Точное попадание
Шрифт:
— А с какой целью, магева Оса, — вопросил порхающий приятель, — прибыли в Лиомастрию?
— Понятия не имею, меня тут оставили, а почему и зачем, никто не объяснил, — пожала я плечами, сунув в рот горсть малины. — Так что можно сказать, я в свободном полете.
— А… — Мотылек слопал еще пяток ягод (как только они в него влезли?), робко перепорхнул ближе к моему уху и, набрав в грудь воздуха, выпалил: — Могу ли я путешествовать с тобой, о, Оса?
Масштабы любопытства моего нового приятеля, как и его непомерный аппетит, явно не соответствовали размерам тщедушного тела. Впрочем, тело, хоть и маленькое, было вполне справным
— Пойдем, — беспечно пожала плечами. Местный, хоть и мелкий, все лучше, чем ничего.
Накушавшись, закинула на плечо куртку и сумку, Фаль устроился на свободном плече и стал облизывать красную от ягод физиономию и ладошки. Язычок мелькал быстро, как у кошки, да и глаза поблескивали точно так же, лениво-настороженно.
— На дорогу в какую сторону? — уточнила я.
— Налево. — Сильф махнул рукой в нужном направлении.
Через семь минут, следуя указке проводника, выбралась на самую обычную деревенскую дорогу, только что в колеях не было отпечатков шин. Поле колыхалось начинавшими поспевать зерновыми, рожь ли, пшеница, не знаю, не сельская девочка, а ботанику, как уже упоминала, забыла. Было довольно жарко, навскидку — градусов двадцать пять. Черная куртка на плече моментально раскалилась. Да, легкий ветерок не помешал бы, однако вызывать его пока погодим, вдруг бурю наколдую? Так меня же эти сеятели из-под земли достанут, чтоб «спасибо» сказать. Я бы на их месте точно достала, такое поле засеять, и чтоб потом все труды прахом пошли из-за какой-то экспериментаторши недоученной? Магева там я или не магева, а пока телепортироваться не умею и бегаю плохо, лучше ничего не творить. Кроме того, ошпаренных меньше, чем обмороженных, и кто-то совсем недавно мечтал о тепле. Получила, вот и наслаждайся, не сетуй!
— Жарко, — вздохнула я и, поглядев на пыльную обочину, в очередной раз мысленно порадовалась, что тапки на мне оказались не совсем чтобы домашние, а так, что-то вроде теннисок из плотного текстиля. Во всяком случае, по сухой дороге идти можно. Но в дождь было бы хреново. — Надо какую-то обувь поудобнее раздобыть на случай ненастья.
— Большое село недалеко, там несколько лавок есть, — снова дал своевременную справку Фаль.
— Неужто за покупками летал? — удивилась я непроизвольно.
— Нет, — нимало не смутился дух, — в одной лавке сластями торгуют, вкусны-ы-е… но обувь людскую тоже видел, в соседней.
— Ясно, — ухмыльнулась я понятливо. Маленький любопытный воришка нравился мне все больше и больше, бывает же так, что к кому-то чувствуешь симпатию против воли, а не за то, что благородный, добрый и так далее. Рядом с благородными и самой как-то не всегда удобно бывает, сравниваешь, и чувство неполноценности возникает. — Денег у меня местных, правда, нет, но поглядим, может, удастся заработать.
Скрип приближающейся телеги отвлек от беседы.
— Не подвезти ли тебя, магева? — прогудел густым басом знатно бородатый, кряжистый возчик в нарядной светло-синей рубахе с косым воротом и серых штанах на кожаном поясе.
— Ты-то, понятно, дружок, все с ходу сечешь, но почему он меня так обозвал? — задумчиво обратилась я к духу.
— Так ты ж по дороге идешь пустой и с кем-то беседуешь, да и одежда на тебе странная, все маги,
— Это что выходит, тебя они не видят? — осенило меня.
— Ну да, Оса, — согласился мотылек. — Для тонкого мира глаз особый нужен.
— Подвези, — обернулась я к придерживающему смирную лошадку широкоплечему вознице, который дожидался конца нашего диалога, и забралась на телегу. Все тапки целее будут, да и по дороге такой лучше ехать, чем идти, не авто на бензине, не укачает.
— Я Оса, — представилась опять первой, воспользовавшись новым псевдонимом.
— Торин, почтенная магева, — отозвался мужик, покосившись на меня из-под кустистых бровей.
— Из гномов, что ли? — почему-то первым делом вырвался у меня вопрос.
— Да, были в роду, — гордо согласился мужчина, приосанившись. — Надолго в наши края?
— Еще не знаю, — пожала плечами, — как карта ляжет. А что, так любопытствуешь или интерес есть?
— Давно не забредали, а в магах всегда нужда сыщется, — подтвердил возчик, — если б подмогла чуток, мы б по совести отблагодарили, как заведено!
— Договоримся, — думая о сапогах или каких-нибудь ботинках, охотно согласилась я.
Как раз в тот момент телега подпрыгнула и ударилась колесом о массивный камень, раздался какой-то нехороший треск, и, соскочив с оси, колесо во всю прыть устремилось в ближайшие сочные заросли. Что-то чавкнуло. Лошадь повернула голову, покосилась на сломанную телегу и совершенно по-человечески вздохнула.
— Н-да, запаски, как я понимаю, у тебя нет, — констатировала, соскакивая с заваливающегося на бок средства передвижения.
— А ведь проверял, как от шурина ехать, — охнул мужик, дернув себя за бороду, — что ж теперь делать?
— Доставать! — пожала я плечами.
— Так болото же, — жалобно протянул потомок гномов и с надеждой уставился на меня, — а может, ты, того, поволшебствуешь малость, я в долгу не останусь!
Где-то читала, что плотность тела у гномов куда выше человеческой, потому и жрут они больше и плавают, как топор, в смысле, бултых — и на дне. Читала, конечно, в сказках, но рациональное зерно в рассуждениях авторов, никогда не видевших гномов воочию, похоже, было. Во всяком случае, мой осмотрительный возница был готов тащить на себе телегу и лошадь, только бы не соваться в болото. Я же, хоть и умела неплохо плавать, заниматься этим в болоте никогда не пробовала и пробовать не собиралась (впечатлительной девушке запали в душу мещерские рассказы). Словом, тонуть в болоте во цвете лет никакого резона не было, а вот если… Что ж, назвалась магевой, давай, волшебствуй!
— У тебя веревка прочная есть? — спросила я.
— Вот. — Изрядный моток весьма добротной на вид бечевы, извлеченный из каких-то мешочков, был тут же с готовностью предъявлен мне.
— Отлично! — обрадовалась находке. — Фаль, дружок, поможешь?
— Чем? Я колеса не уволоку! — заканючил дух.
— Да и не надо, веревку к нему привяжи, только попрочнее, а мы уж вытянем!
— Так можно! Узлы люблю вязать! — оживился, почуяв забаву, малютка.
Конец веревки я торжественно вручила сильфу и начала аккуратно разматывать моток. Фаль опоясался бечевой и исчез в осоках и тростниках. Кажется, тут и впрямь знатное болото. Торин с благоговением наблюдал за нашими манипуляциями, шепча в бороду: