Точка перехода

Калашников Максим

Значит, старая система регуляции уходит, а новой еще не сложилось. Более того, старая система все еще тщится регулировать безумно сложную современность, но получается совсем обратное — идет хаотизация мира.

Это и есть цивилизационная нестабильность. Наблюдая ее, мы иногда думаем, что мир сошел с ума. Вроде бы все три системы работают. Выпускаются отличные самолеты. Принимаются блестящие политические решения. Снимаются фильмы. Но чего-то роковым образом не хватает. Пропала цельность, некое единство. Человек ощущает себя живущим в разорванном мире. И чем дальше — тем больше.

Даже в западных странах после гибели СССР пошло стремительное расслоение людей, их разделение на богатых и бедных, на людей разных сортов. В богатых странах образовались как бы несколько миров, и, что самое для них ужасное — появился свой внутренний, нищий, грязный и необразованный Третий мир внутри внешне благополучных

государств. Если еще в начале ХХ века соотношение между доходами самых богатых и самых бедных на Западе составляло 1:33, то теперь — 1:72.

Профессор Лестер Туроу в книге «Будущее капитализма» (1997 г.) приводит интересные данные. Оказывается, с 1973-го по 1993 год средний заработок полноценно работающих (черных и белых) мужчин в США упал на 10 процентов, хотя за это время ВВП США увеличился больше, чем в полтора раза! Если же брать белых мужчин, то их заработки за 20 лет упали на 14 процентов. Но особенно пострадали белые мужики в возрасте 45-54 лет, имеющие высшее образование на уровне колледжа: их зарплаты рухнули вниз почти на треть. Но и тем, кому 25-34 года, тоже несладко: у них доходы уменьшились на четверть.

А куда же тогда делись прибавка ВВП, рост экономики? Оказывается, они ушли высшим 10 процентам населения.

Глобализация, приведшая к закрытию многих промышленных предприятий в США (в станкостроении, судостроении, автопроме и сталелитейной индустрии), выплеснула в ряды безработных или на более низкооплачиваемые места в сфере услуг миллионы белых рабочих средней квалификации, которые еще в 1950-1960-е годы блаженствовали. То же самое происходит в Европе. Нам на глаза попалась статистика 1997 года. Читаем: шведско-швейцарский концерн «Браун Бовери» объявил о сокращении 57 тысяч рабочих мест в Европе и переводе их в Азию. «Электролюкс» сокращает 11 процентов рабочих мест, в основном — в Америке и Евросоюзе. То же самое делает и «Пилкингтон Гласс». Всего за десять дней три корпорации уничтожили в Европе столько же рабочих мест, сколько за год планируют создать правительства Британии и Франции. За 1992-1997 годы немецкий бизнес уничтожил один миллион рабочих мест в Германии — и перевел производства в Восточную Европу, Азию и Южную Америку. На ежегодном заседании МВФ и Всемирного банка в Гонконге в 1997-м руководство этих структур обрушилось с жесткой критикой на правительства Франции и Германии — за их попытки вернуть работу как можно большему числу граждан. МВФ и ВБ сочли, что европейские законы о защите рабочих мест и высоких зарплат стоят на пути повышения конкурентоспособности, губят ее привилегиями наемных работников…

Немудрено, что из-за политики глобализации Штаты стали люмпенизироваться. Самым ярким примером Туроу считает бездомных, чья армия на Западе стала расти с конца 1970-х, достигнув к нашим дням 600 тысяч в США, 600-800 тысяч во Франции и почти полумиллиона — в Германии.

Другой вид американских люмпенов (5,8 миллиона душ) — это мужики трудоспособного возраста, которые в прошлом потеряли работу, не обучаются, не имеют права на пенсию по старости и живут без всякого видимого источника средств на существование. Они не голосуют на выборах, не обращаются в полицию, не всегда посылают своих детей в школу. И даже телефона у них, как правило, нет. Этих людей называют «Третьим миром» в недрах США, сравнивая с босяками из жалких африканских стран. Скоро этот «внутренний Третий мир» вберет в себя десятки миллионов американцев. И не только цветных, но и белых! Что им делать? Бастовать? Но ведь у них нет работы! И они совершенно не нужны финансовому капитализму. Вооружаться и создавать Красную гвардию? На это люмпенизированные массы не способны, а зачастую просто не знают о такой возможности.

