Только для мертвых
Шрифт:
– Ого! – сказал Богдан. – Вконец уже расстроилась. Щас ее можно брать голыми руками. – И хрустнул пальцами, разминаясь.
Воронцов вздохнул и поспешно повесил трубку на рычаг.
– Пойду помогу ей, – сказал он.
– Ты звони, я сам.
– Нет-нет, – запротестовал Воронцов.
Он не хотел близко подпускать Богдана к прекрасной незнакомке. Жалко женщину. Общение с Богданом вряд ли ее утешит.
Женщина, похоже, уже готова была расплакаться.
– Что
Она обернулась. У нее были синие глаза. Если у женщины синие глаза – все непременно заканчивается большой и безумной любовью. Воронцов дрогнул, представив на мгновение, как волшебно может измениться в одночасье его жизнь.
– Я не могу открыть дверцу.
– А это ваша машина, мадам? – игриво осведомился выросший из-за спины Воронцова Богдан.
Женщина метнула в него полный негодования взгляд.
– Он пошутил, – примирительно сказал Воронцов. – У него вообще такой юмор, это я вас на будущее предупреждаю.
– Не надо меня ни о чем предупреждать на будущее, – сердито произнесла женщина. – Надеюсь, это первая и последняя наша встреча.
Воронцову не хотелось так думать, и поэтому он улыбнулся как можно более учтиво:
– Так что же у вас произошло?
– Спичка.
– Спичка? – не понял Воронцов.
– Да. Там, в замке, спичка. Какие-то хулиганы испортили мне замок, теперь ключ не вставляется.
– Вставлять – это для нас не проблема, – подал голос Богдан.
Воронцов шумно вздохнул.
– У вас действительно остроумный спутник, – заметила женщина.
– Да, мы пережили с ним немало веселых минут, – покорно согласился Воронцов. – Дайте-ка ключ.
Замок и вправду заклинило. Убедившись в этом, Воронцов обогнул машину. Другой замок не пострадал. Щелчок – дверь открылась.
– Вы волшебник, – ахнула женщина.
– Не забывайте, что замок есть и в правой дверце.
– В машине я пока не освоила ничего, кроме руля, – смущенно улыбнулась она.
При этом на ее щеках образовались ямочки, и опять сердце Воронцова дрогнуло.
– Я вас могу как-то отблагодарить? – спросила женщина. – Подвезти, например.
– Я тоже на машине, – поспешно сказал Богдан, которого, к его досаде, совсем не принимали в расчет.
– Ну, с вами в машину я ни за что не села бы.
– Это почему?
– Потому, – парировала женщина и опять обернулась к Воронцову: – Так вы поедете, мой спаситель?
Она демонстративно игнорировала Богдана, и Воронцову это сейчас понравилось – он изрядно разозлился на него за безобразное происшествие в ресторане.
– Едем, – охотно согласился
В голове шумело от выпитого, и хотелось подвигов. Вот чтобы такая безумно красивая женщина была рядом и с нею – только он, сильный и уверенный в себе.
– Ну-ну, – сказал сердито Богдан. – Валяйте.
Он, похоже, обиделся не на шутку. Но Воронцову сейчас было не до него.
В салоне жигуленка было уютно и пахло дорогими духами. У Воронцова голова закружилась еще больше.
– Кто вы, мой спаситель? Давайте познакомимся.
– Александр.
– Хельга.
– О?! – округлил глаза Воронцов. – Так вы иностранка?
– Это не настоящее, – засмеялась женщина. – Псевдоним.
– Вы – писательница?
– Журналистка. Меня зовут Марина, но разве Марина – это звучит? А вот Хельга Ронси – это класс!
Она звонко рассмеялась. И ее смех, и манера держаться были неотразимы. У Воронцова снова сердце заныло при мысли, что вот сейчас они расстанутся и никогда больше не встретятся.
– А Ронси – тоже псевдоним?
– Конечно.
– Я буду звать тебя Хельгой, – рискнул перейти на «ты» Воронцов.
– Согласна. Мне и самой так больше нравится.
Хельга тряхнула головой, отчего ее волосы взметнулись рыжим лисьим хвостом. Озорно и трогательно.
– Куда мы поедем, кстати?
– Куда? – Воронцов задумался лишь на мгновение. – К тебе, конечно.
– Ты из простых, оказывается, – засмеялась Хельга. – Я таких шустрых обычно отшиваю в два счета. Но сегодня случай особый – не имею права на грубость.
– Почему же?
– Ты спас меня.
– Ой, не надо громких слов, – шутливо сказал Воронцов.
– Нет, правда. Меня еще никто не видел рыдающей, но сегодня я была к этому как никогда близка. Две вещи способны довести меня до слез – моя машина и компьютер. Когда они меня подводят, я теряюсь.
– Да, пожалуй, – согласился Воронцов.
Это и ему доставляло много хлопот. Особенно компьютер. Тут они с Хельгой вполне могли понять друг друга.
– Здесь останови, пожалуйста, – попросил он.
– Почему?
– Мне надо зайти кое за чем.
– Я пью шампанское и сухие вина, – сказала догадливая Хельга.
– Вас понял.
Воронцов вернулся через десять минут, неся в каждой руке по набитому снедью пластиковому пакету.
– Кстати, я только что вот о чем подумал. Может быть, у тебя не совсем удобно? Так поедем ко мне.
– Я живу одна.
– Какое счастье!
– Не иронизируй. Для женщины это трагедия.
По ней нельзя было сказать, что для нее одиночество – трагедия.