Тогда это казалось хорошей идеей
Шрифт:
— Детка, ты думала, что Джа-Джа Бинкс был забавным.
— Эй, — отрезала я. — Возьми свои слова обратно. Я никогда такое не говорила. Никто в здравом уме так не думает.
Он сделал глоток виски. Я почти уверена, что он использовал стакан, чтобы скрыть улыбку.
Я лениво опустила ноги в воду. Не истекать потом очень приятно.
— Ты будешь продолжать называть меня «детка»?
— Ага.
— Хорошо, старичок.
— Ты всегда была сорванцом. Не знаю, почему я терплю тебя. — Он плеснул немного воды в мою сторону.
— Джин.
Кивок.
— Что думаешь о Шанти? Она милая, не так ли?
— Да, она мне понравилась.
— Что насчёт тебя и парня, с которым твой отец думал, что ты приедешь? — спросил он. — Что у вас происходит?
Хм. Я повернула лицо, положив подбородок на руки.
— Хочешь правду или милую ложь, которая сгладит следующие пять дней? Выбор за тобой. Честно говоря, я не против.
На его лицо снова вернулся осторожный взгляд.
— Спасибо за выбор. Почему бы нам не придерживаться правды?
— Он изменил мне.
— Что? — спросил он, возмущаясь. — Ты шутишь. Что за мудак.
— Ага. Моя подруга рассказала мне, что видела его обнимающимся с кем-то в углу ресторана. — Я слегка улыбнулась. — Думаю, можно с уверенностью сказать, что всё кончено.
— Мне жаль.
— Мы не подходили друг другу. Я имею в виду, что была увлечена им, но чего-то не хватало, — призналась я. — Если быть честной, то я не так уж и огорчена.
Он продолжал хмуриться.
— Наверно, это хорошо. В любом случае… Прошу прощение за мои комментарии о твоей жизни за ужином.
— О, хорошо. Спасибо.
Ворчание.
— Извини, что назвала тебя кобелём.
Он моргнул.
— Ты не называла меня кобелём.
— Нет? Должно быть просто подумала, — ответила я. — Но я уверена, что ошибалась, и у тебя были глубокие и прочные чувства ко всем твоим многочисленным подружкам на протяжении многих лет. Просто ради интереса, помнишь ли ты их имена?
Его плечи поднялись, когда он тяжело выдохнул.
— Ладно, хорошо. Я забираю свои извинения.
— Ладно.
— Знаешь, детка, звучит так, будто ты ревнуешь.
— Я так не думаю, старичок. Просто указываю на лицемерие, — сказала я, рассмеявшись.
Хотя я хотела бы притвориться, что это романтика лунного света заставляет моё сердце биться чаще, а не его тёмный, пристальный взгляд. Я чувствовала себя не в своей тарелке. И я стала мокрой, и это не имело никакого отношения к воде. Как такой ворчливый и напряжённый, он всё равно казался мне горячим. Если отбросить подростковые увлечения, мне нравились парни, с которыми было весело и легко. Одинокие парни, которые любили девушек и имели пенис, но не были Питом. Это всё на чём я сосредотачивалась, когда дело доходило до свиданий. Я не знаю, что имела в виду Шанти. А ещё говорят, что женщины не знают, чего хотят. Ага. Вперёд.
— Было бы чему завидовать. Мне нравятся помоложе и
Он покачал головой.
— Нет, не нравятся.
— Нравятся.
— Нет. Не пойми меня неправильно — иногда быстро может быть весело. Но чаще всего это происходит медленно. Уделить время тому, чтобы всё сделать правильно, и убедиться, что все получили то, что им было нужно, — сказал он спокойно и небрежно. Как будто мы вообще говорили не о сексе. — Не позволяй ни одному идиоту уверить тебя в обратном.
Мне нечего было ответить.
— В любом случае, мне пора в постель. — Он с лёгкостью вылез из воды. Мускулы на его руках и спине действительно были чем-то особенным. — Ты будешь в порядке, если останешься одна?
— Конечно. Спокойной ночи.
Он схватил полотенце, бутылку скотча и стакан, и пошел к задним ступенькам. Вид сзади был таким же захватывающим, как и спереди. Первое правило было сожжено и похоронено на заднем дворе. Надеюсь, оно покоится с миром. Потому что я никак не могу не смотреть на него. Я совершила ошибку, не взяв с собой свой вибратор.
Глава 4
Восемь лет назад…
— Нельзя оставлять детей и животных в машине одних.
Пит нахмурился, его руки были заняты безвкусно завёрнутыми рождественскими подарками.
— Детка, я на минутку.
— Нет.
— Адель, оставайся в машине.
— Нет.
— Ну же, просто…
— Твой кондиционер сломан, а на улице словно 40 градусов. — Щурясь от полуденного солнца, я присоединилась к нему на дорожке большого дома из бежевого кирпича. Моё зелёное хлопковое платье моментально пропиталось потом на спине. — В машине даже нет воды. Я подожду в патио на заднем дворе в тени, где не умру от солнечного удара, спасибо тебе большое.
Он ругнулся себе под нос.
— Ох, расслабься, — вздохнула я. — Ты даже не заметишь меня.
Одному Богу известно, как он смотрел на меня сквозь тёмные стёкла своих очков. Бьюсь об заклад, что это что-то не очень приятное. Сегодня всё шло не так, как я планировала.
— Так кто здесь живёт? — спросила я. — Новая девушка, с которой ты не хочешь, чтобы я встречалась? Ты наконец стал относиться к кому-то серьёзно?
— Это не девушка.
— Тогда кто?
Он не ответил, но его челюсть напряглась. Плохо.
— Я ждала весь год, чтобы поболтать с тобой, а ты даже не хочешь, чтобы я была рядом. — Мои плечи опустились. — Зачем ты позвонил?
Он опустил подбородок, глядя на меня поверх очков.
— Успокойся. Я говорил, что хочу провести этот день с тобой и мы это сделаем.
Я молчала.
— Я просто должен сначала разобраться с этим, хорошо?
Лужайка перед домом была аккуратной. Даже слишком. Не было ни цветов, ни кустов, ни декоративных растений, ни единой попытки создать сад. Кто так делает? Минимализм, пресный до безобразия. Это касалось всего.