Только для мертвых
Шрифт:
– Я жду твою статью! – сказала Тома Хельге и почему-то погрозила ей пальчиком. – И надеюсь на вас, Саша. Помогите ей с материалом.
– За мной не заржавеет, – пообещал Воронцов.
«Фольксваген» отъехал. Парни, что сидели в «опеле», проводили его подозрительными взглядами. Они уже совсем не таились. Воронцов помахал им рукой. Хельга вцепилась в его рукав и увлекла за собой – к стоянке, к своему «жигуленку».
– Я все-таки боюсь их, – призналась она.
– Славные ребята. Не надо их бояться.
Хельга недоверчиво
– Если честно, я тебе не верю.
– Напрасно.
– У них такие выражения лиц…
Хельга замялась, подбирая определение.
– Бандитские рожи, – подсказал Воронцов.
– Нет, даже хуже. У них на лицах – выражение тупого равнодушия. Они способны спокойно убить, мне кажется, и само убийство для них – такая же скучная работа, как за мухами гоняться.
Хельга оглянулась. «Опель» медленно подъезжал к стоянке. Все это выглядело зловеще.
– Я бы на твоем месте уехала, Саша.
– Куда?
– К своему другу, англичанину.
– К Бэллу?
– А что, есть варианты?
При упоминании о Бэлле Воронцов помрачнел.
– Я так и сделаю, наверное, – сказал он после паузы. – Пошли они все к черту!
– Я могу купить тебе билет, если хочешь. Они ведь следят только за тобой и поэтому ничего не заподозрят.
Воронцов посмотрел на свою спутницу так, словно видел ее впервые. Вот это женщина!
– В душе я немного авантюристка, – призналась Хельга.
– Я заметил.
– И еще – я хочу оставить с носом всех этих твоих «славных ребят».
Хельга скосила глаза, давая понять, что она имеет в виду не только пассажиров «опеля», но и тех, кто ими руководил.
Свои «жигули» Хельга вывела со стоянки так, будто боролась за призовое место в престижном авторалли. «Опель» погнался следом, но не всегда успевал – Хельга постоянно маневрировала в потоке машин, дразня преследователей.
– Ты поосторожнее, – сказал ей Воронцов. – Разобьются ведь ребята. Они провели бессонную ночь, и реакция у них сейчас никудышная, ты это учти.
– Я не буду плакать, если с ними что-то случится, – пожала плечами Хельга.
Она проехала всего три квартала, но уже столько раз успела нарушить правила, что, окажись здесь гаишник, он мог бы обеспечить свою семью на ближайшие полгода, как минимум.
– Куда тебя отвезти? – спросила Хельга.
– Домой.
Воронцов назвал адрес. Хельга кивнула и на ближайшем перекрестке свернула направо, не снижая скорости. Машину занесло. Встречные водители прижимались к обочине и с ожесточением сигналили. Зеленый «опель» окончательно отстал. Опять у ребят будут неприятности.
– Слабоваты они, конечно, – подвела итог состязанию Хельга.
Эти слова она произнесла совершенно спокойно. Не хвасталась, а просто констатировала факт.
– Так я куплю тебе билет?
– Я тебе позвоню, – оттянул решение Воронцов.
Он уже почти решился, но не хватало какого-то толчка, который
У подъезда своего дома Воронцов попрощался с Хельгой. Кажется, она уже совсем не сердилась. Выигранный у преследователей заезд привел ее в хорошее расположение духа.
– Я буду ждать, – напомнила она.
– Позвоню обязательно, – кивнул Воронцов.
Они наконец расстались, и Воронцов поднялся на свой этаж. Дверь квартиры почему-то была приоткрыта. Воронцов еще не успел удивиться этому, как за его спиной раздался щелчок замка, и сосед, дядя Боря, поспешно сказал:
– Ты не заходи пока домой, Шурик. На всякий случай. Вдруг они еще там.
Воронцов оглянулся. Дядя Боря выглядывал в узкую щель приоткрытой двери своей квартиры.
– Милицию я уже вызвал, Шурик. Ждем. Часа два будут ехать, ты уж мне поверь.
Глава 12
Дядя Боря ошибся на пятнадцать минут – милицейский наряд прибыл через час сорок пять.
Воронцов встретил милиционеров, сидя на стуле посреди своей разгромленной квартиры. Вокруг него был ужасающий беспорядок: книги, папки с бумагами, видеокассеты – все было разбросано на полу, так что ходить приходилось очень осторожно, чтобы ненароком не наступить на что-нибудь ценное.
Приоткрытую дверь воронцовской квартиры дядя Боря обнаружил ранним утром, и это его очень удивило – Воронцов слыл человеком не трусливым, но понимающим, что при его образе жизни и при его заработках оставлять входную дверь открытой более чем рискованно. Так дядя Боря и объяснил прибывшим на место происшествия милиционерам. Еще он рассказал, что войти в квартиру не осмелился, а, выждав некоторое время и убедившись, что никто не собирается дверь запирать, почуял неладное и позвонил в милицию.
За старшего был лейтенант – одних примерно с Воронцовым лет, небольшого роста и очень вежливый. Обнаружив учиненный в квартире разгром, он первым делом поцокал языком и незамедлительно выразил свое сочувствие.
– Что пропало? – поинтересовался он. – Уже определились?
– Почти ничего не взяли.
– Деньги? Драгоценности?
– Деньги на месте, они их не нашли. Радиоприемник пропал, «Сони», – вот здесь стоял, на столе.
– Что еще?
– Пока не знаю, – развел руками Воронцов. – Все в таком беспорядке, что сразу не поймешь.
– Пройдите еще раз по комнатам, – посоветовал лейтенант, доставая из кожаной папки листы бумаги. – Только ни к чему не прикасайтесь.
Воронцов вернулся через пять минут. Милиционер оторвался от своих бумаг и взглянул на хозяина вопросительно. Воронцов снова развел руками.
– Когда это могло произойти, по-вашему? – поинтересовался лейтенант.
– Сегодняшней ночью. Я отсутствовал со вчерашнего вечера.
В комнату вошел упитанный парень в кожанке.
– Что-нибудь интересное есть? – обернулся к нему лейтенант.