Тогда, в Багио
Шрифт:
Если же вам захочется проследить истоки этой популярности, то вам, без сомнения, будет интересна беседа с кандидатом исторических наук.
И. Линдер — автор книги «Шахматы на Руси», работе над которой он отдал долгие годы.
Говоря о тех обстоятельствах, которые содействовали проявлению современных талантов, мы не имеем права забывать о давнем интересе наших соотечественников к шахматам.
В 1949 году в Зарядье, где когда-то находился Великий посад, населенный ремесленниками и купцами, начались археологические изыскания. Вела их экспедиция Института истории материальной культуры Академии
Среди «цьсарей», «ферзей» и «пешьцей» встречалась фигура, которой с самых давних времен было предназначено занимать угловое поле. Арабы называли эту фигуру Рух, азербайджанцы — Топ, грузины — Этли, немцы — Турм, итальянцы и испанцы — Торре; в одном языке — это «башня», в другом — «пушка», в третьем — «повозка».
«Ладья» — исконно русское название башни.
В шахматах, выточенных московскими и новгородскими мастерами, ощущается стремление придать этой фигуре черты ладьи.
Находки подкрепляются любопытными показаниями иностранных путешественников. Так, англичанин Турбервиль, побывавший в Москве с послом Рандольфом в 1568 году, в книге «Сказание о России» пишет: «Очень распространена игра в шахматы… их искусство проистекает из большой практики».
Немецкий путешественник Адам Олеарий, трижды посетивший Москву в тридцатые годы XVII века, автор «Подробного описания путешествия голштинского посольства в Московию и Персию» (1647), называет московитян «умелыми игроками».
«Особенно интересны, — пишет И. Линдер, — два сообщения иностранцев о шахматных увлечениях русских, приезжавших в составе посольства в Италию и Францию. А. Серистори доносит правительству республики Венеции, что приехавшие в 1656 году из Москвы посол и сопровождающие его лица в праздничные дни к обедне не ездят, а остаются дома и играют в шахматы, «что и составляет лучшую их доблесть; и действительно, они играют в эту игру, как слышно, в совершенстве». Эти сообщения тем более интересны, что у итальянцев в эпоху Возрождения было немало сильных шахматистов, и они считались тогда лучшими в Европе».
Исторические хроники упоминают об увлечении шахматами русских государей (Иван IV, Петр I, Екатерина II), а былины — о популярности шахмат среди богатырей (в дружине Ильи Муромца, как сказали бы сегодня, чемпионом слыл Добрыня Никитич), среди купцов (Садко) и русских женщин (эпическая поэма о Чуриле пересказывает содержание шахматной партии между Чурилой и возлюбившей его Катериной Микуличной). О том, что шахматы были не только мужской игрой, сохранилось много свидетельств.
Есть много объяснений наших сегодняшних
Случайно ли, что именно Нона Гаприндашвили и Майя Чибурданидзе, две представительницы Грузии, спорят за звание шахматной королевы в дни, когда проходит матч в Багио?
Среди грузинских женщин были издавна почитаемы шахматы. Подтверждение этому мы находим в очерках известного поэта Иосифа Гришашвили «Литературная богема старого Тбилиси».
Рассказывая об обычаях и нравах, уходящих корнями в глубь веков, автор приводит список приданого невесты Ануки Батонишвили: «Из словесности грузинской «Витязь в тигровой шкуре», книга одна… Развлечения для разумного отдыха: шахматы и нарды гравированные и рисованные и другие малые игры».
И в наши дни очень часто девушка приносит с собой в новый дом книгу Шота Руставели и шахматы.
Бежит, быстро бежит шахматное время. Давно ли я писал о первых шахматных шагах Ноны Гаприндашвили? А сегодня она, завоевавшая звание гроссмейстера и в мужских турнирах, проигрывает матч совсем юной Майе Чибурданизде.
К счастью, не так короток шахматный век, как, скажем, век гимнастов или спринтеров, который составляет примерно одну десятую часть всей жизни, отпущенной человеку.
Шахматы — те посправедливее. Можно играть долго. И хорошо.
На Карпова хорошо поработали его предки.
Не знаю, кодируется и передается ли генами любовь к шахматам (не удивлюсь, если окажется, что да), но способность к точному счету и отвлеченному мышлению, особый математический слух… Можно ли утверждать, что это не по наследству?
Об отце и первом шахматном учителе Толи Евгении Степановиче Карпове рассказывали: работая в Златоусте, этот инженер знал на память более полутора тысяч деталей, любую мог назвать и описать.
Память!
Затем Евгений Степанович работал в Туле главным инженером завода. Завод назывался «Штамп». Он производил продукцию, без которой невозможно представить ни один завод, ни одну фабрику… да и вообще мыслима ли наша жизнь без штампов? Проникая даже туда, куда их не зовут, они доказывают свою сверхнормативную приспособленность к жизни. Трудно избавиться от них. Но необходимо. Если хочешь играть в настоящие шахматы и учить сына.
Что нужно для таланта помимо наследства? Нужно стечение благоприятных обстоятельств. В определенное время. В определенном месте. Такое стечение произошло в конце 1968 года.
У нас не было бы Карпова, если бы мы не искали его среди многих миллионов.
У нас не было бы Карпова, если бы он не нашел учителя. Звали его Семен Фурман. Он был гроссмейстером (в шутку его называли чемпионом мира «по игре белыми фигурами»). Был застенчив в обычной жизни. И имел свое ярко выраженное «я» в жизни шахматной. Вообще считался экспертом неоценимым, а в области дебютов просто несравнимым.
За его плечами была работа с многими выдающимися шахматистами, в том числе с Михаилом Ботвинником и Тиграном Петросяном. Его рекомендациями, опытом непревзойденной картотекой дебютов (которую он умудрялся держать всю целиком в голове), понятно, было дано пользоваться не всем. А тем, на кого Фурман «положил глаз».