Точки и линии
Шрифт:
Больная ответила со спокойной улыбкой:
– Вы, наверное, знаете, что он очень занятой человек, но все же раз в неделю он обязательно приезжает ко мне. Все совпадало с тем, что говорил Ясуда.
– Ну, для делового человека хорошо, когда он занят, хотя вам, оку-сан, без него, конечно, трудно.
Разговаривая, Михара незаметно оглядывал комнату. Возле постели стопка книг. На самом верху литературный журнал. Какой-то переводной роман.
Названий не видно. Было немного странно, что больная читает серьезную, а не развлекательную литературу.
Старуха подала чай. Михара заторопился:
– Еще
Жена Ясуды быстро взглянула на Михару своими ясными глазами с чуть голубоватыми белками.
– Благодарю вас за любезность. Спасибо.
Когда он передал подарок, она немного приподнялась на постели и учтиво поклонилась. Только теперь Михара заметил, какие у нее худенькие плечи.
Старуха проводила его до парадного. Надевая туфли, Михара, как бы между прочим, спросил:
– А кто домашний врач госпожи?
– Доктор Хасэгава, директор больницы, что напротив Большого Будды [9] , – с готовностью ответила служанка.
2
У Большого Будды Михара сошел с трамвая. Больницу Хасэгавы он нашел быстро. Михара подал свою визитную карточку.
Директор был полный человек с багровым лицом и аккуратно причесанными седыми волосами. Он положил на стол визитную карточку Михары и сел против него.
9
В Камакуре находится большая статуя Будды, широко известная во всей Японии.
– Я хотел узнать, как протекает болезнь супруги Ясуды-сана.
Директор больницы снова пробежал глазами визитную карточку посетителя, потом взглянул на него:
– Ваш вопрос связан с делами государственной службы?
– Да, в некотором роде.
– Речь идет о так называемой тайне пациента?
– Нет, меня не интересует то, что обычно скрывается от посторонних.
Просто я хотел узнать, каково общее состояние больной.
Директор кивнул и приказал медсестре принести историю болезни жены Ясуды.
– Болезнь – туберкулез легких. Точнее – множественный очаговый туберкулез, очень затяжной и трудно поддающийся лечению процесс. Она страдает этим уже около трех лет, и, если говорить прямо, на полное выздоровление нет почти никаких надежд. Я предупредил об этом Ясуду-сана.
Поддерживаем ее постоянными инъекциями. Новые препараты.
– Следовательно, она все время проводит в постели?
– Вернее, то встанет, то опять сляжет.
– В таком состоянии она совсем не выходит из дому? – спросил Михара.
– Нет, на прогулки может выходить. У нее родственники в Югаваре [10] . Иногда она ездит туда с ночевкой. Отдыхает день или два. Это ей разрешено, ответил директор.
– И вы, доктор, каждый день бываете у нее с визитом?
– Нет, ведь при таком заболевании не характерны внезапные ухудшения. Я посещаю ее обычно по вторникам и пятницам. Иногда еще в воскресенье после обеда заглядываю.
Михара посмотрел на него с удивлением. Доктор понимающе улыбнулся.
10
Югавара –
– Видите ли, она любит литературу. Среди таких больных часто встречаются люди, пишущие стихи. Она больше увлекается прозой, много читает, кажется, сама пробует писать короткие вещи.
Михара слушал директора и вспоминал литературные журналы и переводные романы, которые видел в комнате больной.
– Откровенно говоря, я тоже иногда пописываю. Даже дружу с таким писателем, как Масао Кумэ. Сейчас в Камакуре живет много литераторов, но я поддерживаю знакомство только с метром Кумэ. В моем возрасте, знаете ли, уже стыдно лезть в литературу. Но ничего не могу поделать со своей склонностью.
Мы, старики любители, выпускаем здесь тоненький журнал с очерками, короткими стишками. Нужно же чем-нибудь заниматься в свободное время. Таким образом, наши вкусы совпадают, вот я иногда и заглядываю по воскресеньям к моей пациентке, чтобы поболтать о литературе. Она всегда бывает очень рада. Вот полгода назад дала мне свою рукопись – очерк для нашего журнала.
Директор сам увлекся разговором и предложил Михаре показать этот журнал.
Михара, разумеется, согласился.
Доктор принес тоненький, страниц в тридцать, журнал под названием "Нанрин". Посмотрев оглавление, Михара нашел очерк Реко Ясуда "Цифровой пейзаж". Он про себя отметил ее имя – Реко, раньше он не знал, как зовут женщину. Начал читать этот очерк со странным названием.
"Когда все время лежишь, часто возникает желание почитать. Но в последнее время романы и рассказы стали неинтересными. Я часто закрываю книгу, не прочитав и половины. Как-то раз меня навестил муж. Потом он уехал, забыв расписание поездов. От скуки я его полистала. Для меня, лежачей больной, путешествия – вещь недоступная. Но я читала расписание с неожиданным интересом. С большим интересом, чем плохой роман. Муж часто ездит по делам, потому всегда и покупает расписание. Он хорошо изучил его в целях чисто практических, а для меня, прикованной к постели, оно имело совершенно особую привлекательность.
В расписании поездов даны названия всех станций Японии, и, пока я читаю их одно за другим, все станции проходят у меня перед глазами. Провинциальные железные дороги особенно помогают воображению. Тоецу, Сайкава, Сакияма, Юсубару, Магариканэ, Ита, Готодзи – это названия станций одной ветки в глуши Кюсю. А вот другая ветка, на северо-востоке Японии, – Синдзе, Масугата, Цуя, Фурукути, Такая, Каригава, Амарумэ. Я вижу деревушку, стиснутую горами, раскидистые южные деревья, на склонах – густой лес. Или Амарумэ… Маленький тоскливый северный городок, над крышами низкие серые тучи. Моему воображению представляются окрестные горы, долины, улицы городков и поселков, шагающие по ним люди. Помню, в "Цурэдзурэгуса" есть такая фраза: "Стоит мне услышать имя, и за ним сейчас же возникает образ его обладателя". И вот, когда мне бывает особенно тоскливо, я открываю расписание, и дурное настроение сейчас же проходит. Я отправляюсь в путешествие туда, куда мне захочется, – на Тюгоку, Сикоку или на север.