Европейский социолог Зигмунд Бауман в 1998 г. с тревогой отмечал: в современных западных странах все больше граждан становятся лишними. Их даже не хотят эксплуатировать. Для них нет места в новой экономике. Нет вообще никакой работы. Поскольку истреблять их массой как-то неудобно, Запад выходит из положения, сажая «лишних» в тюрьмы. Но вот что страшно: если раньше заключенные работали, то западные «зеки» просто изолируются. Им нечего делать. Пример? Новейшая автоматизированная тюрьма «Пеликан Бей» в Калифорнии. Ее узники обрекаются на бессмысленное сидение в бетонных камерах без окон, с минимумом контактов с другими заключенными и охраной. Они не работают в «лагерных» мастерских, у них нет возможности заниматься физкультурой. То есть, «лишних людей» здесь оскотинивают и превращают в озлобленные на весь свет существа. Их даже теоретически не собираются исправлять и делать трудолюбивыми членами общества — поскольку работы они все равно не найдут. Такова суть «постиндустриального ГУЛАГа». Бауман оперирует убийственными данными. В США 1979 года на сто тысяч

душ населения насчитывалось 230 заключенных. В США 1997-го — уже 649 «зека». В Норвегии (40 заключенных на сто тысяч населения в начале 60-х) — 64 узника на каждые 10000 граждан в 1997-м. В Голландии за тот же период «удельный вес» тюремных сидельцев вырос с 30 до 86 на сто тысяч. В Англии и Уэльсе к тому времени показатель достиг 114 заключенных (З.Бауман, «Глобализация: последствия для человека и общества» — Москва, «Весь мир», 2004 г.)

Безработица, нищета и «тюремные университеты» привели к тому, что на Западе начала развиваться «культура трущоб». Появились массы необразованной, не обученной никакому ремеслу городской молодежи. Воспитанное телевизором, агрессивное и склонное к насилию, лишнее население обильно питает преступность, страдает наркоманией и хочет жить хорошо, но зарабатывать не может. В вашингтонском беднейшем районе Анакостия половина мужчин от 16 до 35 лет на конец 90-х годов либо сидит в тюрьме, либо находится под судом, либо освобождена условно. Произнося речь «О положении в стране», американский президент в феврале 2005-го заявил: «Мы должны сосредоточить наши усилия на том, чтобы дать молодежи в наших городах лучший выбор, чем апатия, уличные банды или тюрьма…». Но то, что он предложил — это мертвому припарка. Комитеты из родителей, пасторов и спортивных тренеров. Причина-то люмпенизации не устраняется!

Теперь этот процесс перекинулся, как болезнь, с пролетариев на западных интеллектуалов. Им-то казалось, что лишатся работы будут исключительно рабочие. Ан нет! В глобализованном мире банки и финансовые институты быстро смекнули: зачем нам платить по десять тысяч долларов в месяц своим аналитикам и ученым, если ту же работу возьмут на себя интеллектуалы из Индии и других азиатских стран — образованные, отлично владеющие английским языком, но при этом довольные жалованьем всего в пару тысяч долларов? И вот по закону аутсорсинга «умственные» рабочие места тоже поплыли на Восток. Если верить нынешним прогнозам, четверть рабочих мест из сектора информационных технологий западных стран переместится к 2010 году в более восточные регионы, такие, к примеру, как Индия (так говорят специалисты аналитической компании «Gartner»).

А дальше — больше. Китай и Индия развиваются такими ударными темпами, что к 2020 году миллионы высококвалифицированных китайцев и индийцев станут доступными для найма в западные компании на условиях аутсорсинга. «Эта колоссальная рабочая сила — причем в массе своей все более образованная — станет привлекательным и конкурентоспособным источником дешевого труда, тогда как технологические инновации расширят спектр мобильных профессий. Перемены окажутся небезболезненными и в первую очередь ударят по среднему классу в развитых странах… Крупномасштабный аутосорсинг приведет к усилению антиглобалистского движения…, повлечет за собой колоссальные экономические, культурные, а соответственно и политические конвульсии », — гласит доклад-прогноз Национального совета по разведке США на период до 2020 года.

«Недавно на Западе появилась теория «20:80». То есть двадцать процентов богатых, восемьдесят — бедных. Никакого среднего класса! Его крушение приведет к крушению западных обществ. Глобализация отсекает не только одни страны от других. Она рассекает целые страны, потому что можно быть частью глобального сообщества, живя в Москве, Питере или Нижнем Новгороде. И можно жить в том же городе, но никогда не быть частью глобального сообщества и не иметь возможности получить к нему доступ — ни в виде информации, ни в виде лекарств, ни в виде пособий. Границы между людьми-глобалами и человеками-локалами могут проходить по одной и той же лестничной клетке. Но рано или поздно эти миры столкнутся!

…За стенами тоже не отсидишься. Иммануил Валлерстайн как-то сказал мне: «Америку где-нибудь в 2020-е годы ждет своя перестройка, но в отличие от советской она будет значительно более кровавой, потому что в ней окажутся замешаны расовые и этнические проблемы, которые находятся не на периферии системы, а внутри нее»… — убежден директор Института русской истории РГГУ Андрей Фурсов. («Эксперт», № 38, 2003 г.).

Отметим, что это интервью профессора стало настоящим скандалом в журнале «Эксперт». Корреспондента, его взявшего, наказали. То, о чем говорил русский историк и социолог, шло вразрез и со взглядами либеральной редакции, и с господствующим мнением на Западе. Но, да Бог с ними! Имеющий глаза — да видит. Мы-то знаем, к чему приводит обыкновение замазывать парадными красками кризисные явления. Все, о чем написано — отражение глубинного процесса угасания индустриального общества. Все тот же Андрей Фурсов его понял и исследовал в своей основополагающей работе «Колокола истории»: