Тогда умирает футбол
Шрифт:
– Как будете добираться? – спросил Дональд.
– На машине Марфи. Прихватили еще и рыдван Фокса. Старая лиса спохватится – на год разговоров.
«Рейнджерсы» ушли.
– Ну, вот мы, наконец, и одни, – Барбара отпила глоток и поставила рюмку. – За последнее время нам не часто это удается. Мне казалось, что ты был не очень доволен моим откровением об одинокой женщине?
– Как тебе сказать… «Недоволен» – не то слово!
– Я вижу, что ты дуешься… Право, ведь это только светская болтовня.
– Но выглядело все весьма философично.
– Дурачок… – Резким
И в это же мгновение громкий голос над ними произнес:
– Теперь и я вижу, милая Барбара, что вы тысячу раз правы, говоря о возможностях одинокой женщины.
Возле их стола стоял Лоорес.
– Можно? – спросил он, пододвигая стул. – На улице премерзко. Ветер начался, дождь, а здесь уютненько.
Так, втроем, просидели до закрытия таверны. И хотя Дональд не очень симпатизировал Лооресу, сегодня он был рад его появлению. Приход Лоореса избавил от дальнейшего разговора с Барбарой по поводу вчерашнего откровения. Он ловил себя на том, что действительно ему не очень приятна ее философия.
22
«Когда мне гадко на душе и начинает ломить старческие кости, мне всегда хочется в Испанию. Почему бы это, Дон?» – как-то спросил Марфи. Но накануне вылета, когда они сидели вечером за стойкой таверны, Крис признался:
– Ты знаешь, пожалуй, впервые я еду в Испанию без всякого удовольствия. Почему бы это, Дон?
– Предстоит нелегкая игра…
– Если бы игра! Уверен, свалка начнется еще до первого свистка. Это будет жестокое испытание. Полуфинал кубка Европы, да еще с испанцами…
На следующий день Дональд чуть-чуть не опоздал на самолет. Когда Дональд подкатил к стоянке машин возле аэропорта, на ней не оказалось ни одного свободного места. Пока он пытался куда-нибудь пристроить свою «волво», потерял немало времени.
Начинался туристский сезон. Спасаясь от туманов и холодов, многие англичане отправлялись в Европу. И машины, большие и маленькие, оставались здесь ждать возвращения своих хозяев.
Заплатив дежурному, Дональд в конце концов бросил машину прямо на улице, попросив воткнуть ее куда-нибудь, когда освободится место.
Марфи встретил его ворчанием:
– Еще не хватало за тебя волноваться! Мало мне своих забот. Не мог приехать пораньше?!
Он ждал Роуза у входа в посадочный тоннель. Уже объявили о заканчивающейся посадке. Буквально за ними следом убрали трап, и «боинг» начали оттаскивать от тоннеля.
«Самолет компании БЕА. Сегодня летим этим самолетом, а завтра будем судиться с фирмой? Что это – случайность? Похоже, что Мейсл бравирует опасностью и умышленно посылает команду самолетом этой фирмы. Но ведь БЕА, угробив и эту машину, добьется, что с фирмы некому будет взыскивать деньги!»
Марфи, усмехнувшись, согласился с ним, когда Дональд высказал это соображение вслух.
– Не понимаю, зачем понадобилась БЕА, – кивнул он в голову машины, где в салоне первого класса летел Мейсл. – Давно доказано, что БОАК обслуживает лучше. У БЕА всегда куча неполадок. То с улыбкой говорят, что кончился кофе, то, – Марфи передразнил стюардессу, – «Простите, но весь лед
В проходе Солман уже заигрывал с милой стюардессой. Дональд с удовольствием оглядел длинноногую девицу и подмигнул Бену.
– В Мадриде проливной дождь, – сказал Солман.
– Бен напал на точный источник информации и теперь все будет знать раньше нас. – Марфи покачал головой.
– Должен же кто-нибудь просвещать вас. Кстати, меняю длинноногий источник информации на партию бриджа. Есть желающие?
Дональд отказался. Марфи тоже. Он уселся в кресло, снял пиджак и сдвинул в сторону галстук. Через мгновение в зубах Криса уже торчала трубка.
– Как ни хорошо в Мадриде, но две вещи в нем невыносимы. Испанский стол, неприемлемый для английского желудка, и Ди Стефано, от которого, увы, никуда не денешься. Что касается пищи, то я договорился с директором «Феникс-отеля», и мы будем получать привычную еду. Кстати, Дональд, я категорически запретил пить воду из-под крана. Попрошу тебя по приезде отправиться с Фоксом за минеральной водой. И зубы чистить только минеральной.
– Думаете, Крис, что-нибудь подпустят?
– Бывали случаи, когда подмешивали в воду слабительное, и я не хочу, чтобы мои мальчики бегали по гостинице до туалета быстрее, чем на поле. Мы едем за призом, который англичане никогда не выигрывали. Мы едем работать, а не глазеть на бой быков. Кстати, сезон корриды откроется лишь на следующей неделе.
– Вам нравится это зрелище?
– Угу. Если удастся попасть на знаменитого матадора – а об этом можешь узнать у любого мальчишки, – ты увидишь потрясающее зрелище. Если попадешь на заурядного, то вместо первоклассной драмы увидишь живодерню.
– А что с Ди Стефано?
– Его надо закрыть. В этом весь план игры. Если это только вообще возможно, – задумчиво произнес Марфи.
Начали разносить завтрак. Марфи купил две коробки табаку, который в самолете стоит почти вдвое дешевле.
За едой и разговорами незаметно летело время.
Дональд был в Испании только однажды – в Барселоне. У него осталось приятное, но весьма поверхностное представление о стране. Испанцы – народ приветливый, добрый, внимательный к иностранцам. В целом с хорошими манерами. Некоторые мужчины застенчивы, как школьники. А некоторые так и пышут эмоциональностью и самомнением. Весьма религиозны. Женщины одеты в белое и черное и никогда в серое… Мужчины большие любители фиесты, хорошей живописи, хороших вин, хорошей жизни, которой еще так не хватает…
Когда самолет пошел на посадку, Дональд отметил, что Мейсл так и не выходил в салон второго класса. Лишь спускаясь по мадридскому трапу в объятия толпы журналистов, Дональд мельком увидел, как Мейсл садился в поданный к самолету лимузин. Обняв Мейсла за плечи, отчаянно жестикулируя, хозяин «Реала» что-то энергично ему доказывал.
– Похоже, что Мадриду сейчас не до корриды, – сказал Марфи, оглядывая забитые толпой подходы к отелю «Феникс». Они шли из автобуса сквозь водоворот болельщиков, совавших в руки белые листки бумаги, блокноты, карточки для автографов.