третьей выпить за приезд. Прикинь, несколько часов, как приехали, и на тебе… А там в палатке еще столько вкусного осталось, – сокрушался Вадим.
– Лейтенант, скажи, а что вообще происходит? – Андрей присел на землю, пристроив автомат между ног.
– Да вот… Какие-то отморозки третью ночь подряд устраивают концерт. Два-три человека, дадут несколько очередей и хоронятся. Потом через минут пятнадцать – снова. И так несколько часов. Позавчера одного нацгвардейца подстрелили, тяжелый. Пока скорая из Изюма приехала, может, и помер уже.
– Представляю, как сейчас охреневают врачи в изюмской райбольнице – огнестрелы, осколочные. Они такого, наверное, в жизни не видели… – пробормотал Шевченко. – Я сам как-то не особо с этим сталкивался.
– А я такого насмотрелся, – лейтенант достал пачку сигарет, жестом предложил Андрею с Вадимом. Оба покачали головами, отказываясь.
– Наш батальон весь
– А вы вообще откуда?
– Днепропетровск. Патрульный батальон ГУВД. Здесь уже почти месяц. Говорят, все части, кто на Майдане был, сразу в АТО кинули, типа кровью искупить, – лейтенант зло вдавил окурок в стенку окопа. – Вот и сидим тут, как дебилы.
Андрей осторожно выглянул из укрытия. Буквально в десяти метрах, за двумя рядами колючей проволоки и узкой полосой грунтовки, темнел лес.
– Слушай, лейтенант, а ничего, что лес так близко? До нас же доплюнуть можно, не то что гранату докинуть?
– Я ж говорю – сидим, как дебилы. Одни дебилы место под лагерь нашли, другие дебилы позиции выкопали, ну а мы – третьи дебилы – сидим тут как на блюдечке…
В этот момент в разговоры по рации вклинился громкий голос:
– У нас трехсотый! Срочно врача на северную сторону!
– Кто говорит?! Какую нахрен северную сторону?! Куда врачу идти, толком скажи! – раздалось сразу несколько возгласов.
Тут в эфир врезался бас Рудницкого:
– Это «Аскет». Заткнулись все, нах!.. Кто вызывал медика? Четко доложись!
– «Днепр-14», позиции за окопом боевого охранения! Один трёхсотый, пуля в лицо попала, крови много!
– Медик, бегом к «Днепру», остальным не забивать эфир!
В окопе все притихли. Даже бойцы, которые полулежали в своих ячейках, выставив автоматы в сторону леса, нет-нет да и бросали взгляды на рацию, словно ожидая увидеть там что-то новое.
– Бля, «Днепр-14», это наша первая рота, – выругался лейтенант. – Не дай бог… – оборвал он себя и прикрикнул на бойцов. – Что рты раззявили?! Поняли, что не игрушки тут?! Внимательнее сектора наблюдать!
Спустя какое-то время стрельба стихла. Тишина нарушалась только визгом проворачивавшегося боевого блока БТРа, стоявшего неподалеку.
Лейтенант склонился над рацией и что-то тихонько в нее бубнил, прислушиваясь к ответному бормотанию:
– Пипец, старшине пуля в щеку попала, вынесла все зубы и через вторую щеку вышла. Говорят, чуть кровью не захлебнулся… – оторвался он от наушника. – Сейчас в больницу повезли, вроде жить будет.
Майская ночь полностью вступила в свои права. Истошно стрекотали сверчки, где-то проступило пение ночных птиц. Над лагерем царила тишина. Прошло много времени.
– Слушай, лейтенант, а сколько так еще сидеть? – поежился Андрей, хоть и май месяц, а ночная зябкость начинала доставать.
– Пока отбой не дадут.
– А если не дадут?
– Тогда до утра.
– Весело…
Прошел еще час. Тишину нарушали только редкие переговоры по рации. Бойцы откровенно дремали, уткнувшись касками в откосы окопа.