Только для влюбленных
Шрифт:
— Роскошный?
— Н-да-с, — буркнул Дейв, придерживая дверь коттеджа.
— Итак, вот сцена предстоящего преступления, — пробормотала Гвен, вступая в прохладную мглу.
— Там какое-то вещество разбрызгано по стене в кухне. Это не кровь и не останки. Я проверил.
— Пожалуйста. — Ее передернуло. — Думаю, соседи могли услыхать, как они ссорятся и отправили их обоих в тюрьму.
— Ну вот и вторая счастливая мысль.
— А какая первая? — обернулась Гвен.
— Наконец мы одни, — заявил молодой человек, с вожделением ухмыляясь и играя
— Очень смешно, — буркнула она. Дейв ожидал другой реакции. Гвен, не оборачиваясь, пересекла гостиную и встала перед стеклянной стеной, проходившей через два этажа, глядя на кроны сосен и на сводчатый деревянный потолок. Ее голова была откинута, и все, что Дейву оставалось — это нагнуться и провести губами по ее волосам, вдыхая земляничный запах шампуня и ощущая…
— Это все равно, что жить на вершине мира, — тихо заговорила Гвен. — Вершины деревьев. Вершины гор. Надеюсь, у них здесь на вершине мира есть аспирин? — Практичная Гвен.
— Желание миледи для меня закон, — Дейв отвесил церемонный поклон и отправился на поиски в спальню хозяев.
С улицы донесся скрип тормозов и хлопанье дверей.
— Они верну-улись, — разочарованно протянул Дейв.
Гвен невольно рассмеялась, и сердце молодого художника дрогнуло при этом звуке. Когда мисс Стикерт улыбалась, ее лицо озарялось внутренним светом. Дейв помнил это. Временами он был чертовски близок к тому, чтобы наслаждаться этим… вот как сейчас, когда она выглядела такой усталой. Ему уже удалось обнять молодую женщину несколько раз. Леди нуждалась в большем. Очевидно, она перетрудилась. И чем ближе экзамены, тем больше ей придется работать.
«Почти столь же очевидно, — думал Дейв не без раздражения, — что не было у нее в жизни никого, кто мог бы заметить, насколько она устала». Людям нужен отдых, и Дейв мог бы помочь ей в этом. Их мирное убежище могли бы нарушить только ссорящиеся супруги и хлопающие дверцы автомобилей.
Дейв посмотрел на дорожку: к дому шли разводящиеся супруги.
— Никаких смертельных ран, насколько могу заметить, — пробормотал молодой художник. — Хорошо иметь медсестру под боком на всякий случай.
— Я бухгалтер.
— И такая специальность пригодится при оценке причиненного ущерба. — Молодой человек придвинулся ближе, их ноги соприкоснулись. — Перевяжи меня, если буду ранен при перестрелке.
— Прости, Дейв, забыла захватить аптечку. Нам не придется играть в докторов, — ответила она сухо.
— А я-то надеялся…
— Мне что-то кажется, у тебя разыгрались гормоны. Предполагается, что мы здесь должны играть роль взрослых людей, помнить of этом?
— Относишь ли ты меня к этой компании?
— Условно.
Он пожал плечами, и, стараясь, чтобы в голосе не прозвучало раздражение, произнес:
— Не хочу хвастаться, но многие женщины посчитали бы за счастье побывать в моем обществе.
Гвен похлопала молодого человека по руке, что получилось так же скверно, как если бы она погладила его по голове.
— Дейв, когда я собираюсь встать между двумя рассерженными
С этими словами мисс Стикерт повернула дверную ручку и вышла, на крыльцо, чтобы приветствовать Шарлотту и Роберта.
Дейв замешкался на ступеньках крыльца. «Щенок!» Ему было двадцать шесть против ее тридцати четырех. Со времени свадьбы прошло четыре года, а Гвен не прибавила ему и года. По-видимому, она считает, что Дейв молодеет. «Достань помоложе, и мой голос снова изменится», — пробормотал он и подготовился к схватке.
Дейв вышел на дорогу, размышляя о том, кто же тут подлинные противники — Роберт с Шарлоттой или он с Гвен.
— Сестренка! — Шарлотта бросилась к Гвен, окружив ее плиссированными рукавами из черного шифона. — Я знала, что ты приедешь, — ворковала она. — Мне нужна твоя поддержка.
— Она-таки нуждается кое в чем, — сценическим шепотом поведал Роберт брату. — Валерьянка первая в моем списке.
— Простите, что я нагрянула так внезапно, — нахмурившись договорила Гвен, — но мне много надо выучить. Мой начальник дал мне отпуск; бухгалтерия замирает в это время года.
— В самом деле? — вежливо удивилась Шарлотта. — А как насчет твоей общественной деятельности, милочка?
«Как будто одно замирающее дело ведет прямо к другому», — подумала Гвен. На этот вопрос ей не хотелось отвечать при Дейве. Он, видимо, считает ее чем-то вроде старой девы — заигрывает с ней при каждом удобном случае, поддразнивает, подсмеивается. Если бы молодой человек только заподозрил, что ее бросает в дрожь, когда он просто входит в комнату, то, вероятно, запел бы другую песню… или разразился бы громким смехом. Сейчас перед молодой женщиной стояла основная задача: держать свои гормоны на привязи и дневные грезы в норме во всем, что касалось брата шурина.
— Где бы мне распаковать мои вещички?
— Наш — главный этаж, дорогая, — Шарлотта махнула рукой в сторону коттеджа.
— Тогда я буду спать внизу.
— Я имела в виду тебя и себя. Главный этаж — мой. Роберт получает погреб.
— Прогулочный нижний уровень, — поправил Роберт. — С видеомагнитофоном и баром, снабженным проточной водой. Мы расположимся на топчанах, как в детстве, Дейв.
— Я-то был малышом, а ты большую часть времени учился в колледже.
— Вот что происходит, когда ты попадаешь в юридическое училище с шестнадцати лет.
Шарлотта, захватив чемоданчик Гвен, устремилась в спальню:
— Пошли отсюда, пока он не начал пересчитывать свои научные достижения!
Дверь хлопнула.
Движением, вероятно, собственного изобретения, Роберт потряс Дейву руку и одновременно похлопал его по плечу. Время вопросов еще не наступило.
— Рад видеть тебя, браток.
Одетый в свой обычный кардиган с галстуком и бабочкой, Роберт походил на стойкого защитника гражданских прав, которого разыгрывал перед судом общественного мнения. Выступая в этом качестве, Роберт определенно затмевал яркую Шарлотту.