Точка Выбора

Горцев Николай

– Это оно!

Мне пришлось вывести её из зала, чтобы успокоить и узнать, что же произошло. Настя вышла чуть позже, когда Зина уже рассказывала мне, как в том самом подземном помещении в Якутии она видела объёмные картинки наподобие тех, что были в фильме. Их излучал тот самый странный прибор с динамомашиной, только свет он испускал фиолетовый, а не синий.

– Это называется голограмма.
– сказал я.
– Объёмное голографическое изображение, проецируемое прямо в пространство.

– Да, там было такое.
– сказала Зина, отдышавшись.
– Может

эта штука была из вашего времени и из-за неё меня сюда затянуло?

– Я и в наше время не знаю таких.
– перебирал я в памяти знакомые мне разработки в этой области.
– Но не могу сказать, что этого не может быть, мало ли что могут у нас разрабатывать военные.

– Ты помнишь кого-нибудь из той экспедиции поимённо?
– спросила Зину Настя.

– Помню всех.

– А фамилии?

– Почти всех.

– Я знаю, как вам попытаться хоть что-нибудь узнать.
– сказала Настя и повела нас прочь из кинотеатра.

– Ты можешь найти данные на людей по их именам и примерному возрасту?
– спросила она меня когда мы вышли на улицу.

– Желательно чтобы они были в соцсетях, тогда я смогу это сделать прямо сегодня.
– сказал я.
– А если нет, всё равно постараюсь пробить, архивы можно поднять.

– Попробуй пока через интернет.
– сказала Настя.
– Если найдёшь кого-то, то сможешь вытянуть из них хоть какую-то информацию.

– И что я им скажу? Здравствуйте, у меня ваша студентка из прошлого?

– Всё просто.
– улыбнулась Настя.
– Представишься журналистом. Скажешь, что пишешь статью об этой… Как её, Зин?

– Долине смерти.

– Долине смерти!
– глаза Насти светились.
– Скажешь, что там происходило много странностей, и что в последней экспедиции в этом году там пропал человек. Спросишь, не было ли у них подобных случаев…

– Да ты гений, Настён!
– воодушевился я.
– А корочки журналиста я себе из интернета распечатаю и заламинирую. У них же довольно простая ксива типа бэйджа на шею...

Конец дня мы провели в поисках. Зина составила список всех, кого помнила поимённо. Кого-то с фамилией и отчеством, кого-то просто с фамилией, а нескольких геологов она знала только по имени. Поиск в соцсетях совместно с Зиной закончился не слишком результативно: нашли только двоих из той экспедиции. Впрочем, люди меняются за столько лет, вполне возможно, что часть участников Зина уже могла не узнать. Всё же решившись поискать родителей и родственников, Зина так никого и не смогла найти. Её опечалило то, что связи с родными, скорее всего безвозвратно оборваны. Но я посоветовал ей составить список всех людей, которые знали её родню, и чем моложе, тем лучше, и пообещал следующий поиск осуществить по этому списку.

Из тех двоих найденных нами людей один даже был известен википедии: Андрей Васильевич Терентьев, преподаватель физмата МГУ. Ещё нашёлся Иван Павлович Зивелев, тот самый парень, что в далёком шестьдесят восьмом обнажил металлический край таинственного купола на холме. Он сидел в одноклассниках, где были выставлены, судя по всему, довольно старые фотографии —

сейчас ему должно быть уже за семьдесят, а по фото больше пятидесяти пяти не дашь. Действительно, некоторые старики, ведущие аккаунты в соцсетях, выставляют свои старые фото, стесняясь своего возраста, который, тем не менее, почему-то всегда указан в профиле.

Зина завела себе профиль в одноклассниках и лично списалась с постаревшим Ваней. Она использовала тот же приём, что посоветовала мне Настя, и напросилась к нему с «интервью», назначив встречу на следующий день. Я на следующий день должен был решать неотложные вопросы в фирме, потому Настя учила девушку пользоваться московским метро, провожая брать «интервью» у старика. А вот через день взял себе ещё один выходной, передав бразды правления заместителю, чтобы поговорить с Терентьевым.

Впервые за неделю придя домой под вечер я обнаружил, что никого нет дома. Прямо таки свобода, можно отдохнуть одному. Сняв деловой костюм, я подумал, а не сходить ли в спортзал, который я забросил в связи с последними жизненными обстоятельствами. Однако сначала еда. Я заварил себе кофе и достал из пакета свежие булочки, купленные по пути домой в любимой булочной напротив. Через несколько минут мой лёгкий ужин прервал звук ключа в дверном замке. Вернулась Зина, почему-то одна.

– Что, уже осваиваешься, без Насти путешествуешь?
– спросил я.

– Да нет, мы с ней шли, она провожала меня до подъезда.
– сказала Зина.
– Ей домой надо, завтра с утра пациент.

– Понятно. Ну пойдём чай пить. Я тут наших любимых булочек принёс.

– Да чего-то настроения нет.
– Зина протянула мне пакет с выпечкой.
– Кстати, кушай, меня плюшками домашними угостили.

– Чего у тебя с настроением-то?

– Не знаю.
– вздохнула Зинаида.
– Уже второй день так. Настя тоже мне говорит: кушай сладкое, оно повышает гормоны радости. А я кушаю, и мне только хуже. Знаешь, я пока пожалуй поголодаю. Чувствую, что так будет лучше.

Я допил кофе, съел остатки булочки и одну принесённую плюшку, остальные убрал на завтра. И пошёл приставать с расспросами к Зине: уж больно интересно было узнать, как дела у старика.

– А ты знаешь, он точно так же и выглядит, как на фотографии.
– удивила меня Зина с первой же фразы.
– Говорит, в каком-то обществе работает… Не помню, как там его называют. И что за такое благое дело ему сам Бог дарит молодость.

– Эх, только от маразма не спасает.
– заметил я.

Коммунистка Зина со мной согласилась:

– Да уж, меня значит, тоже Бог сюда забросил.

– На всё воля Божия, дочь моя!
– подыграл я, изображая густой бас священника.

Зина засмеялась.

– А вообще он меня узнал.
– сказала она.

– Ну ты его вообще шокировала!
– предположил я.

– Отнюдь!
– ещё раз удивила меня Зина.
– Он сказал что верил, что я жива, и ждал что я вернусь.

– Да, уж в одном религия точно помогает.
– восхитился я тем, насколько у старика всё плохо.
– В глупости и бесстрашии.